Прежде любить, а потом учить

Мой рассказ о трёх поколениях педагогов, отношение к детям которых строилось именно на любви, о великой преемственности в этой профессии. Мой рассказ о трёх личностях, на первый взгляд очень далёких друг от друга, но это только на первый взгляд. Согласитесь, что в мире так всё крепко переплетено и связано, несмотря на расстояния и протяжённость во времени. Связаны идеи, события, люди, жившие даже в разные исторические эпохи.

Имена этих трёх педагогов: Януш Корчак, известный всем польский доктор и воспитатель; Дора Борисовна Трайман, его воспитанница, работавшая в Новосибирске в 60-70-е годы ХХ века; и её ученица, наша современница, учитель начальных классов Ольга Юрьевна Сафоник.

Ценность детства
Откроем книгу польского педагога Януша Корчака «Как любить ребёнка», и мы попадём в довоенную Польшу, где жил и работал известный педагог. Он был врачом и воспитателем в детском приюте. То была поистине другая эпоха. Действительно, во многом другая, особенно в отношении к детству. В отличие от современной педагогики в те времена ещё относились к детству как самодостаточной ценности в человеческой жизни, а не как к периоду подготовки ко взрослой жизни, как сейчас. Педагогика Корчака основана на огромной, бескорыстной любви к детям и способности и готовности понимать ребёнка. Поэтому в его любви много реализма мужчины, призванного сохранить доверенных ему детей и их детство, и есть мужество любить детей такими, какие они есть.

В приюте у Корчака был замечательный кукольный театр, с которым они гастролировали по всей Польше, спектакли для постановок писал он сам. Он воспитывал через творчество, через искусство. Главная мысль педагога — не принуждать детей, учить свободе в творческой активности, самоуправлении, стремлении к справедливости и добру. Даже драться он не запрещал мальчишкам. Он считал, что, «оберегая детей от опасностей, мы лишаем их жизни». Все важные дела и поступки воспитанников обсуждались на совете. Воспитывал трудом, собственным примером. Когда фашисты отправили в лагерь смерти, в Треблинку, 200 его воспитанников, старому доктору предложили остаться, но он пошёл со своими детьми. Гибель Корчака была венцом его педагогики, его человеческой порядочности и цельности. Василий Александрович Сухомлинский писал о нём: «Жизнь Корчака, его подвиг изумительной нравственной силы и чистоты явились для меня вдохновением. Я понял: чтобы стать настоящим воспитателем, надо отдать детям своё сердце».

Приведу несколько коротких цитат из педагогических произведений Януша Корчака.

«Однажды я долго сидел в поле и слушал, как пели жаворонки. И я подумал, что сердце жаворонка должно походить на сердце здорового, весёлого мальчишки: любит доводить себя до изнеможения и быстро отдыхает».

«Насколько жизнь бывает мягче и снисходительней, чем многие воспитатели! Какой же это стыд!»

«Ребёнок для воспитателя — книга природы; читая её, он созревает».

«Пока мы не обеспечим всех людей хлебом и кровом, не предоставим им возможность духовного совершенствования, дотоле, не обольщайтесь, мы не имеем права называться человеческим обществом».

Дора
Благое дело не может не оставить учеников. В приюте у Корчака была его воспитанница, а потом помощница Дора. Перед тем как фашисты забрали детей в концлагерь, учителю удалось пристроить нескольких подростков в больницу, в том числе Дору. Так ей удалось спастись. Потом она попала в СССР, в Сибирь, на Искитимский цементный завод, где провела в тяжёлом труде годы. Но то, что заложил в ней учитель — любовь к детям, творческую фантазию, — она пронесла через всю жизнь, помнила и стремилась воспроизвести пример своего учителя в своей жизни. Потенциал любви, восторга, жизнелюбия и творчества, заложенные в детстве, настолько живительны и благодатны, что не могут не дать плоды.

После Великой Отечественной войны в нашей стране наступила так называемая оттепель. Доре удалась получить педагогическое образование, и она стала работать с детьми. В семидесятых годах на левом берегу, «на Башне», был дворовый клуб «Тимур», где Дора Борисовна вела кукольный кружок. Небольшого роста, всегда внимательная, ласковая и очень добрая, она умела говорить с детьми так, что её всегда слушали и понимали. Ей тогда было уже за 60 лет. С ней вместе в клубе работал её муж, скульптор. Он учил детей лепить кукол.

Ставили русские народные сказки, например «Курочка Ряба», и простенькие назидательные, но славные истории из детской жизни. Творческая атмосфера в кукольном кружке была настолько притягательна для ребятишек, что они пропадали там всё свободное время. Она старалась передать им то, чему научил её Януш Корчак. Она сама воспитывалась в детском приюте, где он работал, и знала цену добру и ласке.

«Ах, что за прелесть эти сказки!»
В высоком настрое души, свойственном русской культуре и цивилизации, человек получает благодать в духе любви—добра—гармонии. Это дают детям сказки, песенки и детские игры.

Заставить ребёнка думать грязно, нехорошо — значит похитить у него благодать души и тела. Что сейчас делается в огромных масштабах.

Чтобы работать с детьми, надо быть чистым душой и помыслами.

Вот как рассказывает о своей воспитательнице ученица Доры Борисовны, ныне педагог, учитель младших классов школы № 210 Ольга Юрьевна Сафоник:

— Мы шли к ней как на исповедь. У меня и с мамой были доверительные отношения, но Доре я и мы все могли сказать абсолютно всё. В 6—7-х классах к нам перевели трудных мальчишек. В классе они так вели себя, что учителя опускали руки. Но Дора увлекла их в кукольный кружок, и там они смягчились душой, стали работать, учить роли, играть, дружить с нами. Мы бездомных кошек спасали зимой. Дора искала им хозяек. А как мы играли! Я до сих пор помню три спектакля наизусть. А по вечерам мы шли в гости к ней и пили чай с абрикосовым вареньем.

После общения с Дорой Борисовной я себе не представляла другую жизнь, кроме как воспитателем, учителем. В педагогическом училище всё нравилось, училась хорошо, с радостью. Хотелось скорее работать. К детям пришла девочкой совсем. Первыми были у меня первоклассники школы № 170. Мне тогда было 18, им 7 лет. Я была им и учителем, и мамой, и подружкой. У меня в классе было 42 человека, но я ничего не боялась: ходила с ними по городу на экскурсии, в музеи, театры, даже отваживалась отправляться с такой оравой в поход в Бугринскую рощу одна без родителей. Устраивала кроссы, бегала вместе с ребятишками наперегонки. Они всем классом приходили ко мне в гости. Я всё старалась делать, как Дора Борисовна, чаем их поила с вареньем, как она нас когда-то. Они меня так любили, что даже письма мне писали. Три года прошли на одном дыхании, в сплошном творчестве и радости. Потом я ушла в декретный отпуск, и, когда родился Ромка, они пришли смотреть моего первенца, девочки принесли ему кучу носочков, вязать которые научились на уроках труда.

Собственно, работой это трудно было назвать, это было творчеством, радостью, любовью. Сейчас все эти чувства имеют не такой накал, как в юности, но многое осталось. Я была у Ольги Юрьевны на уроке русского языка в её третьем классе «Б» и уверяю, что это так. Правда, я увидела не совсем обычный урок. Дело в том, что Ольга Юрьевна нынче осенью решилась участвовать в конкурсе «Учитель года». Это был первый тур — урок русского языка. Тема урока — имя прилагательное. Ольга Юрьевна взяла в основу урока сказку «Колобок» и показала в занимательной игровой форме, как имя прилагательное в качестве обозначающего признак предмета живёт в русском языке. Ребятишки всё хорошо поняли, были все активны, тянули в нетерпении руки, отвечали чётко, со знанием дела. Но конкурсанта из неё не получилось: сошла с первого тура.

Районная комиссия из отдела образования пришла к выводу, что в наш сложный век высоких технологий и инноваций нельзя так упрощать учебный процесс, что надо привлекать технические средства и прочая, и прочая. Мне-то, автору статьи, не чуждому проблемам школьной жизни, кажется наоборот, что слово учителя в сочетании с таким чудом, как русские сказки, способно творить чудеса. А компьютер, например, — это только инструмент познания, к которому можно прибегать, а можно и нет. А в младших классах так совсем и не обязательно: детям надо слышать живую речь учителя. Потому что самая страшная беда в нашем школьном воспитании и обучении — это неэмоциональность, монотонность, нагромождение сведений без их яркого практического применения. Скука в школе, несмотря на беготню по мероприятиям, КВНам и конкурсам. Речь идёт не о какой-то определённой школе, о всех практически.

Ольга Юрьевна не обиделась на выводы жюри, а даже обрадовалась возможности спокойно работать дальше.

Мы сидим с ней в опустевшем классе и беседуем. Кстати, в классе очень уютно, условия у учеников школы № 210 просто великолепные. Школа новая, ухоженная, чистая, удобная. «У малышей, — говорит Ольга Юрьевна, — всё восприятие учебного процесса основано на чувстве любви к учителям, родителям, школе, книжкам. Они очень доверчивы, и в младших классах, если всё правильно сделать, учатся охотно. Я своих ребятишек люблю, каждого по-разному. С каждым свой контакт, своё взаимопонимание. Если кто-то расстраивается, плачет, успокаиваю по-матерински, обниму, слёзки вытру — они ещё совсем маленькие, мои детки. Но я уважаю их личности, стараюсь найти подход к каждому, подчёркнуть достоинства каждого. У меня нет изгоев, и дети это ценят».

Ольга Юрьевна Сафоник могла бы написать очень интересную научно-исследовательскую работу на тему «Эмоциональное воспитание младших школьников средствами русского народного творчества». Но есть одно очень серьёзное препятствие, которое она формулирует так: «Я больше всего боюсь языка современной педагогики и никогда не научусь на нём думать, писать и говорить».

Действительно. Это язык мёртвый, для нормальных, теплокровных людей непонятный и чужой. И если учитель и отваживается на нём писать, то насилуя свою волю, русский язык и здравый смысл.

И это должны знать родители и требовать возвращения в школу атмосферы, сберегающей душевное и физическое здоровье детей и учителей.