Кредиты возвращаются молоком

Наш разговор в основном был о нем, о национальном проекте. Владимир Александрович говорил о большой тяге сельских жителей, особенно людей престарелых, к личному подворью: к скоту, к птице, ко всему тому, что мычит, хрюкает, кудахчет и кукарекает. Рассказал о своем тесте Алексее Ивановиче Попове, которому тогда было под восемьдесят, про его жену, то есть тещу Марию Дмитриевну. Старики держали трех дойных коров. Зять уговаривал расстаться с живностью, но те ни в какую. В конце концов одну корову все-таки продали. Но сколько было слез, вздохов!

Вот другой пример. Инвалид третьей группы Илларион Терехов держит на подворье семь дойных коров. А в среднем у каждого крестьянина три-четыре.

Ларин сразу предупредил, что коров у частников гораздо больше, чем в акционерном обществе, и назвал цифру: триста голов. Тут же заметил, что она неточна. Люди боятся иметь дело с властью, даже с местной, сельской. Под всяческими предлогами скрывают своих коров, нетелей, бычков. С каких времен этот страх? Может быть, с военных и послевоенных сталинских, когда каждое животное облагалось налогом. От буренки надо было отдать государству за здорово живешь почти пять центнеров молока.

— Вот я и прошу пастуха, — откровенничал Владимир Александрович, — принести мне сведения, действую нелегально...

В настоящее время обстановка в Камышево круто меняется. Его берет на буксир крепкое акционерное общество «Дубровинское», поглощает. Отныне пахотные земли, сенокосные угодья, скот, который еще остался, будут переданы «Дубровинскому». А раньше часть плодородных камышевских земель использовало в своих целях акционерное общество «Яркуль-Матюшкинское», причем довольно эффективно.

Повлияют ли эти изменения на жизнь села, частных подворий? Поживем — увидим, но именно развал общественного хозяйства привел к тому, что за национальный проект камышевцы ухватились, как за соломинку, которая вытащит их из беды, спасет от разора и нищеты. За короткое время жители села оформили кредитов более чем на пять миллионов рублей.

Наверняка этому способствовало и то, что в Камышево был проведен сельский сход. Речь шла все о нем же, о национальном проекте, о кредитах, которые теперь можно было брать. Приехали представители «Россельхозбанка», Сбербанка, рассказывали, объясняли детали. Спорили до хрипоты, но даже самых неверующих убедили в том, что деньги можно брать, ничем при этом не рискуя.
Александр Зыканов купил трактор «Т-40», Алексей Елистратов — «ЮМЗ-6», Владимир Батман — «Т-40», Александр Гельд — также «Т-40», который он долго искал и наконец нашел в деревне Минино Венгеровского района.

Запомнился разговор с трактористом Владимиром Гофманом: «Получку не получаем давно. Дадут аванс в сто рублей, и баста». Сам собой напрашивался ответ: деньги, коли их дают, надо брать. Тракторист Владимир Жданов тоже желал получить кредит и все допытывался, как это сделать.

Фраза «спрос рождает предложение» поистине крылатая. Государство деньги дает, а технику не предлагает: маломощный трактор купить негде. Надо рыскать по городам и весям. Посещали камышевцы и соседей — омичей. Многие купили технику именно там. Неожиданно открылось, что тракторы продает умелец из Минино (Венгеровский район). Скупает рухлядь и делает из нее достойный товар, спрос на который резко возрос. Это тоже искусство — почувствовать веяние рынка. В таких случаях еще говорят: «Держать нос по ветру».

Мой знакомый из Камышево, бывший директор совхоза Анатолий Черепанов, говаривал: «Денег надо брать побольше. Есть такая прямо пропорциональная зависимость: чем больше взял, тем легче гасить ссуду». Соглашались с ним не все, хотя после кусали локти. Вот что говорил один из моих собеседников Алексей Елистратов, тот самый, который купил «ЮМЗ-6»:

— Оформил я кредит на шестьдесят тысяч рублей, а после ругал себя. Надо было больше. Дело хорошее, нужное, крестьянину идет на пользу.

Свой трактор Алексей купил в Омской области, отдал за него больше ста тысяч рублей, хотя красная цена ему, по его же словам, в пределах сорока тысяч.

— Что же не торговался?

— Ага, поторгуешься тут. Дельцы сразу поняли, откуда жареным несет, и вздули цены.

Тем не менее пионерами при оформлении кредитов по национальному проекту в районе были супруги Бицуры — Евгений и Наталья из поселка Озерного, который входит в состав акционерного общества «Мурашовское». Они мечтали купить коров в поселке Чернышевском Татарского района, чтобы доить их, продавать молоко и сразу гасить ссуду. Были очень признательны районному руководству. Тому же начальнику управления сельского хозяйства Мухометинову, который принял супружескую пару, познакомил ее с представителем Татарского отделения «Россельхозбанка», а заместитель главы района по экономике Владимир Эйсфельд произвел все расчеты.

И все же поход за деньгами запомнился супругам надолго. Сколько было волокиты! Несколько раз ездили в Татарский район. Пока суд да дело, коров в поселке уже продали. Купили там же дюжину телят и пустили на выпасы, на откорм до осени. И тем не менее польза для дела была. Хозяйство супругов встало на ноги.

Вообще-то каждый брал то, что ему больше нравилось. Виктор Ларин из Камышево (сын главы сельской администрации) на триста тысяч рублей кредита купил табунок лошадей в полтора десятка голов. Уверяет всех, что это очень выгодное вложение денег. Лошади сами кормятся не только летом, но и зимой.

Что же в итоге? Ведущий специалист сельхозуправления Усть-Таркского района Антонина Шуман говорит, что в этом году молока от частных подворий закуплено почти на двести тонн больше, чем в прошлом. И кто же лидеры? Да все они же, камышевцы с побединцами. В селе Победа схожее положение: работы мало, люди живут в основном за счет частного подворья.

В акционерном обществе «Щербаковское» закупкой молока занимается предприниматель Алексей Репкин. Вот уже два года на своем тракторе он объезжает пункты приема молока, везет продукцию в село Казачий Мыс, что в Татарском районе, сдает на маслозавод. Отлично организован сбор молока в населенных пунктах Яркуль-Матюшкинского и Усть- Таркского сельсоветов. В эту работу включились и акционерные общества.

Продукции с частных подворий было бы наверняка больше, но сдерживают цены, которые сейчас колеблются от пяти с половиной до семи рублей. Сказалась и недавняя катастрофа Омской молочной компании, которая не выплатила молокосдатчикам полтора миллиона рублей. Это, без всякого сомнения, сказывается на настроении сельских жителей, наносит вред делу.