«Страховая медицина — это те манипуляции и процедуры, которые оплачиваются из средств налогоплательщиков и предоставляются пациентам бесплатно. Далеко не каждый православный христианин согласен своими налогами оплачивать процедуру детоубийства», — объяснил патриарх Московский и всея Руси Кирилл.
Инициатива главы Православной церкви вызвала широкий общественный резонанс. В пресс-центре ГТРК «Новосибирск» представители общественности нашего мегаполиса в лице врачей, священнослужителей, педагогов, правозащитников в очередной раз обсудила вопрос допустимости или недопустимости такой процедуры, как аборт, и вопрос: имеет ли женщина право решать — рожать или не рожать.
Налогоплательщики Новосибирска тратят на аборты 30 миллионов рублей
По словам главного акушера-гинеколога отделения родовспоможения и организации помощи детскому населению ГУЗМ г. Новосибирска Нелли Агамян, в 2010 году в Новосибирске было произведено 15 тысяч абортов. Из них 11,5 тысячи — по желанию, 252 беременности были прерваны по социальным причинам, остальные операции были совершены по медицинским показаниям.
— Прервать беременность по собственному желанию может любая совершеннолетняя женщина при сроке до 12 недель, — поясняет Нелли Михайловна. — Восемьдесят пять процентов женщин, пожелавших прервать беременность, в числе причин своего поступка назвали низкий уровень жизни, неудовлетворительные жилищные условия, отсутствие поддержки со стороны близких и, соответственно, невозможность прокормить и воспитать ребенка.
Еще в 90-е годы прошлого века все названные причины были так называемыми «социальными показаниями» к прерыванию беременности. Сейчас социальных показаний всего пять: смерть мужа во время беременности, наступление инвалидности мужа во время беременности, нахождение женщины в местах лишения свободы, лишение родительских прав на предыдущих детей и беременность после изнасилования. Медицинские показания для прерывания беременности — это диагностика у плода пороков развития, несовместимых с жизнью, либо угроза жизни матери.
Возвращаясь к 11,5 тысячи абортов по желанию, Нелли Агамян сообщила, что налогоплательщики Новосибирска тратят на них ежегодно порядка 30 миллионов рублей. Это — серьезная сумма, которую можно было бы направить на техническое переоснащение родильных домов, создание новых мест в детских садах и прочие общественно значимые проекты.
Переходя к оценке процедуры аборта с медицинской точки зрения, главный акушер-гинеколог отметила, что 80 процентов женского бесплодия связано именно с абортами в анамнезе женщины. При этом 25 процентов женщин в результате абортов умирают. Между тем ежегодно на каждую тысячу женщин в Новосибирске приходится 32 процедуры аборта. И это, по словам Нелли Агамян, еще хороший показатель, так как в 90-е годы эта цифра составляла 100 абортов на каждую тысячу женского населения.
Рожает не государство
Оппоненты Русской православной церкви и медицинской общественности опасаются, что запрет на аборты вызовет криминализацию этой сферы медицинской деятельности, что в разы увеличит процент смертности пациенток. Кроме того, может начаться волна женских самоубийств, резко возрастет количество «отказных» детей в родильных домах.
— Безусловно, женщинам необходимо объяснять, что аборт — это грех, что медицинские последствия подобной процедуры могут быть крайне негативными. Тем не менее женщина должна иметь право самостоятельно принимать решение: рожать ей или нет. И государство обязано обеспечить ей это право выбора, — убеждена заведующая отделом помощи женщинам, попавшим в трудную жизненную ситуацию МБУ «Центр социальной помощи «Заря» Наталья Гурская.
Родовые муки испытывает не государство, не Православная церковь, а только женщина. И ей, а не государству, не священнослужителям жить с нежеланным ребенком. Поэтому никто не может и не должен давить на женщину, убеждая ее в том, что рожать надо, несмотря ни на что.
Мужчина ответственности не несёт
Протоиерей Вячеслав Наумов, руководитель отдела по взаимодействию со структурами медицины и здравоохранения Новосибирской епархии Русской православной церкви, считает, что ответственность за жизнь еще не рожденного ребенка должен нести и мужчина, который его зачал. К сожалению, это практически невозможно с юридической точки зрения. В судебной практике случаи, когда решение о том, с кем будет жить ребенок после развода родителей, принималось в пользу отца — большая редкость. Ну, а прецедентов, когда отец соглашался взять на воспитание ребенка, от которого отказалась мать, нет вообще. Заставить мужчину выполнять его отцовские обязанности, если он этого не хочет, не может никто. Суд может лишь обязать отца платить алименты брошенному ребенку. Но если его родители не состояли в законном браке, то этого отца нужно сначала найти, а потом доказать факт его биологического отцовства. И если папаша не захочет добровольно пройти соответствующий тест, то это — колоссальный объем работы для судебных приставов. Результатов этой работы можно ждать долгие годы.
Есть и еще одна сторона медали, связанная с ответственностью мужчин за жизнь их детей. Ежедневно тысячи женщин в нашей стране подвергаются семейному насилию и становятся пациентками абортариев потому, что не хотят производить на свет потенциальных алкоголиков, наркоманов и психически больных людей, каковыми являются отцы этих нерожденных детей. Да, беременность после изнасилования — социальное показание для прерывания беременности. Но суд сочтет изнасилованием факт интимной близости лишь в том случае, если в процессе «прелюдии» к сексу муж изувечил свою супругу. Простое избиение, закончившееся диагнозом «сотрясение головного мозга» или «множественные ушибы», квалифицируется судебными медиками как «легкие телесные повреждения» и наказывается штрафом. Разумеется, такая сатисфакция не охладит пыл, а напротив, в еще большей степени разозлит семейного тирана. Поэтому большинство женщин, живущих с алкоголиками, шизофрениками, параноиками, предпочитают молча терпеть насилие и тайно посещать абортарий.
Реального выхода из этой ситуации нет, поскольку, даже получив формальный развод, жена не может разделить жилье с мужем-извергом, если это жилье оформлено в совместную долевую собственность. Ведь никто не может заставить собственника продать его собственность. А мужья, как правило, не соглашаются на продажу совместно нажитого имущества — им и так хорошо. Единственное, что может в этой ситуации сделать суд: разрешить женщине продать ее долю в совместной долевой собственности. Не нужно быть опытным риелтором, чтобы понять: покупатели на товар с такой «нагрузкой» вряд ли найдутся.
Таким образом, именно квартирный вопрос приводит в абортарии тех женщин, которые не хотят для своих детей такой судьбы, какая выпала на долю девятимесячной девочки, зарезанной пьяным отцом из ревности к ее матери. Или девятилетней жительницы Новосибирска, умершей от 73 ножевых ран, которые нанес ей ее дедушка, больной шизофренией.
Почему права одних людей пишутся кровью других?
И вот теперь хочется несколько расширить тему абортов и понимания этой проблемы Православной церковью, а также медиками и правозащитными организациями. Да, многие налогоплательщики не хотят оплачивать своими налогами процедуру детоубийства. Но лично я как налогоплательщик не хочу оплачивать своими деньгами лечение наркоманов, заразившихся СПИДом или гепатитом при использовании одного шприца. Не хочу оплачивать лечение алкоголиков, травмировавшихся или обморозившихся в состоянии опьянения. Почему Православная церковь до сих пор не поднимала этот вопрос?! Почему до сих пор никто не подчитал, сколько денег налогоплательщиков уходит на лечение маргиналов, страдающих алкогольной или наркотической зависимостью, получивших заболевания и увечья именно вследствие своих вредных привычек?!
Священнослужители далеко не в первый раз предпринимают попытки лишить женщину права выбора: рожать ей или не рожать. При этом в нашем обществе почему-то считают, что у каждого есть право выбирать: быть ему алкоголиком или наркоманом или не быть. И у всех алкоголиков и наркоманов есть права, которые позволяют им превращать в кромешный ад жизнь тех, кто оказывается рядом. А самое главное, никто не может заставить лечиться алкоголика или наркомана, если он не хочет — это нарушение прав человека!
Теперь, будем надеяться, папашу, зарезавшего собственную дочь и отправившего sms ее матери с текстом «эту ночь ты запомнишь навсегда», посадят в тюрьму. Шизофреника, исполосовавшего» ножом ребенка, поместят в психиатрическую клинику. Но, почему, чтобы изолировать психически ненормального человека от общества, нужно дожидаться жертв, которыми, как правило, становятся женщины и дети? Мама девятимесячной девочки развелась с ее отцом именно потому, что последний страдал «белой горячкой». Об этом знали и врачи, и милиционеры. Только сделать ничего не могли. Шизофреник, зарезавший девятилетнюю школьницу, тоже сошел с ума не вдруг. На протяжении многих лет соседи и близкие знали о его обыкновении кидаться на людей. Но у него были «права человека». А вот у погибших детей не было и уже не будет никаких прав. Хотя у их мам пока еще было право решать: стоит ли рожать ребенка для такой жизни.
Не рано ли?
Заместитель директора лицея № 22 «Надежда Сибири» Татьяна Кудари говорит, что решить подобные проблемы можно будет только тогда, когда на государственном уровне будет создана концепция нравственного воспитания и защиты здоровья подрастающего поколения. Попытки разработать и реализовать такую концепцию предпринимаются с 80-х годов прошлого века. Результат, как видим, практически равен нулю.
Из всего вышесказанного вытекает вполне логичный вопрос: не рано ли нам рассуждать о запрете абортов, если общество не может оградить женщину от алкоголиков, наркоманов, маньяков и шизофреников, являющихся потенциальными отцами наших детей? Если подвести небольшой итог, то можно сказать одно, каждый вправе сам решать рожать или не рожать. Прежде, чем решится на это шаг нужно примерно прикинуть, сколько сбережений на это понадобится. Ведь ребенок – это не игрушка и до его рождения нужно много о чем позаботиться – купить детскую кроватку, коляску, пеленки, распашонки, но самое главное запастись терпением и с любовью ждать появление крохи.
