Перелистываю страницы маньчжурского дневника, вчитываюсь в строки более полувековой давности. Сразу же встают в памяти тучи дыма и пыли, нависшие над горящим городом Хайларом.
 |
8 августа 1945 г.
Поздно вечером на одном из привалов замполит батальона объявил, что завтра в четыре часа утра переходим государственную границу Маньчжурии. Эта весть стала основной темой наших солдатских разговоров.
На следующем привале было проведено короткое комсомольское собрание. Решение одно - члены ВЛКСМ должны быть впереди как на марше, так и в бою.
9 августа 1945 г.
Мы с волнением ждем того момента, когда пересечем государственную границу, которая проходит по реке Аргунь. В походе были всю ночь. Только на рассвете вышли на берег реки. Там по понтонному мосту началась переправа наших войск.
Считанные минуты - и мы на противоположной стороне. Вскоре мимо нас с грохотом и лязгом шли танки, самоходки... Чем выше поднимается солнце, тем сильнее оно печет солдатские плечи. Пыль оседает на наши потные лица. Кажется, вдыхаешь в себя колючий песок. На коротких привалах бойцы ничком падают на землю. Отдых длится всего несколько минут, и снова раздается команда: «Поднимайсь! Шагом марш!» И снова идем по дороге, которой, кажется, не будет конца. В полдень нашу стрелковую роту посадили на автомашины и повезли навстречу неизвестности. Вот уже проехали не один десяток километров. Остановка. Здесь нам объявили, что будем находиться в резерве.
Но отдых короток. И снова мы идем по обожженной солнцем Баргинской степи.
10 августа 1945 г.
К Хайлару подошли на рассвете. Там уже шел жестокий бой. С высоты, где мы расположились, город виден как на ладони. С трепетным волнением наблюдали, как наши автоответчики под прикрытием танков очищали улицы. Там полыхали пожары.
Меня вызвал командир роты и приказал с тремя бойцами сопровождать замполита батальона. С автоматами на изготовку прошли несколько кварталов. Вдруг из-за угла соседней улицы выскочила большая группа японцев. Мы залегли и открыли огонь. Вскоре на помощь подоспели товарищи, и самураи отступили.
Весь день наш батальон и другие подразделения полка очищают город от японских смертников. И все же они появляются там, где мы их не ожидаем. Возникают перестрелки.
11 августа 1945 г.
Небо заволокло темными тучами. Идет мелкий дождь. В Хайларе то и дело возникает стрельба.
Во второй половине ночи наше отделение заступило в секрет. Наступил рассвет. Стали видны очертания построек. Улица пустынна. Мой напарник - ефрейтор Николай Опольский - заметил вдали человеческую фигуру. Рассмотреть мешала ненастная погода. Кто он? Враг или житель? Идет медленно, движения неуверенные, словно присматривается или кого-то ищет. На окрик: «Стой!» - человек шарахнулся в сторону, потом, как бы раздумывая, остался на месте. Мы подбежали к нему.
- Капитана! Капитана! Японзы убивай моя семья. Моя мала мала бегай. - Человек с трудом подбирал русские слова. Вдруг он покачнулся и упал.
- Смотри, уж не переодетый ли самурай?
- Ты что, не видишь: это китаец, - возразил мне Николай. Он условно свистнул. Вскоре к нам подбежали несколько бойцов.
- В чем дело? - спросил старший ночного дозора.
- Вот китаец, - сказал я, - он говорил, что японцы убивают его семью. Не досказал, бедняга, наверное, умер.
В это время один из бойцов влил в рот человеку глоток воды. Тот очнулся и приподнял голову.
- Капитана, японзы один, два, три, десять, - говорил он и одновременно показывал на пальцах, - заходи фанза и нас гоняй...
Из рассказа выяснилось, что японские солдаты окапываются около его жилища.
- Моя шипко пугайся и беги, - продолжал китаец. - Он стреляй меня...
- Ефрейтор Шустов, доложите командиру роты, что обнаружена группа японцев! - отдал приказ бойцу старший дозора.
- А ты будешь у нас проводником. Покажешь, где живешь. Понял?
- Моя всегда понимай...
...По улицам Хайлара шел наш взвод. И чуть в стороне, стараясь не отстать, торопливо шагал китаец. Остались позади каменные постройки города. Впереди виднелась светлая полоса ржи. А в стороне от дороги несколько фанз. Проводник показал на них:
- Там моя живи...
Перебежками подбирались к врагам. Японские солдаты не подавали признаков присутствия. А когда до строений оставалось несколько десятков метров, самураи встретили нас выстрелами. Бежавший впереди меня товарищ споткнулся и упал на сырую траву. Он был убит.
Мы залегли и открыли огонь. Перестрелка длилась около часа, но смертники продолжали яростно отбиваться. Исход схватки решил сержант Рогов. Он подкрался к фанзе и бросил в окно гранату. Раздался выстрел. С врагами было покончено...
12 августа 1945 г.
После коротких, но жестоких боев воинские части нашего 86-го стрелкового корпуса полностью овладели Хайларом. Многочисленный японский гарнизон во главе с генералом Номура ушел в сопки и засел в укрепленном районе.
На высотах, где были враги, то и дело рвались снаряды и бомбы. Активно действовала наша авиация. Большими группами бомбардировщики и штурмовики наносили удары по японской обороне.
В тот день нас обстреляла японская артиллерия. Было время обеда. А около полевой кухни невозможно было показаться. То и дело рвались снаряды. Не знали мы, что вражеские артиллерийские разведчики находились от нас в ста метрах.
Об этом мы узнали только под вечер, когда патрульные обратили внимание на соседний дом. Несмотря на обстрел, хозяин развешивал халаты. Это вызвало подозрение, и бойцы решили проверить двор. Осмотрели постройки, а когда подошли к погребу, то их встретили огнем из винтовок.
На помощь прибыли пехотинцы из нашей роты. Бой был короток. Противотанковая граната решила исход схватки.
13 августа 1945 г.
В одном из домов засели японские снайперы. Они обстреливали дорогу, по которой проходили подразделения. Сержант Иван Бельчич скрытно пробрался к окну и забросал самураев гранатами. Но и сам был смертельно ранен.
14 августа 1945 г.
Вечером наша рота с другими подразделениями ушла в укрепрайон. Перед траншеей много убитых японцев. Неприятно обдавало трупным запахом. Всю ночь самураи жгли осветительные ракеты. Изредка возникала перестрелка.
15 августа 1945 г.
Сидим в обороне. Меня командир роты назначил наблюдателем. В окуляры бинокля хорошо видны вражеские окопы. Ко мне подполз один из бойцов, я попросил его подменить меня. Не успел я спуститься на дно траншеи, как солдат громко вскрикнул. Я бросился к нему, но он был мертв. Видимо, неосторожно выглянул, и вражеский снайпер его сразил.
16 августа 1945 г.
С рассветом по нам ударила японская артиллерия. Снаряды рвались в наших окопах. Как только прекратился огонь, со стороны противника заметили оживление. Самураи пошли в атаку. Когда они оказались совсем близко, мы по команде ротного открыли огонь из автоматов. Атака японцев захлебнулась...
17 августа 1945 г.
На нашем участке фронта действуют саперы. При поддержке пехотинцев нашего полка они взорвали несколько дотов, мешавших нашему продвижению. Остатки дня прошли на новом месте в японской траншее. В этом бою я был ранен в руку. Но от госпиталя отказался. Остался в родной роте...
В полночь нас сменили и отвели во второй эшелон.
18 августа 1945 г.
Утро серое, пасмурное. Успели только позавтракать, как раздалась команда:
- Выходи строиться!
Через час мы были на марше. Но выйти из Хайлара не удалось. Наш путь заняла колонна японских военнопленных. Через сутки из газет узнали:
«18 августа японцы стали сдаваться в плен в районе города Хайлара. Войскам Забайкальского фронта сдался в плен ранее окруженный гарнизон укрепленного района японцев в составе пяти тысяч солдат и офицеров. В плену находится их генерал Номура».
участник войны с Японией
