 |
Редкая нынче сцена в магазине. Трое пареньков, на вид пэтэушники, мнутся у прилавка винного отдела. Продавщица, сказав однозначное нет, что называется, в упор не замечает юношей, томимых желанием захорошеть. Один тихонько говорит приятелям: «Может, пива возьмем?» Те не соглашаются. Похоже, пивной период они уже прошли. А другие только начинают.
Два пацанчика лет по девяти у забора рынка на площади Маркса передают друг другу бутылку «Жигулевского». По их детским личикам не понятно, нравится ли им продукт, но не вяжется с нежными физиономиями какая-то недетская лихость.
«...Подсудимый Грибов вину признал частично, не имел умысла на причинение потерпевшему мучений и истязаний с особой жестокостью. Отношения у них были нормальные. В тот вечер он, Грибов, потерпевший, и еще их один приятель - Дима - выпили четыре с половиной литра пива. Он сам очень опьянел, потому события помнит плохо. Вроде они с Димой бежали к реке, он выбросил в снег кухонный нож, который при нем был «для самообороны». Закопали в снег папку, отнятую у потерпевшего, что в ней было, не знает. Договаривались с Димой, что будут говорить в милиции, если их задержат.» За сухими словами приговора - драма, которая только чудом не закончилась непоправимо. Провидение, иначе не скажешь, спасло семнадцатилетнего парня от гибели, а его друга с кухонным ножом - от тягчайшего греха смертоубийства. Но лицо жертвы обезображено неизгладимыми рубцами, похоже, навсегда. Может быть, сложные и дорогостоящие операции что-то изменят. Может быть...
Как все началось, рассказывает на суде потерпевший С. Шесть лет он дружит с Грибовым, с Димой - с первого класса. В тот вечер в середине февраля они встретились, и он угостил приятелей пивом. При себе у него была папка с документами и деньги - около пяти тысяч, о чем приятели знали. Помогал отцу доставлять пиво в ларьки и собирать выручку в свободное от учебы в университете время. Они в тот вечер все опьянели, он попросил друзей проводить его домой. По дороге ему стало плохо, он зашел за гаражи и его стошнило. Грибов подошел, спросил: «Тебе плохо?» и внезапно стал наносить удары ножом по спине, в бок, в лицо. Он защищался, закрывался руками. Дима все это видел, но молчал и никак не останавливал Грибова. Потом они убежали, захватив папку. С. сначала ощутил только несколько довольно болезненных уколов, а когда увидел кровь, понял, что его серьезно порезали. Но сумел все-таки добраться домой. Его мать рассказала, как поздно ночью прибежали соседи и сказали, что сын лежит на улице изрезанный. Он лечился в больнице больше полутора месяцев, его здоровье серьезно подорвано. Судебно-медицинская экспертиза сделала вывод о восьми ранениях: два из них - опасные для жизни. Хирургам пришлось удалять части некоторых органов. И рубец на лице. Как это все скажется в будущей жизни?
Мать Грибова в суде сказала, что никогда не слышала о ссорах между друзьями. Сыну выпивать совсем нельзя, он может даже потерять сознание. Понятно, что была проведена и психолого-психиатрическая экспертиза, которая не выявила никаких психических аномалий, никакого отставания в развитии. Так почему шестнадцатилетний учащийся ПТУ едва не отправил на тот свет своего друга студента? Почему такой внезапный взрыв агрессии? Суд в нюансы не вдается. Лишь выясняет обстоятельства и выносит приговор. В данном случае федеральный суд Кировского района определил наказание в пределах, близких к минимальной санкции статьи 111 Уголовного кодекса - причинение тяжкого вреда здоровью, - четыре года в воспитательной колонии и возмещение материального и морального вреда.
Но если бы суду предписано было обязательно называть причины, то не исключено, что названо было бы ключевое слово - пиво. И это не шутка, и отнюдь не преувеличение. «Мы всерьез должны говорить о пивоголиках, - убежден старший инспектор отдела обеспечения деятельности подразделений по делам несовершеннолетних ГУВД области Эдуард Юрищев. - Пиво стало непременным спутником молодежи, приоритетным в молодежной культуре. Причем возраст, с которого дети, я не оговорился, именно дети, приобщаются к этому напитку, становится все меньше. Явно намечается тенденция к омоложению. Мне приходилось в моей практике встречать мальчиков в двенадцать лет, а девочек, не достигших и четырнадцати, которые воспринимают пиво как напиток специально для них, вроде пепси. Бывали на дежурстве случаи, что доставляют мальчиков в состоянии, когда они фамилию назвать не могут. В вытрезвитель их не отправишь, приходилось «Скорую» вызывать, желудки промывать. Дети, подростки от пива дуреют. Взрослый мужчина бутылку-другую выпьет и хватит, жажду утолил. Даже если и больше, так он взрослый, только повеселеет. А подростку и одной хватает. Тем более сейчас есть крепкие сорта... Подросток не замечает, как пьянеет. Взял одну бутылку, выпил - незаметно, другую, третью. И все, он уже собой не руководит. Весной в Центральном парке после употребления немереного количества пива двое несовершеннолетних изнасиловали девушку и убили».
Преступность наших юных сограждан в последнее время снижается. И даже в целом по стране, по некоторым данным, становится меньше подростков, попробовавших впервые наркотики. Но зато на счету граждан, не достигших восемнадцати, в нашей области за восемь месяцев на треть почти стало больше убийств и на пятьдесят процентов нанесения тяжкого вреда здоровью. Пятая часть всех преступлений подростков совершается ими в пьяном виде. Курс лечения от алкоголизма за полгода прошли почти 230 подростков, в прошлом году за то же время - 89. Кто считал, сколько преступлений совершено после распития водки, а сколько - после пива? И какая в общем-то разница тому же пареньку, изуродованному приятелями? Алкоголизм - болезнь. А кто такие пивоголики? Слово-то новое появилось, но в чем его суть, вроде бы ясная на первый взгляд, пожалуй, еще надо разбираться. Как и с проблемой в целом. «Пьяные подростки, - рассказывает Юрищев, - почти никогда не скажут, что напились водки. Всегда только пиво. Знают, что его не относят к алкогольным напиткам. А значит можно употреблять, сколько влезет. Но норму знают далеко не все».
Пиво - не подакцизный, не алкогольный продукт. А значит всякие законоположения по алкоголю его не касаются. Кодекс об административных правонарушениях наказывает за распитие водки или вина в общественных местах. Пиво же можно пить где угодно - хоть в театре, хоть в трамвае, хоть в больнице... Чтобы выпить водки, надо хоть как-то уединиться, пусть даже в кустиках, да и закусочку иметь какую-то. Пиво пьют и взрослые, и дети прямо на ходу. По тому же закону можно привлечь продавцов за продажу алкоголя несовершеннолетним, продажа же им пива любой крепости и в любом количестве не возбраняется.
«Ускорителем роста пивоголиков является реклама,- считает Эдуард Юрищев, - особенно продвинутого пива. Все другие сорта на телеэкране нахваливают взрослые мужики, а это - молодые люди, едва перевалившие пресловутый возраст вседозволенности, восемнадцать лет. Потенциальный пивоголик ассоциирует себя с ними, приравнивает себя к ним. Пиво - это круто, это сила, это продвинутость... А куда?»
Действительно, нельзя не согласиться. Одно дело, когда в рекламе смакуют вкус пива. Другое - с «продвинутым», когда реклама подается как стандарт молодежной культуры, где без пива вроде и жизнь не в жизнь: «Что мы делаем, когда собираемся вместе? Да пиво пьем!» Подросток в возрасте около четырнадцати, а нынешние и раньше, ищет, где проявиться, самоутвердиться. Ему ежедневно подсказывают и очень напористо, даже агрессивно, вдалбливают в голову, как себя показать. Да и юные подружки тоже не прочь погулять с крутым парнем...
Сотрудники милиции и других правоохранных структур встревожены пивным бумом среди молодежи. Когда не так давно в Новосибирск приезжал министр внутренних дел, ему были переданы предложения по совершенствованию законодательства, по изменению рекламы. Но это непростой и длительный процесс. К тому же пивоваренное лобби тоже не будет сидеть сложа руки. А пока пивоголики с чувством используют данные законами возможности для затуманивания мозгов со всеми вытекающими последствиями, вплоть до скамьи подсудимых...
