Умри, рыбка, большая и маленькая?

Но и это многих не останавливает, когда они видят весной водную чашу, усеянную гниющими рыбами. Название этой проблемы — заморные водоемы. Она достигла таких размеров, что закрывать на нее глаза дальше просто невозможно.

Что же такое — заморный водоем? Это малое, как правило, озеро, в котором зимой гибнет рыба из-за недостатка кислорода, растворенного в воде. Иногда некоторые озера промерзают до самого дна. Самое печальное, что с каждым годом количество заморных озер возрастает, а значит, и увеличиваются объемы гибнущей рыбы. Посмотрите на карту Новосибирской области западнее Каргата, чисто визуально оцените количество озер (особенно малых) и представьте, сколько в них рыбы. И сколько обречено на гибель уже нынешней зимой?

Озера области постоянно мелеют, рыбы пропадает с каждым годом все больше. Ну а что делать, как решать эту проблему? В том-то и дело, что предельно просто — регулировать численность рыбы в водоемах путем вылова. Чтобы оставшимся и дышать легче было, и для поддержания популяции хватало. Но в России часто так: что является нормальным и понятным с точки зрения здравого смысла, с точки зрения закона совершенно недопустимо. У нас в области случился и вовсе интересный прецедент. Некоторые пункты правил «О любительском и спортивном рыболовстве» не соответствовали положениям Федерального закона «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов». Можно было бы внести изменения, но у нас пошли самым простым путем — отменили правила любительского лова, вследствие чего сложилась парадоксальная ситуация. Люди, живущие вблизи озер, продолжают рыбачить — сети дома есть почти у каждого, — а представители Россельхознадзора вынуждены их ловить и наказывать. Раз не разрешено — будь добр, отвечай. В селах, где и так живут небогато, назревает социальный взрыв. Избежать его можно, нужна лишь инициатива со стороны исполнительной власти области. Ведь уже в феврале во многих озерах отлавливать рыбу будет поздно — она умрет.

Власть о проблеме заморных озер знает и пытается ее решать. Выделены деньги ученым аграрного университета на исследование озер, признание водоемов заморными и определение квот вылова рыбы. Это поможет составить официальные списки, но неясно, сколько займет времени. К примеру, в Куйбышевском и Барабинском районах и без заключений ученых знают заморные водоемы.

— По нашим данным, — говорит глава Куйбышевского района Виктор Функ, — 44 процента озер являются заморными. Люди сидят без работы, а им нельзя ловить и продавать рыбу. Не знаю, почему этот вопрос нельзя так долго решить, и вообще считаю, что его нужно отдать в компетенцию районов и муниципальных образований. Промышленный лов пусть контролирует государство, а заморные озера — наш уровень.

С коллегой полностью согласен и глава Барабинского района Сергей Яцун:

— Мы тоже, — рассказывает он, — составили по каждому муниципальному образованию список заморных озер, так в одном муниципалитете их оказалось 24. Представляете, люди живут рядом с таким богатством, а ничего не могут сделать. Можно ведь организовать в муниципалитетах рыболовецкие бригады: люди бы работали, платили налоги. А сейчас все браконьерничают, а рыба умирает в больших количествах.

Понять обеспокоенность глав этих районов можно — на двух этих территориях более сотни заморных водоемов. Да, пока они так не названы официально, но люди же весной все видят сами. Руководитель управления федеральной службы Россельхознадзора по Новосибирской области Олег Крашенинников понимает, что времени мало, но считает возможным спасти рыбу еще этой зимой:

— Говоря в целом, в нашей области нужна стройная и работающая система рыбохозяйственного комплекса, иначе ситуация может вообще выйти из-под контроля. По заморным водоемам нужно предпринять всего лишь несколько шагов. В соответствии со статьей 6 Федерального закона «О животном мире» и рядом нормативных актов регулирование использования карася, ротана, гольяна и верховки, то есть именно тех видов рыб, что населяют заморные водоемы, относится к компетенции органов государственной власти субъектов Российской Федерации. Ученым же нужно быстрее составить перечень заморных водоемов. Если эти два фактора совпадут, то мы сможем спасти рыбу и оставить в покое рыбаков, которых инспектора Рыбнадзора, по их словам, вынуждены «казнить». Ну а потом следует начать работу по созданию рыболовецких бригад, определению для них квот вылова, организации системы приемки и переработки рыбы.

Мы умышленно не затронули в этой статье тему промышленного рыболовства. Установленная квота вылова рыбы в озере Чаны, к примеру, составляет 2800 тонн, хотя реально в этом Клондайке вылавливается в несколько раз больше. Причем не только жителями многочисленных прибрежных сел, живущих за счет браконьерства. Кто в курсе, тот знает, что в Чанах «плавают» большие деньги, соответственно, и интересы там иного порядка и уровня. Но вокруг маленьких заморных озер живут люди с самыми простыми, «маленькими», нуждами: есть, пить, растить и одевать детей. Вот им бы помочь зарабатывать себе на хлеб честно, а не скрываться под покровом ночи, постоянно преступая закон, рискуя быть пойманным. И каждую весну видеть одну и ту же картину — озеро, белое от животов мертвой рыбы. Если не поторопиться, то в будущем году можно будет вновь «насладиться незабываемым зрелищем».