 |
Пять лет за убийство родного отца - мало или достаточно? И возможно ли, даже после вердикта Фемиды, взвешивать: на одной чаше весов жизнь мужа, отца, да просто хорошего, работящего человека, на другой - срок, данный тридцатилетнему сыну. А куда отнести горе жены и матери, ее слезы, отчаяние и просьбы к суду: того я не верну, а без этого не проживу. Семейная драма... Трагедия, которую, как ни рассматривай, под каким углом зрения и жалости ни обсуждай, все равно все точки над i не расставишь. (Потому и не называю фамилию). Почти невозможно отделить чувства человеческие и тонкости юридические. Вот уж дилемма - поистине в стиле казнить нельзя помиловать. Остро жаль женщину - жену и мать. И как ни раскладывай, нет ей теперь утешения...
Непростая правовая коллизия стала причиной того, что дело дважды рассматривал суд. Тот как раз случай, когда и вершители правосудия, призванные по закону быть беспристрастными, тоже как бы не смогли остаться в стороне от чисто человеческих эмоций.
...Семья жила на Затулинке. Супруги и, как уже было сказано, тридцатилетний сын. Он у них был единственный. Поженились рано, жили в любви и согласии. Сын тоже нашел свою суженую, дочка у них появилась: в начале прошлого года, когда все произошло, девочке не исполнилось и трех лет. Но не пожилось. И всему виной извечная российская напасть - неумеренная выпивка. Сын из семьи ушел к родителям. Не то что он запивался, нет, закончил техникум, работал, но любил гульнуть. Сколько семей живут себе с таким «недостатком», ну, иной раз поскандалят, но ведь живут. А в этой - свой взгляд: отец Юрия спиртного не выносил, сам не пил и в сыне тягу такую терпеть не хотел. Может быть, от того, что его отец - дед Юрия, как говорят по-русски, сгорел от водки, ушел из жизни совсем еще не старым. Каждый родитель не хотел бы такой судьбы своему ребенку, да не у всех получается...
Отец Юрия сопровождал вагоны, отсутствовал по нескольку дней, а когда возвращался, случались скандалы. Довольно вспыльчивый человек, он не мог себя сдержать, когда видел сына нетрезвым. В гневе даже мог крикнуть: «Убью!» Но мало ли что и в каком состоянии способны наговорить родные друг другу за стенами своего дома. И как воспитывать тридцатилетнего мужчину?
Накануне того январского дня отец с сыном ремонтировали машину. Под вечер младший ушел к приятелям, дома не ночевал. Как говорила жена погибшего, муж почти не спал в ту ночь, тревожился. Утром хозяйка ушла на работу. Вернувшись, мужа в живых не застала. Сын ждал ее. Почему-то отнес тело отца на лоджию. Рассказал все матери и пошел вызывать милицию.
Что случилось между ними днем, знали только они двое. А рассказать мог лишь один. Вернулся сын домой около двух часов дня, навеселе. Не то, чтобы пьяный, а несколько с похмелья, успев с утра принять пива. В легкой степени опьянения, как сделает потом вывод экспертиза. Отец ждал, уже накалившись. Эмоции сдержать не мог, выговаривал сыну. Начали ссориться. Отец пошел за сыном в комнату, сын его оттолкнул, нечаянно порвал на его шее цепочку - подарок жены. Обстановка взвинчивалась. Отец рванул к себе в комнату и вышел навстречу с ружьем: «Я тебя убью!» Дальше показания Юрия становятся противоречивыми. Сначала, по свежим следам, сразу после драмы он говорил довольно подробно, что он перехватил ружье, отец стоял, опустив руки, в его сторону не бросался. И он в него выстрелил. В дальнейшем и в суде Юрий несколько изменил рассказ, что может быть для несведущего человека и несущественно. Да, отец шел на него с ружьем. Он ружье перехватил и выстрелил. Как это произошло, как он нажал на спуск, почти не помнит. Убивать не хотел. Испугался, отец был очень на него зол...
Прокуратура Кировского района, расследовавшая случившееся, пришла к выводу об умышленном убийстве без отягчающих обстоятельств. Районный суд переквалифицировал: убийство по неосторожности. Приговор: три года лишения свободы и применение амнистии. Юрий остался на свободе.
«Мы не могли с этим согласиться, - рассказывает старший помощник прокурора Кировского района Евгений Шмаков. - Погиб хороший человек, семьянин. Да и не в этом даже суть. Неосторожность никак не отражала реальной ситуации. Из первоначальных показаний Юрия выходило, что после того, как он вырвал у отца ружье, тот ничем и никак ему не угрожал. И все же Юрий выстрелил. Как показала экспертиза, самопроизвольного выстрела быть не могло - ружье исправно. Разве это неосторожность? Может, превышение пределов необходимой обороны? Тоже неправильно, так как реальной опасности в тот момент для его жизни не было. Поэтому мы направили кассационный протест в областной суд. Приговор по второй инстанции был отменен, дело направлено на новое рассмотрение».
Юрий теперь держался новой линии защиты - вроде бы он находился в состоянии аффекта: ничего не помнил. Но психолого-психиатрическая экспертиза это не подтвердила, отметила простое алкогольное опьянение. Действительно, ведь поначалу Юрий точно рассказывал, что произошло в те краткие минуты объяснения с отцом. А первый признак аффектированного состояния - полная отключка памяти, если так можно по-простому сказать. Новый приговор: пять лет лишения свободы, ниже низшего предела - есть такая статья в Уголовном кодексе. Суд учел состояние матери, болезнь глаз. Сына взяли под стражу в зале суда. Областной суд оставил приговор без изменения, он вступил в законную силу.
Да, непросто быть беспристрастным и справедливым в столь тяжкой ситуации. Но ведь нельзя подменять закон целесообразностью. Понятно, что сын уже давно все передумал... Может быть, суд присяжных решил бы по-другому? Но что гадать? Когда он еще появится в России...
Нередко слышишь лихие выводы добропорядочного обывателя о судебных процессах. Того надо посадить, этого расстрелять, третьи вообще не виноваты... Легко судить, когда не надо ни за что отвечать, когда в ход идут одни эмоции. Еще дело из недавней практики того же Кировского суда.
Мужчина около тридцати лет, отсидевший срок за кражу, типичный, скажем так, зек, убил человека и был прощен. И такое возможно. Он сошелся с женщиной, они ждали ребенка, беременность у нее была около семи месяцев. Как-то к ним пришел знакомый, тоже познавший «прелести» жизни в зоне. Мужики выпивали. Гость позволил себе грубое высказывание в адрес женщины, она в том же духе ему ответила - нравы такие. Он пнул ее в живот с такой силой, что у нее открылось кровотечение. Муж, или сожитель схватил нож и прирезал гостя на месте. Дважды - амбулаторно и стационарно - проводились психолого-психиатрические экспертизы. Дважды был сделан вывод: состояние аффекта - сильного душевного волнения, вызванного страхом за жизнь женщины и ребенка. Следствие, а потом и суд не могли это не учесть. Приговор - три года и амнистирование. Подсудимого освободили из-под стражи в зале суда.
