Военно-историческая реконструкция шагает по России семимильными шагами. И Новосибирск не исключение. В этом году 15 июня под Колыванью стартует второй военно-исторический фестиваль «Сибирский огонь–2013», где новосибирцы смогут пройти целый курс истории, совершив путешествие сразу в шесть эпох.
Зачем нужно реконструировать сражения и насколько они опасны, какова философия древнерусских богатырей в исполнении современных людей и какие старинные предметы они используют в быту? Об этом мы поговорили с Юрием Ермолаевым — энтузиастом военно-исторической реконструкции, одним из организаторов фестиваля, который все свое свободное время посвящает этому сложному, порой опасному, но крайне интересному увлечению.
О «сражениях» и «тыле»
— Юрий Сергеевич, что нового в этом году смогут увидеть гости военно-исторического фестиваля «Сибирский огонь–2013»?
— Его участниками станут порядка 350 реконструкторов из 44 городов России, Казахстана и Белоруссии, и мы ожидаем не менее 10 тысяч зрителей. Для сравнения: на фестивале прошлого года присутствовали реконструкторы из 17 городов и около шести с половиной тысяч зрителей. Нынче будут воссозданы шесть исторических эпох: от времен Раннего Средневековья до периода Великой Отечественной войны. В прошлом году их было четыре.
— Оружие и доспехи настоящие?
— Все сражения проходят с использованием настоящего металлического оружия, только затупленного. Макеты военной техники, фитильные ружья, пищали, пушки имитируют выстрелы, похожие на настоящие. В этом году зрители смогут увидеть в том числе и макет немецкого танка «Фердинанд» в натуральную величину, одну из последних работ скончавшегося в прошлом году известного колыванского умельца Вячеслава Верёвочкина. Доспехи у воинов тоже настоящие, сделанные по музейным каталогам и археологическим находкам. Каждый сможет потрогать, примерить на себя шлем, латы, кольчугу, подержать меч, метнуть копье, пострелять из лука и даже пушки.
— Сложно смоделировать бой?
— Сложно. Главная проблема в стереотипе, сформированном кинематографом. Люди ждут спецэффектов, в которые вложены миллионы долларов. В реальности же ни один бой не проходит так, как показывают на экранах. Настоящий бой суров и малозрелищен, ведь, чтобы поразить противника, достаточно было одного эффективного удара. Чтобы зрителям было интересно, мы нашли «золотую середину» — при моделировании сражений Великой Отечественной войны активно двигаемся, бегаем, меняем позиции.
— Если военные реконструированные баталии — это не кино, то, наверное, и травмы серьезные бывают у участников?
— Мы показываем модель реальной жизни. Удары у участников боя хоть и настоящие, с замахом из-за плеча, но несильные и не на поражение. Поэтому уровень травматизма такой же, как, скажем, и при занятиях спортом. Хотя если участник реконструкции получает серьезную травму, про нее рассказывают чуть ли не легенды. Реально же можно травмироваться только из-за несоблюдения правил техники безопасности. Например, несколько лет назад на реконструкции Бородинского сражения ствол пушки плохо прочистили, в результате остатки пороха воспламенились, когда в ствол вставили банник. Произошел выстрел. Банник пролетел через все поле и угодил в парня. Пострадавший выжил. Известны случаи, когда в рыцарских сражениях участники получают перелом руки или ключицы, все-таки оружие используется близкое к настоящему.
О жизни в каменном веке
— Костюмы, декорации — это все стоит денег, и немалых. Это увлечение для богатых? Или на реконструкции можно, наоборот, заработать?
— Отдельным людям удается заработать. Даже на наш фестиваль пытался попасть клуб, участники которого из исторических реконструкторов превратились в аниматоров. И за работу со зрителями они хотели получить деньги. Но для меня это неприемлемо. Единственные люди, которые зарабатывают на этом хобби, — мануфактурщики, производственники, литейщики скандинавских украшений, владельцы швейных мастерских. Ведь чем более ранняя эпоха, тем больше ручного труда для изготовления одежды и обуви приходится применять. Мы работаем по бумагам и архивам и учитываем каждую мелочь, даже ширину стежка при изготовлении одежды. В реконструкции стараемся использовать оригинальные предметы быта, украшения, элементы на одежде и фуражках. То, что не удается купить на аукционах, заменяем копиями. Все покупаем и шьем за свои деньги. Спонсоров у нас нет. Я даже жену привлек к реконструкции. Она научилась вышивать особым возвратно-петельчатым швом аббревиатуру на погонах, освоила технологию плетения тесьмы, которой викинги украшали свою одежду.
— Не думали на реконструкции организовать туристический бизнес в Новосибирске?
— Вся Европа давно уже научилась зарабатывать на историческом туризме. Я однажды в Польше участвовал в фестивале викингов, который проходил на маленьком полуострове. Там каждый из полутора тысяч реконструкторов участвовал в боях и жил в обстановке девятого века в образе викинга без пластиковой посуды, современной мебели, электронной техники и прочих атрибутов. За три дня приехали на это посмотреть 60 тысяч туристов. И у нас тоже можно было бы организовать что-нибудь подобное. Ведь территория Новосибирской области — это готовая площадка для исторического туризма. Чего только стоит Чаусский острог, куда 300 лет назад пришли русские люди! Мы уже делаем некие посылы для его развития. Недавно обратились в крупные туристические агентства с предложением по организации экскурсий выходного дня.
О быте и мечтах 
— В современной реальности в быту вы пользуетесь древними предметами, носите древнюю одежду дома?
— Вещи, которые придуманы предками, более практичны. Я ношу на брюках ремни 30–40-х годов, их пряжки очень удобные. В лесу чувствую себя более комфортно в одежде викингов, чем в современной. Потому что она не из синтетики, а из натуральных материалов — льна и шерсти. У меня есть замечательный скандинавский стул десятого века. Он состоит из двух досок, которые собираются в определенном положении. На нем можно не только сидеть, но и спать. Активно использую на пикниках в лесу котелки, армейские фляжки и кружки.
— Каким историческим деятелем вы хотели бы быть и в каком веке?
— Седьмым копейщиком в восьмом ряду. То есть чтобы не было верховодства и экзотики. Хотя мне, наверное, было бы трудно отказаться от такого чуда, как мобильная связь. Только представьте, как была организована связь в прошлом — курьерами, голубиной почтой, перестукиванием по камням и сигналами костров! А из эпох мне нравится конец 18-го и начало 19 века, наверное, потому что я в детстве пересмотрел «Индиану Джонса».
АКТУАЛЬНО
Члены Новониколаевского военно-исторического клуба совместно со своими польскими коллегами нашли на территории Польши захоронения бойцов 41-го Сибирского стрелкового полка, павших в июле 1915 года во втором Праснышском сражении. 41-й полк был сформирован в 1910 году в Новониколаевске и в кровопролитных боях под Праснышем за три дня потерял 87% своих солдат и офицеров, отражая наступление германской армии, превосходившей по численности наших стрелков в шесть раз. Сибиряки отразили немецкое наступление, которое в случае успеха грозило бы поражением всем русским армиям в Польше. Изумленные храбростью наших стрелков, немецкие солдаты похоронили их, установив памятные знаки. В настоящее время кладбище находится в запустении, и Новониколаевский военно-исторический клуб планирует в этом году привести его в порядок и установить памятник погибшим землякам в ходе торжественного международного мероприятия, посвященного очередной годовщине Праснышского сражения. Этот проект Новониколаевского клуба уже нашел поддержку в министерстве культуры Новосибирской области. Польская сторона выделила часть средств на установку памятника нашим землякам.
