Как мы выбирали президента

В выборах 12 июня 1991 года участвовали 6 кандидатов. Четверо были членами коммунистической партии — соратник Горбачева Вадим Бакатин, генерал Альберт Макашов, Аман Тулеев и «официальный» кандидат от компартии, бывший глава Правительства СССР Николай Рыжков. Пятым был никому до тех пор не известный лидер новообразованной Либерально-демократической партии Владимир Жириновский. Шестым — Председатель Верховного Совета РСФСР, главный оппонент центральной власти СССР Борис Ельцин.

Итог оказался парадоксальным. Слова «пиар» тогда в русском языке не было. Телевидение жестко контролировалось КПСС. Газеты — практически тоже. Однако административный ресурс и средства массовой информации не помогли: в первом же туре Борис Ельцин победил, набрав около 60 процентов голосов.

В 1996 году Борис Ельцин пошел на вторые общенациональные выборы «с низкого старта». Никакой «админресурс» не действовал (а если пытался действовать, то только вредил). А народная любовь прошла...

Популярность президента из-за экономических и политических трудностей катастрофически упала. В этой ситуации Ельцин и его окружение решили бросить на весы тот ресурс, который был им доступен, — деньги и интеллект. Выборы 1996 года стали самыми «пиаровскими» в истории России. Огромные финансовые потоки, гигантские усилия политтехнологов и журналистов, многоходовые политические комбинации (такие, как кампания «третьего кандидата» — генерала Лебедя), массированная обработка общественного мнения позволили Ельцину победить коммуниста Геннадия Зюганова в труднейшей борьбе с небольшим перевесом.

Второй срок Ельцина был временем ошибок, поражений и поисков выхода. Постаревший и уставший, перепробовавший несколько вариантов в поисках «преемника», Борис Ельцин 31 декабря 1999 года сообщил стране, что он «устал и уходит». Через три месяца страна голосовала за Владимира Путина — кандидата, шансы которого на момент его провозглашения «преемником» в августе 1999 года казались нулевыми. Путин шел на выборы фактически без агитации и наружной рекламы. Главным инструментом его предвыборной борьбы стала «подсветка» профессиональной работы и человеческого стиля. И то, и другое удивительным образом наложилось на ожидания миллионов людей, уставших от нестабильности и нервозности последних ельцинских лет. Путину поверили — потому что очень хотели поверить, потому что больше верить было некому, и потому, что он оказался очень похож на того, кому хотелось поверить.

Через четыре года — в начале 2004 года — на выборы шел совсем другой Путин. А Россия голосовала уже не за психолога-утешителя, а за самого популярного и известного политика в стране, не имеющего конкурентов. Голосование на выборах 2004 года стало референдумом, подтверждающим социально- политическую оправданность кредита доверия, выданного в 2000 году отчасти на волне эмоций и ожиданий.

Пятые президентские выборы в новой России — это еще один, и опять новый, поворот сюжета. Впервые голосование за нового главу государства превращается не в смертельную борьбу за передел власти и собственности, а становится формой всенародной ратификации политического курса, сформированного за восемь лет путинского президентства. Впервые россияне будут голосовать не за «опального кумира», как в 1991 году, не за «меньшее зло в страхе перед большим», как в 1996 году, не за «смутную надежду», как в 2000-м, и даже не в благодарность за хорошую работу, как в 2004 году. Впервые за годы новой России избиратели будут голосовать за известное, предсказуемое и приемлемое будущее — за завтрашний день, вера в который наконец-то стала реальностью, которую можно вписать в избирательный бюллетень.