На светофоре — «зелёный»,

Институт ядерной физики СО РАН — лидер в прикладных исследованиях. Академики (в центре) Геннадий Кулипанов, Александр Скринский и Эдуард Кругляков за легендарным «круглым столом» принимают гостей ИЯФ

Чем сегодня определяется уровень развития науки, её влияния на экономику и здоровье людей в целом? При всей кажущейся простоте этот вопрос становится краеугольным камнем для большинства научных учреждений любой ветви науки, в том числе и так называемых государственных академий.

В нашей области Сибирскими отделениями представлены три академические структуры: РАН, РАСХН, РАМН (на особом статусе ГНЦ «Вектор», пожалуй, сегодня единственный не только уцелевший, но и развивающийся сектор отраслевой науки). И так уж сложилось, что все они отмечают День российской науки в начале февраля, когда принято подводить итоги года минувшего, намечать задачи на ближайшую перспективу. Давайте попробуем выделить главное и общее, чем живут сегодня научные учреждения и что из этого получается.

Смена вех?

Вот краткий обзор важнейших событий и перемен в научных структурах страны и Сибири.

Этапное (не побоимся этого слова) посещение Академгородка президентом Владимиром Путиным в январе 2005 года. В этот период было внятно сказано, что без участия науки инновационное развитие экономики России невозможно.

В том же году в Москве (в первую очередь в Минобрнауки) зарождается идея качественной переделки науки, и появляется некий проект Концепции реформирования, который сначала наделал много шума, но потом под давлением научных кругов был существенно скорректирован.

Годом позже (2006 г.) Дума принимает поправки к Закону о науке. Определяется государственный статус основных научных структур. И весь следующий 2007 год (он совпал с юбилеем СО РАН) происходит работа над новыми уставными документами РАН, РАСХН, РАМН, и начинается подготовка к выборам 2008 года уже по новым уставам.

Выборы завершены (в СО РАН в результате значительно обновилось руководство), первый этап реформы науки (гораздо более мягкий, чем предполагалось) тоже закончен, цели определены, нужно переходить к более активным действиям и в фундаментальных исследованиях, и в прикладных.

Регулярные заседания совета при президенте России по науке, технологиям и образованию дополнительно концентрируют внимание учёных на актуальных направлениях инновационного развития.

Новое руководство СО РАН во главе с академиком Александром Асеевым прямо заявляет о существенной корректировке научных исследований в сторону решения конкретных научно-технических и технологических задач. То же самое, по сути, происходит и в других отделениях. Абсолютно всем понятно, что, оставив и закрепив самостоятельный статус академий наук, государство всерьёз будет требовать от них конкретной отдачи. При этом нет смысла повторять, что международный авторитет и уровень отечественной науки остается высоким, более того, научные учреждения некоторых стран постоянно подпитываются российскими «мозгами», и задача номер один — чтобы безнадёжно не отстать в научно-техническом развитии от передовых стран — укреплять свою науку, поднимать престиж учёного (в том числе и зарплатой), развивать особые экономические зоны, технопарки, исследовательские центры и т.д.

Про и контра

Задуманное получилось и не получилось. На очередном витке приближения науки к практике есть заметные успехи. Не будем говорить обо всех институтах того же СО РАН, но, например, ИЯФ в прошлом году (и есть надежда на продолжение в году текущем) стал лидером по выполнению договорных работ, существенно укрепив и свою материальную базу, и способствуя в целом росту СО РАН (выполнены многомиллионные контракты по Большому адронному коллайдеру (ЦЕРН), подписано соглашение с компанией «Шлюмберже» (Франция). Возникает, правда, вопрос: а почему не с «Роснефтью» или «Газпромом»? Но это извечная пока проблема отечественного крупного бизнеса. Не исключено, что недавно подписанные СО РАН соглашения с Кузбассом выльются в крупные контракты с угледобывающей уже отечественной отраслью.

Пока произошла осечка и в другом звене цепочки «власть — отрасль — бизнес — наука»: по причине путаницы в земельном законодательстве и ещё по ряду обстоятельств на ходу приходится менять концепцию развития технопарка в Новосибирском Академгородке. «Полнокровных объятий» с бизнесом пока не получилось, потому что его интересует в первую очередь прибыль — сейчас или завтра, а даже не послезавтра.

Между тем областная власть не опускает руки и немало делает для развития инновационной экономики. В частности, происходит корректировка местного законодательства, растут ассигнования и увеличиваются льготы для предприятий, развивающих новые технологии, создаётся Венчурный фонд, всячески поощряется малое предпринимательство в околонаучной сфере.

Начиная с осени прошлого года, СО РАСХН прямо заявляет, что приступает к созданию собственного агротехнопарка несколько на иных принципах: всё подконтрольно президиуму отделения, в том числе имущество и земля остаются в распоряжении научной структуры. И председатель СО РАСХН академик Александр Донченко преисполнен уверенности, что агротехнопарк будет.

Сложнее всего, пожалуй, вопрос реализации научных разработок решается в СО РАМН. Но это не вина учёных-медиков, а беда. В «сфере здоровья» по-прежнему не совсем ладно в отношениях Минздравсоцразвития и РАМН. За десятилетия между научной медициной, собственно практическим здравоохранением и медицинской промышленностью накопилось столько проблем, что возникновение рыночных отношений не упростило, а усугубило ситуацию. В 2006 году дошло до того, что большая группа членов РАМН обратилась с открытым письмом к президенту и правительству РФ: медицинскую науку уничтожают!

С тех пор немало воды утекло, в министерстве сменилось руководство, произошли изменения в законодательстве, власть хотела бы уделять большее внимание медицинской науке, но что-то не заладилось. В конце прошлого года, кстати, губернатор Виктор Толоконский посетил ряд медицинских учреждений, в частности, Институт иммунологии СО РАМН, и в результате помощь областных властей меднауке значительно возросла.

Но и областная власть не всё может, когда дело касается федеральных структур. Заместитель председателя СО РАМН директор Института иммунологии академик РАМН Владимир Козлов не устаёт повторять на всех уровнях об отсутствии средств на внедрение в практику новых медицинских технологий. И приводит такой пример: у них разработана принципиально новая методика терапии опухолевых заболеваний на клеточном уровне, уже создана вакцина для борьбы с раком, нужны деньги на доработку препарата и организацию его промышленного производства. Притом деньги несравненно более малые, чем тратят на подобную работу всемирно известные фармацевтические гиганты, но… в ответ тишина. А между тем российский рынок забит более чем наполовину лекарствами из-за рубежа и подделками под них, а то и просто всякой дрянью. Отечественная фармакологическая промышленность еле жива. Ещё шаг, и мы начнём покупать только американский аспирин.

О пассионарной политике

Сегодняшняя цепочка взаимоотношений власти, министерств, ведомств, бизнеса и науки в новых рыночных отношениях только начинает формироваться (хотя этому «началу» уже почти два десятка лет). Ясно, что рецепты простого переноса моделей «Силиконовой долины» или даже молодого дальневосточного внедренческого опыта (Япония, Корея, Сингапур, Китай), или индийского, тоже начинающего опережать нас, нам вряд ли помогут. Мы живём в России, говорят учёные-сибиряки, в этом и счастье, но отсюда и проблемы. Чтобы проросли семена отечественных знаний на промышленной, сельскохозяйственной, медицинской почвах, нужна жёсткая пассионарная политика прежде федеральной власти. Государство имеет все рычаги, чтобы помимо простого не столь уж обильного финансирования отечественной науки помочь её становлению в качестве полноправного звена в обозначенной цепи инновационной экономики. Пока эти сцепки только обозначены.