«Года к суровой прозе клонят» так, кажется, у классика? Поэт-«шестидесятник», один из «птенцов ЛИТО Фонякова» Владимир Громов сейчас основное время уделяет работе над повестью о военном детстве. (Совпадение: его ровесник, поэт Валентин Дёмин, также не раз публиковавшийся в нашем «Стойле Пегаса», работает сейчас над рассказами о военном детстве, один из них мы скоро представим на суд читателей). Но и поэзия не забыта. Сегодня мы знакомим читателей с новыми стихами Владимира Громова.
Не сорву листочка с ветки, Не спугну с гнезда птенца, Потому как царь я светлый, Умный царь и добрый царь. Мне подвластны лес и воды Даже самых бурных рек Господин всея природы Я, идущий человек. Под березовую кипень, Под зеленой хвои шелк У меня в руках, как скипетр, Мой дорожный посошок. И в лесное мирозданье Я по праву говорю: «Я пришел к тебе за данью, Как положено царю. Я прошел дорогой длинной От асфальта до земли. Одари меня малиной Да грибами одели. Поброжу я в травах пенных, В травах мягких, словно пух. Услади-ка птичьим пеньем Мой державный царский слух«. Но бегут, спасаясь, звери, Птицы гимнов не поют. Здесь давно уже не верят В мудрость царскую мою. Ни грибов, ни спелых ягод, Только мысли в голове: «Где-то рядом, как в засаде, Затерялся клещ в траве». Может, дед, говорю, Он жар-птицу поймал. Или ценный сундук Ему с дуба упал. В огороде нашел Или выкопал клад. Но был гол, как мосол, Стал несметно богат. И теперь сколько в мире Накуплено вилл Где, когда и каких, Он и сам позабыл. И возможности есть При достатке таком Супермаркет на завтрак Съедать целиком. Но богатством крутым Не прельщается дед. Дед живет, словно знает Какой-то секрет, Словно что-то известно Ему наперед. Без несметных богатств, Говорит, проживет. И, похоже, живут На лице неспроста И усмешка у рта, И в глазах доброта.Стойло Пегаса: Владимир Громов
Поэт-«шестидесятник»,один из «птенцов ЛИТО Фонякова» Владимир Громов сейчас основное время уделяет работе над повестью о военном детстве. Но и поэзия не забыта.