Картинки с натуры
Чудный летний вечер. Еще вчера по этим вот тротуарам возвращалась с карнавальных увеселений Дня города молодежь с вязанками шариков в виде сердечек. Еще совсем недавно жильцы микрорайона ликовали, высыпав на балконы, чтобы посмотреть на вспыхивающие вдали бенгальские брызги салютов. Сердечность и радушная незлобивость царили на улице. Хотя...
На остановке, на асфальте, кто-то оставил жирное пятно крови. Обнаружилось это утром, когда, очнувшись от праздника, все устремились по делам. Но эту драку мало кто видел. А может быть, и вообще никто... Поэтому ее как бы и не было. Утром же народ хлынул с жилмассива по делам и делишкам, минуя палатки лоточников; пятна крови затоптали, зашоркали ногами - и их не стало... То, что кто-то где-то ходит теперь в больничку и лечит зашитую ли у хирурга губу, расплющенный ли нос правит или делает перевязки - на пробитой голове - это все как бы из другого «кина». Это уже ни к боевикам, ни к «колотушкам» с непременным участием суперменов и ниндзей никакого отношения не имеет. Эти «сцены» не вписываются в жанр, и посему - чего о них говорить... Ну как понять - почему состязания боксеров, колошматящих друг друга кожаными перчатками, киношно-дуэльные сцены с мушкетерскими или рыцарскими поединками вызывают совершенно иного рода эмоции, нежели банальная уличная драка? Да еще такая, когда одного лупцуют толпой?
Матерная брань, зычно-воинственные голоса и покрики вывели обитателей десятиэтажек из полудремы часу этак в десятом. Высыпавший из подъезда агрессивный рой, в котором различима была дюжина «поддатеньких» подростков, мужик, баба, девочка, черная собака без намордника и поводка и паренек с трехметровой длины брусом на плече разделился на две неравные части. В меньшую часть попали два покачивающихся паренька. Один из которых был обнажен до пояса и демонстрировал мышцы, тянущие как минимум на значкиста ГТО. Все остальное кубло оказалось во второй части.
- Щас я тебя уханькаю! - зыкнул обнаженный торс и ринулся в разъяренную толпу. - Тля буду! Уханькаю!
- Да ты (тут говорящий употребил слово, аналогичное английскому «фак ю», немецкому «швайн», цыганскому «ату минджа хаса») по суду пойдешь, тебя на зоне опетушат, - откликнулся паренек с брусом на плече, который он пока не решался пустить в ход.
- Че ты сказал! - распалялся наступающий горе-рестлер. - Да у меня братан - вор в законе! Он сидит... А выйдет...
- А у меня дядька мент! - выкрикнул персонаж баталии, соответствующий в этой сценке с напрыгивающим на несоразмерно большую толпу неустрашимым «гасконцем» как минимум одному из гвардейцев кардинала.
- А я ментов десятками на водопой водил! - парировал Д' Артаньян без шпаги, но при оруженосце, который побуждал приятеля прекратить ссору.
- А ну дай! - подскочил к пареньку с бесполезной дубиной верткий мужичок.
Ухватив пику-не пику, копье-не копье, этот Ричард Львиное Сердце мгновенно продемонстрировал, как еще каких-нибудь сто лет назад, вооружась оглоблями, ходили стенка на стенку чемские, малокривощековские и бугринские.
Сжатый крепкими крестьянскими руками брус описал дугу в воздухе и хряснул нашего «гасконца». Герой и не думал отступать. По-спецназовски изловчась, он ответил нападавшему вандаммовским ударом ногой. Брус выпал...
- Ты и на мужа мово! - окрысилась баба в сарафанчике.
В это время черная помесь дога с черт знает чем набросилась на беленькую бабушкину болоночку. Лай и визг внесли лепту в общую истерию. Рукопашная вступила в решающую фазу. Было ясно, что наш народ свято хранит боевые традиции. Трое «гвардейцев» мутыскали одного недомушкетера. Брус валялся в стороне невостребованным, как невостребованной оказывается межконтинентальная ракета во время локального конфликта. Попугать - можно. Но хребет переломить или череп раскроить - нет, сядешь... Еще двое «гвардейцев» из родни дяди-мента взялись помогать. Но «гасконец» не сдавался...
- Убьють ведь, убьють! - охала старушка, выползшая погреться на солнышке.
- Не убьют, Зин, побуцкаются токо - и разбегутся... Вишь, он, видать, к сестренке-то пристегался, а братец возьми и заступись... Ну и папа с мамой тоже... А убить не убьют - дело молодое...
И в самом деле. Клубок дерущихся вдруг распался. Наш «гасконец» выскочил из него совершенно неуязвленный. Даже ссадины на нем не было. Даже синяка! Видать, мужичок-то, пустивший в ход дубье, и в самом деле употребил его только для острастки. Виртуозно им попользовался. Прямо-таки продемонстрировал «бесконтактное» карате-до... А мы-то было уже разнимать кинулись. Боялись - кости переломает.
Девушка оттаскивала за ошейник от болонки рычащего и брызжущего слюной черного кобеля...
- По любому сядешь! Опетушат - вот увидишь! - орал дураковатый, косящий на сторону, как герои Савелия Крамарова, паренек, подбирая полезный в хозяйстве брус.
- Да у меня братан сидит! Вор он! Вор в законе! - как заевшая пластинка, отбрехивался античный герой с обнаженным торсом, просящимся воплотиться в паросском мраморе.
Два синюшных тинейджера делили анашу, сидя на скамеечке. Покатывались «братки»-патриции, развалясь в салоне стоящей неподалеку иномарки. С врубленной сиреной мчался, пыля по дороге мимо поликлиники, милицейский «бобик» с подоспевшим к дрыновому разбору ментом-роднулькой на борту. Знать, дядя в погонах откликнулся на зов обиженного племяша...
