Мы продолжаем цикл публикаций о событиях августа 1991 года и минувшего десятилетия. Сегодня свой взгляд высказывает Евгений Михайлович Благитко, депутат Первого съезда народных депутатов России.
|
| «Нас всех при прежней власти записали в коровы!». Фото Сергея ПЕРМИНА |
Он не молод. Но главное его богатство - не года, а изумительное чувство жизни. Он любит жизнь. И, похоже, все умеет в ней: от сложнейшей полостной операции, где его руки уникальны, до работы топором: например, срубить дачу, баню. А еще он сам сделал двуколку и конскую упряжь. Это не для выставки какой-то, а потому, что у него есть конь. Даже четыре коня. Все они находятся в конной школе, что на лесоперевалке, но сейчас он в отпуске и живет с конем на даче. Он просыпается рано и час проводит с лошадью: катается, кормит и главное - любит и лелеет, как может любить человек родом с Западной Украины. Он родился в 40-м. И рос при частной собственности: коллективизация пришла в их село уже после войны. Мать отказалась вступать в колхоз, и за это ее упекли на шесть месяцев как особо неподдающуюся.
Он начинал свою самостоятельную жизнь ветеринаром, коновалом, как тогда было принято говорить. Но после службы в Забайкалье поступил в Новосибирский мединститут и в конце учебы твердо выбрал специальность хирурга. Его учителем с большой буквы был Борис Александрович Вицын. Его портрет сейчас висит в кабинете Благитко. В трудовой книжке Евгения Михайловича Благитко одна запись с тех пор: хирург областной больницы. Потом уже были диссертация, звания, признание его как надежнейшего хирурга, сейчас он - заведующий кафедрой хирургии медакадемии и главный хирург области. И когда я попросил его о встрече по поводу его депутатской деятельности в начале 90-х, он сказал: политика - дело гадкое и грязное, стоит ли?
Стоит, просил я его, вы ведь были неравнодушны к политике! Иначе бы не пошли в 90-м в депутаты.
- Я - человек принципов, и когда все это началось, мне казалось, что там должны собраться именно принципиальные люди. Я верил, что можно оздоровить общество. Я - хирург и считал, что можно что-то отрезать, всякую дрянь, и нам всем станет лучше. Не получилось. Но мне удалось через комитет по здравоохранению провести закон, который не требовал жесткого правила: если сложная и ответственная операция, связанная с риском для жизни больного, то пиши расписку. Какая расписка? Если он без сознания? Или не может просто писать? А для близких - это страшная травма. Ты должен расписаться, что твой, допустим, сын обречен. Еще много раньше у меня был случай: сын при смерти, мать почти невменяема. Пиши расписку. Это был такой крик! Он до сих пор у меня в ушах. Мы ее едва отходили. И второе: раньше в таких случаях был обязателен консилиум. Какой консилиум в районной больнице, когда хирург один? Да, есть терапевт, фтизиатр, но они же не знают, надо резать или нет!
Приняли закон, что в случае невозможности собрать консилиум хирург принимает решение сам.
Я и не думал идти в депутаты, но меня выдвинули коллеги по областной больнице, и я не мог отказаться, потому что всегда дорожил и дорожу их мнением. Но и сейчас считаю, что политика - дело не чистое.
- Но ведь кто-то же должен ею заниматься? И лучше, если это будут делать люди с чистыми руками?
-Мы хотели этого. Не получилось.
- А что получилось?
- Кое-что получилось. Мы отделались от коммунистической дури, что люди все равны. Не может быть равенства, каждый рожден с разными способностями. Каждый имеет шанс проявить себя по максимуму.
Но мы же не отделались от этого бреда полностью! Профессор медицины у нас получает за месяц меньше, чем его коллега в Японии за один день! Мы до сих пор расписываемся в платежной ведомости не за работу, а за табель.
- То есть как?
- За количество часов, проведенных на службе. Или ты проводишь шесть часов у операционного стола и отвечаешь за жизнь человека, или просто сидишь и подписываешь бумаги - все одно.
- Но ведь кое-что все же меняется?
-Кое-что. И слава Богу! Но на нашу жизнь этой дури хватит.
Бывая за границей, я стараюсь всегда посетить школу, университет, госпиталь или больницу. У нас учат лучше. Это я твердо говорю. Знания наших медиков выше, притом значительно. Наших студентов заставляют заниматься зубрежкой, и это правильно. Фундамент должен быть в голове, а не в компьютере. Знания лучше, а здравоохранение - хуже. Почему? Косность системы, от которой мы так и не избавились.
Но сдвиги есть, это точно. Я помню, когда в горкоме партии нас собирает на совещание завотделом и учит уму-разуму. Мальчишка, недавний выпускник вуза. А мы сидим и слушаем - начальник! Или директору крупнейшего совхоза из райкома дают команду: сегодня надо косить овес! Ну не бред ли это? Или сидим мы, хирурги, на очередных политзанятиях и слушаем, в общем, совсем неглупого лектора. И спрашиваем себя: зачем ты мне нужен? Читать газеты, слушать радио, смотреть телевизор я и без тебя могу. Проанализировать ситуацию, прочесть между строк - тоже. Нет, сиди и слушай. Ты подконтролен.
***
Когда я вошел к Евгению Благитко в кабинет, то не понял, куда попал. Евроремонт, положенная хирургу раковина, отличная мебель, но что-то все равно не то. Что? Почему-то у журнального столика вместо ножек бронзовые лошади, множество статуэток коней, портрет лошадиной морды на стене... Это потом уже он показал мне книгу, которую написал сам: разведение и уход за конями.
«Знаешь, почему кони скачут быстрее, чем коровы? - спросил он. - Потому что корова - это корова. У нее другая функция - давать молоко. И у коня копыто цельное, а у коровы - раздвоенное. А нас всех при прежней власти записали в коровы».
Он сейчас в отпуске, появился в городе на один день, потому что как главный хирург области раз в квартал собирает хирургов районов. После совещания к нему в кабинет выстроилась очередь: получали под роспись тяжеленную книгу «Амбулаторно-поликлиническая хирургия». «Ты посмотри, какая красота!» - сказал он. Книга была издана великолепно, с роскошными цветными иллюстрациями. Но я от этой «красоты» содрогнулся. Развороченные брюшные полости, язвы, нарывы и прочее. Это красота профессиональная. Наверное, у работника морга тоже есть свое понимание красоты: подпудрить, приодеть и т. п.
Он отчитывал при мне районного хирурга: три летальных исхода! Ну безнадежная там была ситуация! - оправдывался коллега. Они говорили о смерти как профессионалы. Как мы, журналисты, о неудачной публикации. Но уважение к чужой жизни ощущалось явственно. Для них это не просто статистика.
***
- Так почему же здравоохранение у них лучше?
- Косность и дурь наша. У нас до сих пор считают показателем уровня количество койко-мест. В Штатах я ассистировал в поликлинической хирургии. Небольшую операцию можно делать амбулаторно: пришел, тебе что-то отрезали и гуляй! Дома тебе будет намного лучше: и питание, и уход, и близкие. Мы идем к этому, но уж очень медленно.
А вообще я за профилактическую хирургию. Сколько стоит простенькая операция по удалению грыжи? Пятьдесят граммов спирта и два метра ниток.
Но вот когда произойдет ущемление, а потом и перитонит - это огромные затраты, а еще хуже - пять-семь процентов летальности. Мы огромные деньги тратим просто впустую. Хирург - не пожарник. Он врач. И лечить надо до, а не после. В деревне хирург до каждого не дойдет. А их там сейчас и нету. А вот фельдшер тетя Маша своих всех знает: Вася, ты почему о грыже своей не думаешь? В могилу хочешь?
- А почему в деревне хирурга нету?
-А кто ж туда поедет на шестьсот рублей? Поэтому выпускник нашей академии лучше за стойкой бара будет работать.
- Но ведь раньше была система отработки?
-Это не решало проблемы. Но все равно... Главное - унизили интеллигенцию.
- Но ведь интеллигенция сама горой стояла за реформы?
- Не за такие. Мы оказались в проигрыше. Я - главный хирург области - не могу позволить себе мобильник, который мне очень нужен, а сопливый мальчишка может.
- Что-то не верится, что Благитко бедный человек. Вон у вас четыре коня!
- Есть карета и тройка у меня, только кони те возят не меня!
- Кого же? И откуда кони?
- Первого подарил Юрий Федорович Бугаков на шестидесятилетие. Потом Золотарев из Краснозерского, Горст из Барабинска...
Есть у меня друг, Владимир Иванович Тарасов, замдиректора Новосибирского лесокомбината. Мы с ним организовали конную школу.
- А зачем? Красиво жить не запретишь?
- Не только и не столько. Конь лечит. Иппотерапия существует во всем мире. Верховая езда для больного, особенно ребенка с нарушениями двигательной системы - лучшее лекарство. Только в Польше существует триста центров верховой езды. Мы начинаем вырождаться - это трагедия нации.
- А как вы относитесь к национальной идее, хоть вы и обрусевший хохол?
- Дурь. Русская национальная идея - это Иванушка-дурачок на печке. Это скатерть-самобранка, это пироги на дереве и т. п. Не нужна никакая идея, работать надо. Если бы я был Бог, то уничтожил бы национальности и языки. От них все беды на земле. Ты думаешь, почему я лысый в свои годы? Я вкалываю.
Когда-то первый секретарь обкома партии Александр Павлович Филатов лежал у нас, спрашивает как-то: у вас под окнами несколько суток машина чья-то стоит. Брошенная что ли? Нет, отвечаю, моя. А почему не ездишь? Да я ночую здесь! Так вот и живешь? Так вот и живу.
- Как вы думаете, что мы упустили главное за минувшее десятилетие?
- Молодежь. Она при заскорузлой системе была все-таки прибрана: садик, пионерский лагерь, бесплатное образование и т. д. Сейчас - это наша главная головная боль. Наркотики, пьянство, безнадзорщина - это не от реформ, а от дури. Неужели государь (в разговоре Евгений Михайлович не раз упоминал это слово, и я понял, что он подразумевает власть. - А. Н.) не понимает, что без нормальной воспитанной молодежи у страны не может быть будущего? Немедленно надо что-то делать. Кажется, новый президент задумался над этим.
- Вы из крестьян. Как относитесь к закону о продаже земли?
- Да не против я его. Но у нас закон, что дышло. Отдайте бесплатно землю крестьянам. Но не сможешь работать, дети в город укатили - верни. Деревенскому человеку землю не за что покупать. Опять кто-то руки нагреет.
- Свет в конце тоннеля есть?
- А иначе зачем на земле этой грешной живем? Работать надо!
***
Он сделал сотни сложнейших операций. И написал двенадцать книг. И сделал, и сделает еще очень много. Жаль только, что не пошел в политики-руководители. Честных и умных политиков на Руси почему-то хронически не хватает. Впрочем, хирург - это не просто работа, это - судьба.
