Сладостное и нелегкое дело — пасечник

— А донник-траву можно использовать на сенаж, — продолжает рассказ Долженко. — Двойная выгода налицо. Только почему это до наших руководителей не доходит? Вот этого ну никак не пойму. Можно также посеять эспарцет, фацелию, из них тоже будет отличный корм для крупнорогатого скота.

Кстати, о начальстве. Управляющим в Зеленой Роще теперь сын Василия Ивановича — Петр, который в этой должности уже почти тринадцать лет. Но почему же он не прислушивается к советам мудрого отца? Взял да посеял возле пасеки вместо донника подсолнечник.

— Так работать не годится, — твердит свое старший Долженко. — Раньше мы так не делали. Много считали, а уж потом брались за работу. Мед с полевых цветов и подсолнечника — это все-таки не то, что надо. Эх, вернуться бы в прошлое.

Да что и говорить. В те старые годы пчел в районе было гораздо больше. Только в одном совхозе «Камышевский» держали 350 пчелосемей. Были пчелы в Еланке, в Мурашах и во многих других местах. Товарного меда завались и цены на него были вполне приемлемые, рядовому труженику вполне доступные. А нынче к меду и не подступишься. Трехлитровая банка в Татарске на базаре стоит почти тысячу рублей.

Работы на пасеке очень много, особенно в летний период. Через каждые десять дней, охотно рассказывает Василий Иванович, надо проверять ульи: срезать трутни, разбираться с маточным поголовьем. И работать только в самую жаркую пору дня, потому что, если прохладно, пчелы становятся агрессивными и могут покусать даже своего хозяина-пасечника.

Зимой тоже заботы — как сохранить пчел, не допустить их гибели. На пасеке есть омшаник, там пчелы зимуют. Отходов у Долженко, считай, не бывает, если уж только не какая-то нештатная ситуация. Опыт — великая вещь.

А вот что касается заработка, то здесь совсем худо. Летом акционерное общество выплачивает своему труженику-пасечнику ежемесячно 2200 рублей, а зимой и того меньше — тысчонку с небольшим хвостиком. Наверное, в конторе полагают, что пасечник медом сыт. Но об этом он говорит вроде между прочим, потому что работает от души, привык трудиться так с малого детства и твердо знает: если уйдет с пасеки, то жизнь сразу потеряет смысл. Сидеть на завалинке? Да ни за что! Хотя, как говорится, всему свое время.

Здоровье у Василия Ивановича нынче совсем не то, каким было даже два-три года назад. Вдобавок перенес инфаркт. И после этого сильно сдал. Между прочим, живет Василий Иванович у сына Петра, хотя, может быть, это сын живет у отца. Держат три коровы, около сорока овец, птицу. Есть и техника: два трактора — МТЗ-80 и Т-25. Когда-то Т-25 был верным подручным средством управляющего, бригадира. Трактор они использовали в качестве легкового транспорта, мотались на нем по полям. Потому-то технику эту Василий Иванович знает как свои пять пальцев.

— Ежегодно готовим для своего скота не менее пятнадцати тонн грубого корма, — говорит он. — Надеяться на высокие заработки в наше время не приходится.

Горд, что у него честные, трудолюбивые дети. Пять сыновей. Есть кем похвалиться ветерану. Про Петра мы уже рассказывали. Анатолий работает скотником на животноводческой ферме, Евгений — мастером в Козинском училище, готовит кадры для своего акционерного общества, района. И только Александр да Сергей далеко. Один в Уссурийском крае, другой аж в Германии. У каждого дети — внуки Василия Ивановича. К примеру, у Петра три сына. Профессии у каждого из сыновей разные. Анатолий — агроном, Андрей — зоотехник. Петр, самый младшенький, Петр Петрович, собирается на учебу в Новосибирск, в аграрный университет. Хочет стать инженером, будет учиться на бюджетной основе. Документы уже оформлены.

Ну а у Василия Ивановича своя забота — пора готовить смену. «Натаскивает», как он говорит в шутку, внука Сергея. Это сын Анатолия. Парню уже, слава Богу, двадцать пять лет. Старательный, сообразительный, и пчелы его любят. Сергей продолжит дело своего любимого дедушки. А дело это, как считает Василий Долженко, очень нужное людям.