Королева: вчера, сегодня, в парламенте и… на сцене

В самом названии спектакля «Двух королев не бывает» никакой «расслабухи» и «веселухи» не обещается. Нет ее и на сцене: все более чем серьезно, иногда мучительно. Поэтому даже не очень понятно, каким образом каждый раз под завязку наполняется зрительный зал? Надо полагать, стараются распространители билетов, работает сарафанное радио, ну и, наконец, а может, в первую очередь, у каждой из краснофакельских актрис есть свои поклонники. Кто же из них упустит возможность увидеть, например, народную артистку России Галину Алехину в роли Елизаветы, королевы английской, или заслуженную артистку России Татьяну Классину в роли Марии Стюарт?! А видеть их вместе и вовсе большая удача. Их героини — венценосные женщины XVI века. 45 лет правила Англией Елизавета. И 45 лет прожила Мария, из них почти 20 лет — в тюрьме. В тюремной камере все действие и происходит.

Галина Алехина: — О чем спектакль? Он — одна из версий встречи двух королев, Елизаветы и Марии, в тюрьме, единственной встречи двух королев, двух сестер.

— Говорят, короля играет окружение, кто играет королеву?

Татьяна Классина: — Мы играем окружение друг друга (смех). Потому как больше никого на сцене нет, нам приходится за всех доигрывать. Но дело тут не в королевах, здесь главное — человеческая история, история женская, сестринская, я бы сказала, история.

— Когда вы работали над спектаклем, от чего получили, может быть, наибольшее удовольствие?

Т. К.: — А вы знаете, от партнерства. От партнерства с Галиной Александровной Алехиной. Я не буду лукавить и не буду льстить — это действительно моя любимая партнерша во все века, которые я работаю в «Красном факеле». Именно поэтому я уговорила ее на эту работу. Кстати, согласилась она далеко не сразу.

— Почему же?

Г. А.: — Я предлагала Танечке эту пьесу, чтобы она с другой актрисой спектакль делала. Но когда она ее прочитала, сказала, что хочет работать только со мной. Я начала отказываться, но она предложила попробовать. И когда мы попробовали, втянулись, конечно. Просто «пробовать» в нашем деле невозможно — ты обязательно втягиваешься. Ведь этот спектакль мы играем в антрепризном театре, а сделали его вопреки законам антрепризы, потому что пьеса серьезная. То есть пошли на рисковое дело: будет ходить зритель, пробьем мы его, заинтересуем или нет — для нас до сих пор остается загадкой. А сверхзадача моя была — иметь хотя бы один спектакль, неважно где, на какой территории, который бы был таким постоянным тренингом. Вот здесь все построено действительно на общении, на сложности общения людей. Мне этого сейчас в театре не хватает, у меня такого спектакля нет. А Таню я очень люблю как партнершу и рада, что мы опять работаем вместе. Как в любимых краснофакельских спектаклях. Она играла дочь и в «Мамаше Кураж», и в «Козьем острове», и сейчас — в «Саранче».

— Во всех названных спектаклях есть такие сцены, моменты, когда вы обе держите зал «Красного факела» в абсолютном напряжении, здесь зал совсем маленький, но тем не менее напряжение длится почти два часа— этакое замирание зала. Чем вы это объясняете?

Г. А.: — Я считаю, что здесь материал заставляет работать только так. Во время первого спектакля я пришла за кулисы, ошалев после первого акта, и сказала: «По-моему, мы это сделали — все сидели тихо-тихо».

Т. К.: — Действительно был огромный риск, потому что зрители идут в антрепризу, как правило, развлекаться.

— Причем надо, наверное, сказать о том, что у вас не было режиссера, вы все сделали вдвоем. Но интрига была задана с самого начала и продолжалась до конца, и тема выбора не прерывалась, не иссякала, была как натянутая струна. Ведь здесь Мария Стюарт выбирает, продолжать ей жить неизвестной монахиней или умереть королевой… Она решила остаться в истории королевой. Галина Александровна, а был ли выбор у вашей героини, Елизаветы?

Г. А.: — Да, с первой секунды она тоже в ситуации выбора. Она полгода сопротивлялась решению парламента и не подписывала указ о казни своей сестры. И до последней секунды спектакля она не хочет его подписывать, брать на себя этот человеческий грех. Но... давление политиков, всего окружения и решение Марии заставляют сделать выбор и подписать документ. Хотя она это делает без особого удовольствия…

Т. К.: — И в пьесе, и в нашем спектакле нет ни правых, ни виноватых. Есть две очень сложные и неоднозначные фигуры. Мария Стюарт ведь тоже далеко не белая и пушистая. Она действительно хотела смерти сестры, действительно были заговоры, она косвенно была замешана в убийстве собственного мужа… То есть Мария — очень неоднозначная фигура, так же, как и Елизавета. А кто из них прав...

Г. А.: — Дело в том, что это современная пьеса, и для нас был важен именно современный взгляд на эту историю. Ведь если перенести этот сюжет на нашу сегодняшнюю жизнь, для меня самым главным представляется вопрос: стоит ли женщине занимать главенствующие посты и чего больше при этом — потерь или приобретений, побед или поражений? Потому что моя героиня, Елизавета, потеряла в своей жизни все.

— Свободу…

Г. А.: — Она потеряла свободу, у нее не было личной жизни, у нее не было детей. Не потому, что она не могла родить, а потому, что народу, которым она правила, в те времена было внедрено в сознание такое понятие, причем публичное, как титул, понятие «королева-девственница». И она должна была ему соответствовать, оставаясь именно таким — чистым — руководителем… Чего ей это стоило, мы можем только догадываться.

— У вас через час третий спектакль, да? Каким он будет?

Г. А.: — Мы каждый раз идем в определенной мере на ощупь…

Т. К.: — И каждый раз что-то новое привносим. Вот сегодня опять новая сцена придумана, насколько она получится, не знаю… Словом, каждый раз мы пытаемся найти что-то новое, не останавливаемся — и это радует. А такое внутреннее удовлетворение, да еще поддержанное на спектакле зрителями, необходимо каждому артисту.

— И как вы его, интересно, формулируете, это внутреннее удовлетворение: какая я хорошая актриса?!

Вместе: — Ни в коем случае!

Г. А.: — Нет, мы же слышим, вот молчание зала, вот внимание — и это уже наша победа!

Настоящая очередная победа двух королев новосибирской сцены, добавим мы, зрители, хотя анонс к спектаклю утверждает, что «Двух королев не бывает».