Новосибирск 4.7 °C

Превращение красного в черное

18.08.2001 00:00:00

Гражданская война в России вытолкнула как никогда много интереснейших человеческих типов. Прежде всего, в мутном потоке истории почувствовали себя как рыба в воде авантюристы всех мастей. Махно, Савинков, Блюмкин - люди, конечно, очень разные, но бесшабашность, если не сказать сумасшествие, была присуща им в полной мере. Вся изнанка Российской империи оказалась вывернута наружу и пыталась определять ход истории. В этом ряду психопатов достойное место занимает наш герой - барон Унгерн фон Штернберг. Уже само его имя выделяет его из общего ряда действующих лиц Гражданской войны. Тем более что его судьба оказалась связана с нашим городом. Но обо всем по порядку.

Унгерн фон Штернберг собственной персоной

 Сейчас, когда черное заменено белым, вернее, красным, уже считается плохим тоном говорить о бесчинствах белых армий. Колчаку, который, если верить Ленину (а вождю было с чем сравнивать), установил в Сибири «режим хуже царского», готовятся установить памятник в колыбели революции. Предельно ангажированный японцами атаман Семенов становится героем патриотической печати, а о сожженном этими же японцами Сергее Лазо никто из ура-патриотов не вспоминает. Секретом стал также тот факт, что бывших царских генералов в Красной армии было больше, чем в белой, и причем не все они служили Советам по принуждению.

Но метаморфоза, которая произошла с образом Унгерна фон Штернберга, - это отдельная статья. Став с легкой руки нынешнего советника спикера Госдумы Александра Дугина чуть ли не знаменем традиционалистских, антизападных сил (это с немецким-то именем!), барон под именем Юнгерн попал на страницы культового романа конца XX века.

Как вы понимаете, речь идет о книге «Чапаев и пустота» Виктора Пелевина. Конечно, и Чапаев в романе не совсем тот Василий Иванович, которого Бабушкин играл. Но все же превращение «черного барона» в весьма положительного буддиста еще более интересно. По мнению некоторых критиков, в образе Юнгерна писатель мог слить воедино барона с психоаналитиком Юнгом и ранним идеологом нацизма Юнгером. Компания так себе, особенно если учесть, что Юнг для серьезных исследователей - спекулянт на наследии Фрейда, а вовсе не гений психологической мысли.

Так кто же такой этот Унгерн?

 Унгерн фон Штернберг Роман Федорович родился в 1885 г. в Граце, Австрия. Происходил из старинного баронского рода. С раннего детства оказался предоставленным самому себе. Его мать, овдовев, молодой вышла вторично замуж и, по-видимому, перестала интересоваться своим сыном. Унгерн не долго посещал гимназию, откуда был исключен «из-за плохого прилежания и многочисленных школьных проступков».

В 1896-м был отдан в Морской корпус в Петербурге; за год до его окончания во время русско-японской войны 1904-1905 оставил учебу, чтобы отправиться на фронт рядовым в пехотный полк, но, когда Унгерн фон Штернберг попал на Дальний Восток, война уже закончилась.

В 1908-м окончил Павловское пехотное училище и служил хорунжим в Забайкальском казачьем войске, где был судим за пьянство: Унгерн затевает ссору с одним из сослуживцев и ударяет его, оскорбленный шашкой ранит барона в голову. След от этой раны остался у Унгерна на всю жизнь, постоянно вызывая сильнейшие головные боли и несомненно отразившись на его психике. В 1913-м он вышел в отставку и отправился в Монголию, приобретя обширные познания об этой стране.

Новониколаевск после гражданской войны
 С началом Первой мировой войны служил в полку 2-й армии А.Самсонова, был ранен, но плена избежал. Был награжден Георгиевским крестом и дослужился до есаула, командира сотни. Служил под началом барона Врангеля, оставившего о нем следующие воспоминания: «Среднего роста, блондин, с длинными, опущенными по углам рта рыжеватыми усами, худой и изможденный с виду, но железного здоровья и энергии, он живет войной. Это не офицер в общепринятом значении этого слова, ибо он не только совершенно не знает самых элементарных уставов и основных правил службы, но сплошь и рядом грешит и против внешней дисциплины, и против воинского воспитания, - это тип партизана-любителя, охотника-следопыта из романов Майн Рида. Оборванный и грязный, он спит всегда на полу, среди казаков сотни, ест из общего котла и, будучи воспитан в условиях культурного достатка, производит впечатление человека, совершенно от них отрешившегося. Тщетно пытался я пробудить в нем сознание необходимости принять хоть внешний офицерский облик».

Барона Унгерна фон Штернберга ведут на расстрел
 В начале 1917 г. Унгерн был делегирован в Петроград на слет Георгиевских кавалеров, где в пьяном виде избил комендантского адъютанта. От тюрьмы барона спасла Февральская революция. В августе 1917 г. вместе с Г. Семеновым он был направлен А. Керенским в Забайкалье для формирования добровольческих частей.

После Октябрьской революции служил под началом Г. Семенова, который в 1919 г. произвел Унгерна фон Штернберга в генерал-лейтенанты. Унгерн фон Штернберг отличался патологической жестокостью и приобрел известность не как полководец, а как каратель, палач и неврастеник, подписавший «приказ-15» - «комиссаров, коммунистов и евреев уничтожать вместе с семьями».

В 1920-м покинул Семенова, перешел монгольскую границу и в феврале 1921 г. захватил Ургу. Параноидально веривший в свою избранность, окруженный гадателями, астрологами, Унгерн фон Штернберг стал фактическим диктатором Монголии, мечтая о воссоздании державы Чингисхана, противостоящей западной культуре и мировой революции.

В мае 1921-го с 10-тысячным отрядом вторгся на советскую территорию. Был разгромлен частями РККА. Монголы выдали Унгерна фон Штернберга «красному» партизанскому отряду. Унгерн фон Штернберг был судим ревтрибуналом и расстрелян в Новониколаевске. 15 сентября 1921 года председатель Сибирской ЧК Иван Павлуновский собственноручно привел приговор в исполнение выстрелом в затылок.

Белый генерал предупреждает о «белой опасности»

 Что же все-таки Унгерн делал в Монголии? Просто использовал ее как плацдарм для набегов на Советскую Россию? Или действительно хотел возродить империю Чингисхана во главе с собой?

На вопрос, что побуждало его вести борьбу с Советской Россией и какие цели он преследовал в этой борьбе, Унгерн отвечал, что боролся за восстановление монархии: «Идея монархизма - главное, что толкало меня на путь борьбы. Я верю, что приходит время возвращения монархии. До сих пор шло на убыль, а теперь должно идти на прибыль, и повсюду будет монархия, монархия, монархия. Источник этой веры - Священное Писание, в котором есть указания на то, что это время наступает именно теперь. Восток непременно должен столкнуться с Западом. Белая культура, приведшая европейские народы к революции, сопровождавшаяся веками всеобщей нивелировки, упадком аристократии и прочая, подлежит распаду и замене желтой, восточной культурой, образовавшейся 3000 лет назад и до сих пор сохранившейся в неприкосновенности. Основы аристократизма, вообще весь уклад восточного быта чрезвычайно мне во всех подробнстях симпатичны, от религии до еды». (Унгерн даже был женат на китаянке, с которой, правда, развелся.)

Пресловутая «желтая опасность» не существовала для Унгерна. Он говорил, наоборот, о «белой опасности» европейской культуры с ее спутниками - революциями. Тем не менее изложить свои идеи в виде сочинения Унгерн никогда не пытался, хотя и считал себя на это способным.

Не оставив после себя литературных памятников, барон остался в истории все-таки колоритной личностью. И разгадка его феномена в том, что он был... практикующим нацистом. Задолго до Гитлера, который, кстати, послал на поиски Шамбалы не одну экспедицию. Культ войны, показная дисциплина, антигуманизм, расизм (хотя бы «желтый»), мистицизм - вот компоненты кровавого бульона, которые у Унгерна и Гитлера были во многом идентичны. Барон, носивший сапоги с загнутыми носками, чтобы не задевать святую, по представлениям буддистов, землю, отправлял людей в расход пачками за нарушение дисциплины, покуривая в своем вагончике опиум. Оказывается, буддисты не столь травоядны, как это пытаются показать модные писатели.

Даже поведение Унгерна на допросе во многом схоже с поведением Гитлера в конце войны, приказывавшего очищать немецкую землю для славян. Пленный барон советовал комиссарам, как грамотнее спланировать поход на соединение с революционным южным Китаем через пустыню Гоби.

Советы Унгерна не пригодились, красные оказались более реалистичными людьми, чем о них думали их противники. Лозунг мировой революции остался только лозунгом, а империя «черного барона» осталась страшной сказкой для адептов ордена военных буддистов. Чекисты не уступали Унгерну в жестокости, добро в России всегда озверевшее и с наганом.

Политически барон тайны не представлял, чего не скажешь о загадке казны его Азиатской дивизии. По меньшей мере, десяток не афишировавшихся их организаторами экспедиций - монгольских, советских, совместных - занимались в разное время поисками «клада Унгерна». С китайской стороны границы в районе озера Буир-Нур, реки Халхин-Гол колесили по степи вольные кладоискатели из числа русских эмигрантов. Однако успехом никто похвастаться так и не смог. Говорят, клад зарыт где-то в истоках Амура.

Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: