Вряд ли египетские строители пирамид могли предполагать, что, возводя культовые сооружения, они на тысячелетия вперёд заставят удивляться мир, в том числе и учёный, своими технологическими решениями: от нано до макро. Но произошло именно так.
За несколько тысяч лет до изобретения цемента они стали применять вяжущие растворы, которые своей прочностью потрясают воображение. А при бальзамировании фараонов использовали химические соединения, некоторые из которых до сих пор тоже не разгаданы.
Так что химия твёрдого тела как наука существует давно, и наши современные мозги, нередко очень ленивые, забитые чем попало, не в состоянии воспринять действительно ценную современную информацию, что находится буквально рядом с нами. И «замыленный глаз» нужно крепко прополоскать, чтобы мы увидели и оценили это «удивительное рядом».
Таков был лейтмотив встречи с журналистами сотрудников и руководства ИХТТМ три дня назад.
Член-корреспондент РАН директор института Николай Ляхов со товарищи рассказали много чего интересного. Например, находящееся чуть в стороне от журналистских «троп» (проходящих, как правило, по проспекту Лаврентьева) одно из старейших научно-исследовательских учреждений Сибири (год рождения 1944-й) «завязано» сразу на несколько современнейших проектов: от изготовления литий-ионных мощных аккумуляторных батарей для экологически чистого автотранспорта до разработки отечественных лекарств (все мы знаем почти полную нынешнюю зависимость российского здравоохранения от зарубежных поставщиков).
Или: мало кто знает, что пуленепробиваемый жилет из сверхпрочной керамики, в разработке которой участвует институт, вдвое легче стального (и там тоже в основе нанотехнологии), а композитные материалы с применением наночастиц отличаются от других не только прочностью, но и целым рядом других феноменальных физических качеств.
Наверняка ещё в правительстве РСФСР хорошо знали, когда строили Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат, какой головной болью обернутся для будущих поколений гигантские, в миллионы тонн, «запасы» отходов производства (лигнина), потому что использовали в производстве целлюлозы серную кислоту. И нужно было перед наукой своевременно поставить задачу организовать производство так, чтобы не было мучительно трудно будущим поколениям. И такие решения есть, отходы могут быть без остатков серной кислоты, и их можно будет сжигать без боязни отравить атмосферу и землю кислотными дождями.
Проблема опять и опять упирается только в одно: организовать действительно безопасное для природы производство всегда дороже. А хочется быстро, желательно сейчас и дёшево.
Ещё два десятилетия назад наш выдающийся земляк, учёный и гражданин академик Валентин Афанасьевич Коптюг потратил немало сил, чтобы обратить внимание общественности на то, что конференция в Рио-де-Жанейро (1992 год) была посвящена отнюдь не только проблемам окружающей среды, но триаде «социальное, экономическое развитие и экология».
И то, что делает сейчас ИХТТМ в области «зелёной» химии, его разработки для конкретного производства, чтобы минимизировать отрицательное влияние человека на природу, заставляет «снять шляпу», отнестись к работе института с должным уважением и пожелать не только успеха, но и быть услышанными властью и общественностью.
— Николай Захарович, много ли зарабатывает институт помимо бюджетного финансирования? — спросили мы директора Ляхова.
— Фифти-фифти, — был лаконичный ответ.
Неплохо, если ещё учесть, что институт — это всё-таки не цех по производству и внедрению новых технологий, в основе его деятельности всё-таки фундаментальная наука. Но без фундамента, как известно, не может быть ни стен, ни крыши, которая рано или поздно укроет от кислотного дождя...
