Соседей, к сожалению, не выбирают
 |
- Приятно видеть вас, такую деловую и энергичную, - любезно раскланивался всякий раз при встрече сосед - седовласый джентльмен. И невдомек, конечно, было ему, что знобким холодом обдавало душу от его комплиментов, и старалась я держаться подальше от своего собеседника.
- Будьте предельно корректны с этим человеком, - сочла необходимым предостеречь и домочадцев, как в свою очередь предупредили меня: наш сосед был душевно-больным человеком, долго находившимся в психиатрической больнице специального типа, где держат людей, совершивших тяжкие преступления, но, в силу признания их невменяемыми, не подлежащих заключению в исправительных учреждениях. И моего «поклонника» в последний раз упекли в спецлечебницу за то, что он пырнул ножом пристававшую якобы к нему с излишними любезностями подружку. Но после передела Союза обитателей ташкентской спецлечебницы вернули по домам, и наш сосед оказался на свободе.
Впрочем, все это мелочи по сравнению с историей семьи Мамедовых (фамилия изменена), которые пятнадцать лет вынуждены жить в одной квартире с шизофреником, убившим свою мать.
...Напрасно, сокрушается теперь глава семейства Мамедовых, счел он в свое время разговоры о «нехорошей» квартире бабушкиными сказками. На одной из комнат этой квартиры «висело» два убийства, а на репутации живущих в другой комнате матери и сына Бердюгиных, что называется, печатей некуда было ставить: они официально были признаны алкоголиками, матери еще диагностировалась открытая форма туберкулеза, а сыну - параноидная шизофрения. В третьей комнате доживала свой век безответная старушка.
Желающих жить в коммуналке с алкоголиками не было, и комната после последнего смертоубийства в ней долго пустовала.
- Занимай жилплощадь, наведешь порядок, все лучше, чем по общежитиям мыкаться, - предложил старшине милиции Мамедову его коллега - участковый инспектор, которому надоело разгребать валом шедшие жалобы. В милицейском ведомстве эту идею одобрили, в райисполкоме поддержали. И в 1984 году, обработав с помощью санитарно-эпидемиологической службы квартиру от паразитов, старшина занял ту самую «нехорошую» комнату.
Жильцы подъезда не скрывали, что с вселением нового квартиросъемщика впервые за много лет вздохнули свободнее. Но если тому удалось отвадить от дома непотребных собутыльников соседей, то против пьяных оргий мамаши с сыном были бессильны и милиция, и медицина. Впрочем, в полной мере понял старшина, в какой переплет попал он, когда привел в дом молодую жену. А потом родились дети...
Помимо пьяных дебошей, антисанитарии, беспокойная семейка то и дело устраивала если не потоп, так пожар. Но куда бы ни обращались соседи по поводу злостного нарушения правил общежития скандальным семейством с неоспоримыми, казалось бы, доводами о невозможности совместного проживания под одной крышей с ними, ничего не менялось.
Не решило проблемы семьи Мамедовых и закрепление за ними второй комнаты, хозяйка которой переехала в дом престарелых.
Невозможно забыть тот кошмар, что пришлось пережить Мамедовым в 1995 году. И теперь еще им мерещатся душераздирающие вопли за стеной, стоны и мольбы женщины, которые неслись из соседней комнаты, где неделю «гудели» Бердюгины. Наступившая затем тишина показалась Мамедовым нереальной. Когда же вызванный наряд милиции вскрыл дверь, из-под кровати торчали окоченевшие ноги. Сына в комнате не было.
По заключению экспертов, смерть хозяйки комнаты наступила от травм груди, многочисленных переломов ребер и других тяжких телесных повреждений, опасных для жизни. У женщины было вывихнуто бедро, отмечены множественные ушибы мягких тканей, в том числе головы, от «воздействия тупым предметом».
Забитую до смерти родительницу Бердюгин затолкал под кровать и закрыл комнату.
В марте 1996 года Кировский районный суд, рассмотрев материалы уголовного дела по бесспорному факту убийства Бердюгиным своей матери, вынес решение о применении в отношении убийцы принудительных мер медицинского характера.
Другими словами, учитывая, что Бердюгин страдает шизофренией, суд счел его невменяемым и направил на принудительное лечение в психиатрическую больницу с усиленным наблюдением.
Однако через год тем же Кировским районным судом по представлению главного психиатра Новосибирской области принимается решение об изменении Бердюгину вида принудительных мер и переводе его на принудительное лечение в психиатрический стационар общего типа. А еще менее чем через год, рассмотрев обращение администрации психбольницы N 3, суд вынес решение о выписке Бердюгина из стационара под наблюдение психоневрологического диспансера.
На отчаянные письма Мамедовых отвечали три главы районной администрации, сменившие за эти годы друг друга, два губернатора, представитель президента по Новосибирской области: отселить Бердюгина нет возможности. Хотя семья Мамедовых имеет право на первоочередное решение жилищной проблемы по нескольким позициям: кроме медицинских аспектов, имеет льготу глава семьи как сотрудник правоохранительных органов со стажем в два десятка лет.
А мыслимое ли дело оставить в одной квартире с Бердюгиным детей-подростков! И без того ребятишки живут в вечном страхе и десятилетняя дочка вздрагивает при одном упоминании о соседе.
- Купите Бердюгину жилье, мы закрепим за вами его комнату, - говорят Мамедовым.
Те рады бы купить. Но на что? На зарплату бюджетника?
Когда Мамедовы все-таки заняли денег, нашли домишко в пригороде, их сосед по коммуналке переезжать отказался под предлогом, что должен наблюдаться у городских психиатров.
- Несправедливо, что столько приходится терпеть несчастной этой семье. Хорошие люди они, ребят воспитывают, сами тянутся: хозяин вон институт закончил, сама - техникум и тоже в институт поступила, - считают соседи Мамедовых, которых также не радует возвращение Бердюгина из психушки. Но те, в чьей власти изменить ситуацию, видимо, считают иначе.
