|
| Афган, февраль 80-го. Слева - Владимир Быков |
Новосибирск - Пржевальск - Файзабад - Новосибирск. Это кольцо воинской службы Владимира Быкова, нынешнего председателя областной организации Российского союза ветеранов Афганистана. Он призывался в 78-м. Были несколько месяцев учебы в иссык-кульском городке Пржевальск. Там до сих пор сохранились старинные русские торговые ряды и аллеи из гигантских тополей, которые на горном воздухе растут долго и остаются со здоровыми стволами. Владимир похож на один из этих тополей: у него крепкие корни.
Наступил 79-й. Ничто не предвещало беды. Служба шла своим чередом. И командовать бы вскоре ему взводом в одной из среднеазиатских частей. Как вдруг... В составе «ограниченного контингента советских войск» Быков оказался в Афганистане. Бойцом сформированной части с полным боевым вооружением и техникой через перевал на Памире, он попал в северный «околоток» Афганистана. Городок назывался Файзабад. Он притулился в предгорье, на одном из узловых караванных путей, на скрещении границ четырех государств: Советского Союза, Афганистана, Индии и Пакистана. Будь здоров, узелок!
Из Пакистана шли караваны с оружием и наркотиками. Эта страна с самого начала событий стала базой для тех, кто активно боролся с новой властью Афганистана. Бойцы части, где служил Быков, были одеты в гражданку. Их звали «инженерами». Они расположились палаточным лагерем с минимумом удобств, необходимых для жизни и «работы». «Странные люди, - говорили о них, - днем отдыхают, а по ночам работают».
«Работа» у них была не «пыльная». Это была часть спецназа КГБ. Ночами они ходили на задания. Это была самая настоящая разведка. Они устанавливали контакты с местным населением, самыми различными способами добывали информацию о «караванах смерти». Потом караваны уничтожались.
Быков не любит распространяться об этом. Он был старшиной роты. Здоровый, крупный парень спортивного сложения. Это потом, после службы, когда его воинское колечко замкнется снова в Новосибирске, он снова вернется к спорту, который любил с детства. Несколько лет будет играть в хоккей с мячом даже в команде мастеров. Его мощное тело хорошо помогало и выигрывать, и защищаться.
На гражданке он не потерял себя. И никаких психических отклонений, как пишут о некоторых «афганцах», не испытывал. Закончил физкультурный институт. Работал инструктором по спорту на заводе низковольтной аппаратуры. Принимал участие в общественной деятельности Союза ветеранов Афганистана. Легкий по-армейски на подъем, коммуникабельный, он вскоре стал заметной фигурой в общественной организации, и в 94-м его избрали председателем.
Теперь вот уже семь лет прошло, как он здесь работает.
Интересная деталь. Когда я искал его, никто не мог вспомнить его отчества: «Володя, и все!» Призыв 78-го. Он еще молод. И впереди море дел.
Штаб организации на днях переехал из Заельцовского района на Советскую, в Дом Кондратюка. Оперились. В прошлом году отметили десятилетие организации, которая была создана в 90-м. Сейчас у них нет пока даже телефона. Но настроение приподнятое.
- Владимир Александрович, опасно было?
- В Афганистане опасно везде. Но у нас было относительно тихо. Это повыше в горах: там настоящая передовая. А в базовых лагерях было относительно спокойно.
- С местным населением как ладили?
- Что бы ни писали и тогда, и сейчас, нормально. На севере страны в основном живут таджики и узбеки. По эту сторону границы у многих родственники. И отношение к нашей стране и к нам, соответственно, в основном было положительным. Уровень жизни людей был катастрофически низким, это примерно тринадцатый век в России, времена Куликовской битвы. Рвань и нищета поголовные. Если человек имел калоши, то он уже считался прилично обутым. Худые, жилистые, они хорошо бегали по горам. С приходом наших войск их жизнь стала стабильнее и чуть обеспеченнее. Появилась надежда на лучшее. Это потом уже, когда мы оттуда ушли, талибы их снова в каменный век загнали.
- Как вы объяснялись с ними?
- Через переводчиков. Редко, но бывали на их национальных праздниках. Внешне отношения были вполне доброжелательные. А потом ведь они тоже ценили добро. Что такое медицинское обслуживание, они вообще не знали. Заболел ребенок - заболел, умер - значит, не суждено ему было жить. А наши парни из санчасти им стали помогать: лечить от простуды до ран или внутренних болезней. Нищета, но с караванами к ним попадала и западная современная аппаратура. Мы выменивали ее иногда на простой керосин, которого у них всегда не хватало.
- Но, наверное, несмотря на нищету, они уже знали, что такое доллар, наркотики?
- Знать-то знали. Но все равно дикость. Глава селения обладал неимоверной властью. Чинопочитание у них развито необыкновенно. Это, наверное, одна из причин, почему талибы так быстро скрутили большую часть страны. Народ гордый, но простой и доверчивый ужасно.
- Но ведь Северный альянс с талибами борется до сих пор, и кое-кто, похоже, в мире делает на него ставку?
- Надо правде смотреть в глаза: это не борьба идей, мировоззрений, это прежде всего борьба племенная. Другое дело, что и ее сейчас можно использовать, чтобы в стране навести хоть какой-то порядок. А иначе этот котел так и будет угрожать миру. Вы, наверное, знаете, что даже в нашей советской Средней Азии и в Казахстане, а сейчас и подавно, родовая борьба существовала и существует.
- Но почему наши азиатские вновь образованные государства, кроме Таджикистана, все-таки относительно стабильны, и власть там стабильная?
- Экономика покрепче. Традиции чтут. Афганистан всегда был взрывоопасным котлом. Кто к нему только не примеривался! Это одно из самых слабых мест Азии. А по слабому и бьют. Когда я служил, нам говорили, что мы не просто выполняем интернациональный долг, мы Родину защищаем. Честно говоря, я только сейчас понимаю, насколько это была правда. Ушли мы из Афгана, граница прямехонько к нам передвинулась. Отсюда и оружие в Чечню, и наркотики по всей стране.
- Как вы считаете, почему именно здесь нашел прибежище бен Ладен?
- А пойди там его найди! И потом ведь среди нищего народа легче завиральные идеи распространять, типа: мы нищие, но правоверные мусульмане, на том и стоим, а они там богатые и против мусульманства.
- Но ведь сам бен Ладен далеко не нищий? Значит им движет какая-то идея.
- Неисповедимы пути Господни. Конечно, это своя идеология, нам, может быть, ее и не понять. Это свой мир, и сколько в него ни совались другие государства, ничего не получалось.
- Но ведь мы тоже через это прошли?
- Прошли, а потом предали ту власть вместе с Наджибуллой, которого сами же «на трон» посадили.
- Но ведь есть же понимание исторического опыта!
- Видимо, это слишком абстрактное понятие, чтобы им пользоваться, и не только нам, как показывают последние события.
- Почему в Афганистан полезли американцы? Ведь у них тоже есть опыт Вьетнама?
- Типичное американское нахальство. Они себя считают единственной сверхдержавой, значит имеют якобы право диктовать всему миру.
- Смогут ли?
- Нет, конечно. Но уж больно соблазн велик. Последние события еще раз показали, что мир в целом взаимозависим. Невозможно в нем диктовать стало, все против тебя же и обернется.
- Но вот ирония судьбы: у нас появились с Америкой общие интересы. Как вы считаете: надолго ли?
- Политика - дело непристойное. Америка считала, что она далеко, ее беда никогда не коснется, что Чечня - это наша проблема. Но вот... Свела нас снова вместе судьба на очередном витке истории. Надо, конечно, благоразумно использовать ситуацию. Но тут есть и другая сторона медали: некоторые хотят вбить клин между мусульманством и остальным миром. Если это произойдет, то тут уже мало никому не покажется: ни Америке, ни Германии, ни Израилю, ни нам. Это путь катастрофы человечества.
- А на что могут рассчитывать американцы? Ведь мы же там десять лет воевали и мало чего добились.
- Власть поменять они смогут, конечно. Тем более с помощью других стран. Но точечными ударами это не сделаешь. А когда начнутся большие человеческие жертвы, их будут ненавидеть не только афганцы. Известно из истории и другое: под флаг ненависти очень легко сторонники собираются.
***
Автору этих строк уже не раз приходилось общаться с ветеранами Афганистана. И надо отдать должное: в последние годы в городе не проходит ни одно крупное военно-патриотическое мероприятие, не делается доброе дело без участия этой одной из самых организованных общественных структур. Они строят жилье, благоустраивают участок на кладбище, у мемориала Славы поставили комплекс погибшим в Афганистане и Чечне, готовят к выпуску книгу Памяти. Они создали свой музей в 20-й школе. Провели недавно второй фестиваль «афганской» песни, выступили вместе со знаменитыми «Голубыми беретами» на нескольких площадках. Это под их руководством работают военно-патриотическая школа «Десант» и клуб боевых искусств «Империя». Можно много чего перечислять. Но есть факт существования хорошей сплоченной организации. На днях «афганцы» собираются в Подмосковье на очередной съезд.
Когда я спросил Владимира, как им удается избегать московских разборок между отдельными группами, он ответил: «Москва Москвой, а мы сами по себе. Хороший костяк собрался».
Их немало - более четырех тысяч по области. И они не забывают друг друга. Как и тех, кто уже никогда не вернется...
