...И, может быть, ещё нежней

Звучали в рамках декады и вопросы: будет ли уход за стариками в приемных семьях сопровождаться денежным вознаграждением? Ведь эту проблему должен был урегулировать соответствующий областной закон, проект которого уже готовился. Какова же его судьба?

Разберемся по порядку, какие существуют мнения на этот счет. Весомо поколебало чашу весов при анализе чернового варианта проекта закона о приемных семьях пожилых людей следующее суждение экспертов: «Если людям, взявшим стариков на попечение, будут платить зарплату, то уйдет дух жертвенности и милосердия. Это уже будут не те семьи, которые брали бескорыстно стариков под свою крышу...». Словом, бескорыстно так бескорыстно, и нечего портить чистые отношения денежными расчетами. Если предусматривать денежную сумму, то небольшую, чтобы можно было купить для престарелого инвалида, например, памперсы.

Недавно нам удалось побывать в гостях у одной из приемных семей в Тогучине, которую чествовали со сцены районного учреждения культуры. Но перед этим нам коротко рассказала о ней Анна Рихардовна Дортман, директор комплексного центра социального обслуживания населения Тогучинского района:

— Мартьяновы познакомились со своей подопечной Людмилой Дмитриевной Леоновой давно, когда жили в Казахстане. Анна Владимировна Мартьянова еще до замужества даже проживала у нее на квартире. Потом супруги переехали в Тогучин, а Людмила Дмитриевна жила в Казахстане и нуждалась в постороннем уходе, так как она инвалид-колясочница. Она написала письмо в Тогучин, обрисовала свое положение, и Мартьяновы ответили: «Приезжай». Теперь Анна Владимировна и Александр Николаевич зовут ее мамой, а их дети — бабушкой. Как-то однажды я навещала эту семью, и Людмила Дмитриевна читала наизусть поэму «Евгений Онегин»... В этой семье сложился удивительный микроклимат, в котором комфортно всем.
Далее Анна Рихардовна отметила:

— Изучая опыт приемных семей нашего района, мы с коллегами пришли к выводу, что меркантильностью там и не пахнет. Есть готовность протянуть руку помощи тем, кому трудно. По первому зову подойти, протянуть кружку с чаем и просто погладить по руке, обнять за плечи, а, может, и поплакать вместе с бабушкой. Это очень дорогого стоит, поверьте мне. И все это движение, я считаю, нельзя ставить на какие-то меркантильные рельсы. В прессе много говорят, как бы поддержать приемные семьи? Может быть, платить зарплату приемным родителям? Извините, но это уже будет не то. Российский народ всегда славился тем, что в трудную минуту готов прийти на помощь по первому зову, последний кусок хлеба разделить с тем, кто нуждается. Кроме того, старики ведь — не приемные дети, у старых людей есть пенсия, о них государство уже позаботилось.

Мы ехали в гости к Мартьяновым, заранее не предупредив их о визите, поэтому пришлось заверить директора комплексного центра Анну Рихардовну, что у нас самые добрые журналистские намерения. И, надо сказать, приемная семья при личном контакте удивила нас еще больше, чем рассказ о родственных отношениях между неродными по крови людьми. Людмила Дмитриевна оказалась подвижным, очень веселым человеком, хоть и не имела возможности вставать и ходить. У нее шесть лет назад отняли ногу из-за сахарного диабета, другая нога стала «нерабочей» из-за давней травмы.

Еще барышней в Алма-Ате Анна попросилась на постой к Людмиле Дмитриевне. Та жила одиноко, похоронив близких, в том числе сына. Он болел полиомиелитом и еще в молодости наложил на себя руки.

— Эта женщина 25 лет назад приняла меня под свою крышу, как родную дочь: за квартиру с меня не брала, мы с ней только на питание складывались. Готовила мне, стирала и ждала меня с работы. Потом я познакомила ее со своим будущим мужем, и мы какое-то время втроем жили в однокомнатной квартирке Людмилы Дмитриевны. Уже тогда я и Саша называли ее мамой, — вспоминала Анна.

Потом «внучки» родились — погодки, Людмила Дмитриевна к ним привязалась. Затем, как мы уже знаем, Мартьяновы переехали в Тогучин. Узнав, что мама больна, позвали ее к себе. Пока она была на двух ногах, во всем Анне помогала, и пока позволяло зрение, вязала трикотажные одежки на всю семью. Дочери Мартьяновых тем временем выучились на фармакологов и теперь живут в Новосибирске.

Людмила Дмитриевна все время шутила, и мы поняли, что супругам с ней не скучно. Она продемонстрировала свою хорошую память, читая наизусть «Евгения Онегина». Говорила, какая замечательная здесь библиотека, которую она посещала, пока не потеряла ногу: «Есть весь Ремарк, весь Голсуорси». Оказалось, что она с удовольствием читала бы и сейчас, с помощью лупы, но вот беда: увеличительное стекло вышло из строя и взять другое негде.

— Так, фиксируем: вам нужно привезти лупу, — некоторые лица из нашей немногочисленной группы гостей вдруг почувствовали себя «волонтерами». — А что вам еще нужно?

— Мне нужна инвалидная коляска, — вдруг заявила Людмила Дмитриевна, — Я бы выезжала иногда гулять, за нашим двором травка растет...

— Расскажите, почему у вас нет коляски? — несколько встревожились мы.

— А что говорить? Мне ее никто не дает. А мне нужно коляску, это — крик души!

— Я как-то давно узнавала, чтобы получить коляску, придется проходить медико-социальную экспертизу. Намучаешься маму таскать по всем врачам. У меня уже здоровье не то, — объяснила Анна. — Раньше мы маму в баню носили, а года два не носим, моем здесь.

— Все в деньги упирается. Если бы они у меня были, я бы просто коляску купила и прожила еще 25 лет, — объяснила Людмила Дмитриевна.

Рассуждали женщины без обиды друг на друга — они действительно, как говорили, были роднее родных. Из своей пенсии Людмила Дмитриевна не берет ни копейки:

— А кто будет на меня стирать и, извините, горшки выносить? Вот она, — кивнула на дочь. — Я никуда не езжу и ничего не могу купить. Да и нужно-то мне иногда сто граммов конфет. Я тогда Саню беру за жабры: «Неси конфет сосательных». А он такой забываха: сегодня забыл, завтра тоже. Ладно, мол, перебьешься. Я ему: «Неси»! Принесет, куда он денется.

Когда прощались, Людмила Дмитриевна сказала:

— Привезут коляску, обмоем — чаем, — и прибавила, что в Казахстане есть прекрасный обычай впервые пришедших гостей обязательно угощать чаем, если даже ничего в запасе больше нет.

Мы поняли, что ей хочется нас самой угостить чаем, но как? Вышла из положения: просто обрисовала нам этот полюбившийся ей обычай.

Буквально на следующий день после этой встречи закрутилось колесо, которое должно привести к будущей коляске для Людмилы Дмитриевны: руководитель департамента, узнав о ситуации от одного из своих специалистов, который был с нами у Мартьяновых, отдал распоряжение, и в районе начали искать возможность решить вопрос. Собирается библиотечка книг, которая будет увезена в приемную семью вместе с большой лупой.

Все должно разрешиться лучшим образом. Мы поняли так: в приемной семье оберегали свою бесстрашную и бойкую мать, поэтому не стремились обеспечивать ее «личным транспортом» и даже не гнушались, извините, сами горшки выносить. Мало ли куда занесет ее нелегкая на коляске, а так, мол, целее будет. Мы рады, что есть любовь, будет и коляска, а обиды ни у кого ни на кого не останется.

Теперь о судьбе проекта закона, предусматривающего денежную поддержку приемным семьям. Есть распоряжение губернатора о материальной помощи таким семьям деньгами в размере 500 рублей, одеждой, предметами домашнего обихода. Должен все-таки появиться законодательный акт, согласно которому люди, опекающие стариков в приемных семьях, получат статус социальных работников и заработную плату за уход — это мнение Сергея Иосифовича Пыхтина, руководителя департамента социального развития и обеспечения прав граждан на социальную защиту Новосибирской области.

Вячеслав Васильевич Журавлев, председатель областного совета ветеранов труда, войны, военнослужащих и правоохранительных органов, выразил тревогу: в области было 117 приемных семей, а осталось 107. Конечно, есть естественный уход ветеранов из жизни, но нет существенного прироста таких семей. Наша область хоть и стала зачинателем и лидером по масштабам этого движения, но у нас закон еще не принят, а вот в Самаре, если интернет не вводит в заблуждение, принят.

— Будем продолжать работать над проектом закона, — заключил Вячеслав Васильевич Журавлев.