Двадцать третье октября пятьдесят третьего года Петр Трофимович Харис запомнил на всю жизнь - в этот день демобилизованный солдат Советской Армии пришел наниматься на службу в Западно-Сибирское пароходство. Так началась жизнь на реке.
Как становятся шкиперами
 |
- Какой опыт был? Да никакого! - вспоминает Петр Трофимович. - Дома, в Краснозерке, подпаском был, пастухом, служил на Дальнем Востоке хоть и во флотской артиллерии, но на берегу. Просто в пароходстве работа всегда была.
Стал Петр Харис ходить помощником кочегара, а потом и кочегаром на теплоходе «Толбухин». Работал «за себя и за того парня». Два котла, в каждый из которых нужно забросить по три тонны угля и почти столько же шлаку вынуть. «Таз с водой в кочегарке держали. Шлак на ноги сыплется, чувствуешь - башмаки загораются, так ты их в тазу туши и дальше шуруй!» Десять атмосфер давления выдавать будь любезен: не потянет теплоход на стрежне против течения - с кого спрос будет? «Платили сколько? Оклады-то небольшие были, но надбавки шли: за экономию топлива, за недостающего... Набегало». Ворочал мой герой эту адовую работу за гроши без малого семь лет, пока к 60-му году здоровье совсем неважнецкое стало - угару нахватался. Пришлось перейти на работу «на свежем воздухе» - шкипером наливного флота. Началось четвертьвековое плавание на бочке с бензином.
Жизнь на барже
Тут следует дать пояснение. Шкипер на барже - профессия ушедшая. Сегодня буксир цепляет баржу «в жесткий захват», без всякого промежутка, и экипаж ей не требуется. А тогда таскали на длинной сцепке и надо было управлять рулями - штурвал крутить. Потому и шкипер.
Двухсоттонная нефтеналивная баржа: метр двадцать осадки, крошечная надстройка-каюта на корме, экипаж три человека по штату, а фактически обычно два («надбавка за недостающего»). Пары нефтепродуктов и ограничения строжайшие: курить нельзя, огонь разводить нельзя, стучать ничем нельзя - вдруг искра - ничего нельзя. «Как же пищу готовили?» - «В каюте печурка была маленькая, - объясняет Мария Сергеевна, верная спутница своего шкипера, а по совместительству - матрос. - Уголь-полукокс выдавали - он сгорает полностью и искр не дает. Продукты по заборной карте брали, ну и из дому чего прихватишь». - «А дом, хозяйство как же?» - «Да так - хату закрыл на замок, и до свидания! Иной год уходили в апреле, возвращались в октябре. Все хозяйство мое на палубе было: грядочки развела - лучок, петрушка... Гоняли иногда за это дело, но чаще сквозь пальцы смотрели. Помню, кричат с берега, мол, хозяйка, дай лучку взаймы!» И такой светлой улыбкой озаряется лицо!
Жизнь на берегу
- Навигация длится по-разному, смотря куда идешь: на малых реках рано заканчивается, а по большим можно до морозов ходить. А вся зима - на берегу. Маша в деревообрабатывающем цеху в РЭБе работала, я - на выморозке.
Здесь еще раз следует дать пояснения. «Выморозка» - это специфическая операция по зимнему ремонту судов. Надо, к примеру, оголить гребные винты. Судно стоит, в лед вмерзло. Так вот, лед в нужном месте начинают потихоньку, тонким слоем по сантиметру-полсантиметра, срезать специальным инструментом - «пешенкой». За ночь лед опять промерзает вглубь, его опять срезают тонким слоем, и все по новому кругу. Иногда «вымораживают» на глубину в человеческий рост, под метр восемьдесят. Квалификация требуется виртуозная. Очень трудно на глаз определить толщину льда. Одно неверное движение - и труд одного-двух месяцев насмарку. Дай Бог самому ноги унести! «Один раз чуть не до пояса окунулся, - смеется Петр Трофимович. - А некоторых с головой накрывало, только водкой потом и спасали - половину снаружи, половину внутрь! А когда до винтов доходит - вот тут и намахаешься. На руках мозоли растут, как у тех китайцев, что по телевизору показывают». И Трофимыч начинает энергично рубить воздух ладонью в стиле Брюса Ли.
Пароходы, строчки и другие добрые дела...
«Барже только слабину дай - она сразу мель найдет!» - считает Петр Трофимович. - «Это что, поверье такое?» - «Какое там! Тащит на мелкоту со страшной силой, а то о берег саданет! Всякое бывало... Раз вообще капитана потеряли». Историю о пропавшем капитане я когда-нибудь обязательно расскажу. Со всеми ЧП справились, однако. Недаром присвоено звание «Лучший шкипер пароходства» Харис Петру Трофимовичу, шкиперу баржи Н-209. Подпись на грамоте - начальник Западно-Сибирского пароходства Владимир Гашков, тот самый, в честь которого потом теплоход назвали. «А еще танкер «Албанян» ходит. Албанян Геннадий Владимирович, капитан-механик танкера, - хороший был мужик». Взгляд далеко перед собой в пространство - а может, в прошлое?
Помню, в конце 80-х с огромным успехом прошел по нашим экранам трогательный фильм «Все реки текут» - про капитана, его верную подругу и колесный пароходик, который много серий подряд шлепал лопастями по главной австралийской реке Муррей (что-то вроде нашей Ини). Кто бы про наших стариков фильм снял!
