Так бывает в дни войны

Поднялось и село. Люди спешили на работу. Кто выгонял стадо коров пасти, кто с косой на плече шагал к лугу. Двенадцатилетнего мальчишку поставили на косилку. Сперва кое-кто позавидовал даже: мол, не литовкой махать. Потом поняли, что ему не легче, а потрудней: вставать приходится раньше всех, чтобы успеть за лошадьми. И после работы надо их, хоть и не каждый день, но выкупать и отвести на конюшню — она на самом краю села.

Кони... Вот уж не подходило такое громкое название заморенным лошадям! Непрестанно крутя хвостами, чтобы не жалили оводы да пауты, коняги натужно тянули сенокосилку. Точно швейная машинка, стрекотал нож, трава ложилась ровными рядками. Когда она подсохнет, девчата сгребут её на конных граблях, сделают копны и перетянут сено туда, где намечено сметать стог.

После обеда, а еда была небогатая — картошка да молоко, работать становилось трудней — девчата уставали. И мальчишкам приходилось туго: пока роса, они махали косами-литовками, а потом помогали девчонкам. Зато когда хромой учётчик замеривал работу, говорил: «Порядок, ребята!», а солнце текло к закату — тут и начиналась жизнь!

Неподалёку от покоса поблёскивало озеро. И молодёжь, словно забыв, что после тяжелого рабочего дня принято уставать, приходила купаться. Чуть ли не ледяная вода через какое-то мгновение казалась тёплой и ласковой, как парное молоко.

Пока люди плескались, привязанные к деревьям лошадёнки неспешно щипали траву, дожидаясь своей очереди. Мне, прибывшему на побывку, такая картина казалась ожившей пасторалью. Картина стала ещё чудесней, когда я увидел Настю. Имя её созвучно слову «счастье».

Свидание своему счастью я назначил у мельницы. А потом мы пошли к озеру. Я залюбовался девушкой. Кожа на её лице, немного загорелом, напоминала спелый персик, пушистые завитки на голове отливали золотом, а синие глаза казались омутами, не иначе.

Почти неделю мы жили своей любовью. Первое время проводили ночи над обрывом озера, где стояла столетняя ветла. (На своём веку она, наверное, немало влюблённых укрывала.) Настин запах — терпкий аромат антоновских яблок — дразнил и обвивал меня. Я смотрел на свою спутницу и не мог понять, что же случилось, почему мне так хорошо и так смятенно... Казалось, звёзды над уснувшим озером освещают какой-то загадочный город, который исчезнет с рассветом.

...В тот раз я решил покатать свою возлюбленную на лодке. Ветерок рябил воду и нёс с берега запах свежего сена (неподалёку был луг). Под тихую мелодию ветра девушка запела тоненьким голоском: «Не брани меня, родная, что я так люблю его. Скучно, скучно, дорогая, жить одной мне без него».

Потом Настя опустила руку в воду и попросила: «А вода-то какая тёплая, давай искупаемся». Я причалил к берегу, мы разделись. Настя входила в воду робко, а я снова залюбовался ею. Луна обливала её фигурку. Узкая, яркая, девушка казалась сотканной из зыбкого света, несмело льющегося перед опрокинутой Вселенной.

Следом за моей Афродитой вошёл в воду и я. Мы плавали рядом, долго не осмеливаясь выйти из объятий воды.

А на берегу воздух был довольно прохладный, подхлёстывал, заставлял выкидывать коленца возле одежды. Настенька — ослепительно бледная, блестящая, откровенная — топтала под луной свою тень. У меня в душе что-то дрогнуло, я сгрёб любимую сильными руками...

Скорое утро радостно встречало нас своей музыкой и красками. И хоть оно сулило нам расставание на день, зато обещало новую встречу. О которой можно было начинать мечтать прямо сейчас.

...Но время тяжёлого расставания всё-таки пришло: закончился мой краткосрочный отпуск. Мы с любимой поклялись, что после войны обязательно встретимся. А пока надо ковать победу и так приближать свидание. Война — строгий педагог. Она учила нас, юных, понимать, чувствовать, мыслить, работать до упаду, ненавидеть. Но даже ей оказалось не по силам отменить любовь. Так случилось, что в памяти моей рядом хранятся суровые песни войны и... Настин звонкий голосок, о любви поющий.

Ближе к победному маю от неё пришло письмо. «Здравствуй, мой дружок! У нас в Малинино — весна, и почки в лесу набухли, они похожи, помнишь, на проклюнувшихся птенцов, которых мы нашли в Неврусовой роще. Вчера с друзьями ходили в лес — пить берёзовый сок. Всюду первые цветы — подснежники. Я подумала: «Был бы ты рядом, обязательно подарил бы мне букетик». Все мы ждём конца войны — люди воспряли, стали красивые. После Победы обязательно буду учиться и стану врачом. Очень скучаю по тебе. Ты ведь обязательно приедешь? Приезжай поскорей, Лёва».

* * *

Судьба предложила иной сюжет. После войны я закончил педагогический институт и учительская работа целиком захватила меня. А потом пришла новая любовь. Но о той ослепительной деревенской девочке я до сих пор помню. И если сравнивать жизнь с киноплёнкой, то какие в моём кино отыщутся красивые эпизоды!

Мы с Настей плывём и любуемся восходом солнца. Озеро дышит, над ним поднимаются белые, как молоко, испарения. Внезапно прорывается луч солнца, окрашивая туман золотом и багрянцем. Затем — неожиданный порыв ветра, и туман исчезает. И под ликующим солнцем голубое-голубое озеро блестит на солнце. И торжествующему началу жизни мы с любимой радуемся, смеёмся. Я целую её в горячие пухлые губы.

...Смею сказать, что моя жизнь — красивый фильм: я много работал, неистово любил, вырастил хороших детей, есть внуки и правнук.
Сейчас я стал одиноким и хотел бы затеряться на цветущем ландышами озере возле той старой ветлы, которая стояла у воды.

Лечь бы на спину, раскинув на траве руки, и смотреть без конца, как движутся облака. И сказать Богу: «Спасибо, что ты подарил мне красивую жизнь...»

Стихи в строку
* * *
Шёпот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья,

Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,

В дымных тучах пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слёзы,
И заря, заря!..
Афанасий ФЕТ. 1850.

Морщины — зеркало эмоций
Радость и грусть, обиды и гнев — каждая из наших эмоций отражается на лице. За его мимику отвечают 22 мышцы. Те из них, что работают чаще, образуют определённые мимические морщины, которые создают уникальную «карту» нашей эмоциональной жизни.

ГРУЗ забот и ответственности: длинные поперечные морщины на лбу.

ЖИЗНЕРАДОСТНОСТЬ, сопереживание: симпатичные морщинки в уголках глаз («гусиные лапки») и губ.

СТРЕСС, беспокойство, напряжённость: глубокие вертикальные складки между бровями.

РАЗОЧАРОВАНИЕ, горечь: «скорбные» носогубные складки. «PSYCHOLOGIES» («Психология»), № 3, 2006.