«Шахматному деду» - 90!

Константин Константинович Сухарев

 Десять лет назад, когда Константину Константиновичу Сухареву исполнилось 80, мы писали: «К подписи редактора шахматного отдела «Вечерки» читатели привыкли настолько, что без нее уже не представляют нашей газеты. А шахматную тему Константин Константинович ведет в «Вечерке» с марта 1963-го. Поразительное журналистское долголетие в столь трудной и нескончаемой газете, как наша!»

Прошло десять лет. И мы по-прежнему считаем Константина Константиновича своим, «вечерочником», тем более что в редакции он частый гость (это фото сделано неделю назад, когда Сухарев заходил в «Вечерку»). И, поздравляя его с юбилеем, вновь желаем ему от всей души: «Классический дебют «е2-е4» в шахматах обозначает начало. Пусть все для Вас повторится сначала, как в прекрасном мире шахмат, именно этим ходом, наш дорогой юбиляр!»

Дед в данном случае не аллегория, Константину Константиновичу Сухареву исполняется 90(!) лет. Рассказывать об этом человеке удивительно легко и в то же время сложно. Как бы за образом милейшего интеллигента не просмотреть характер: твердый, напористый и мягкий, сердечный. Как бы за благообразным «старичком» не пробежать мимо постоянной напряженной работы ума, нескончаемой, кажется, никогда организационной деятельности.

Родился Константин Константинович 26 февраля 1912 года. (Раньше почти всех событий, потрепавших земной шар в XX веке.) Отец его был приказчиком, а мать - домохозяйкой, потом учительствовала. В 1928 году в городе Ачинске окончил среднюю школу, трудился старшим рабочим в геодезической партии и так на всю жизнь остался геодезистом. В 1935 году молодой человек приехал в Новосибирск и сроднился со столицей Сибири. Уже в 1936 году он впервые стал чемпионом города по шахматам, имея первую категорию (это чуточку больше нынешнего кандидата в мастера спорта).

К слову сказать, это звание он получил, играя в турнире в Челябинске, на который приехал из Омска вместе с Анатолием Уфимцевым. Это имя известно всем шахматистам по дебюту «Защита Пирца - Уфимцева». Война прервала шахматную карьеру. Вернувшись с полей сражений после ранения, командир минометного отделения стрелкового полка вновь в 1946-47 годах становится чемпионом города.

Мудрейшая игра сделала Константина Константиновича известным человеком. 75 лет (шутка сказать!) он связан с газетой «Советская Сибирь». Еще будучи школьником, послал из Ачинска свою шахматную задачу в «Советскую Сибирь», и она была опубликована. Почти до 80 лет, начиная с 1963 года, Сухарев был редактором шахматного отдела в «Вечернем Новосибирске», сотрудничал с областной газетой. Вот так бывает в человеческих судьбах. С детства влекла Константина Константиновича шахматная композиция: составление задач и этюдов. Тут он большой мастер. Неслучайно на его юбилей приезжает президент Российской федерации по шахматной композиции, ему посвящены и международные соревнования по этой дисциплине.

Сухарев - организатор. Это - целая эпоха. Он один из создателей шахматного клуба в Новосибирске, он заботится о развитии шахмат в городе, многие годы проводя соревнования юных шахматистов «Белая ладья», около двадцати лет президент шахматной федерации Новосибирской области, а теперь ее почетный президент. Когда я проводил международные турниры 14-й и 15-й категорий ФИДЕ, главным моим помощником был неутомимый Константин Константинович.

Сухарев - писатель. Автор пяти шахматных книг, трех стихотворных сборников, полемической книжки о трудах Маркса. К своему юбилею он издает новую книжку, в одном из разделов которой утверждает, что Новосибирск строили романтики. Его стихи поражают никогда не стареющим чувством. Вот одно из них, недавно опубликованное в «Вечерке»:

 Сухарев - потрясающей души человек. Не ошибусь, если стану утверждать, что в Новосибирске нет такого шахматиста, которому Константин Константинович не помогал добрым советом, словом, организацией поездки на соревнования, решением бытовых вопросов. Вспоминаю такой случай. Прилетают участники II Международного шахматного турнира. Вечером Тин Тиныч (так ласково между собой зовут его шахматисты) заявляет, что он должен поехать в аэропорт. Я возражаю, дескать, самолет прилетает очень рано, а в возрасте за восемьдесят это тяжело в такую рань мчаться в порт. «Нет, - твердо говорит шахматный дед. - Прилетает Юрий Авербах, известный шахматист нашего времени, редактор журнала «64». Мой долг его встретить, как говорится, у трапа, оказать уважение». Едем. Дорогой вдруг спрашивает у меня: «Сколько вам лет было в 36-м году?» Я смеюсь: «Еще и в задумках не было». «А я, - совершенно серьезно произносит мой попутчик, - вот в этом доме в том году впервые стал чемпионом Новосибирска».

Вот об этом я написал сказку «Чемпионский дом», которую хочу подарить Константину Константиновичу к юбилею, с пожеланиями дошагать до 100-летия при добром здоровье, при такой же энергии, не расставаясь с шахматами, неся радость своим общением окружающим людям.

Чемпионский дом

 «Шахматы придумал гений. Они сложны и просты одновременно, как строй души всякого таланта, - объяснял Витюшке свое понимание древней игры папа. - Сегодня - победа, завтра - поражение. Бывает, кажется, что разобрался в стоящей на доске перед глазами позиции, наметил стратегию, избрал тактику, ан нет, оказывается, соперник видит лучше, думает быстрее, действует хитрее, и вот уже выигрышную партию повезло бы свести к ничьей. Но бывает, что из занудной, ничего не предвещающей расстановки фигур вдруг наметится путь к быстрой победе. В шахматах все, как в жизни».

- Да, - пошутил в ответ Витя, - неудачно поставил коня, все равно что Анютку за косу дернул, а она потом разговаривать с тобой не хочет.

Витя занимался в шахматной секции и участвовал в турнире «Отважная пешка», который проходил в просторном зале кафе «Отдых». Поговаривали, что в кафе есть какая-то тайна, будто бы построили его без разрешения властей. Оттого он и внешне так выглядит: притаился стеклянной полоской на краю соснового бора, у самого оврага, названного Сухим логом. Зайдешь внутрь - сразу наваливается пространство: огромное, пронизанное светом, словно отгороженное прозрачными стенами у самой природы.

Витя любил, когда турниры проходили в этом зале. Игралось ему всегда легко. Таинственность обстановки помогала лучше разбираться в тайнах игры. На этот раз соперник нашему герою попался трудный: Толе - так звали мальчика - всего десять лет, а уже кандидат в мастера спорта. Новосибирск умеет выращивать таких самородков. Неслучайно и Городовичок пришел болеть за него. Вите стало обидно, ведь он тоже давно дружил с Городовичком. Обида быстро проявилась на шахматной доске в преимуществе белых, которыми играл Витин противник. Позиционный перевес, а затем и Витино настроение заметил высокий седой пожилой человек, которого все взрослые шахматисты ласково называли Тин Тиныч, что было сокращением полного имени и отчества Константина Константиновича Сухарева - почетного президента шахматной федерации. Он долго стоял у доски и следил за ходами белых и черных. После очередного хода Витя встал из-за доски и пошел между рядов столиков, за которыми под тихое тиканье часов вели в бой свои войска юные полководцы. Он хотел узнать, как дела у его соседки Тани, живущей во втором подъезде старого дома в Ленинском районе. Константин Константинович подошел к нему и сказал:

- Если будешь играть с таким настроением - продуешь.

- А почему Городовичок пришел болеть за Толю, - ответил Витя, и слезы чуть не брызнули из его карих глаз.

Тин Тиныч взял Витину руку в свои морщинистые, узловатые, стареющие, но очень теплые и ласковые ладони, погладил их и, глядя прямо в глаза, спросил:

- А разве тебе мало того, что я за тебя болею?

У Вити искорки блеснули в глазах рядом со слезинками. Шахматный дед остался доволен. Они вместе посмотрели, как выглядит позиция Тани и, увидев, что ее королевская рать ведет победоносную и острую атаку, вернулись к своему шахматному столику. Обхватив голову руками, Витя стал искать ходы для того, чтобы выбраться из сложного положения. Это ему удалось. Правда, партию пришлось отложить, Витин соперник записал свой сорок первый ход. Таня свою партию выиграла. Приехал папа, чтобы отвезти юных шахматистов домой.

Константин Константинович, Витя и Таня рассказали ему обо всех событиях и переживаниях шахматного дня длиною в одну партию, а высотою в душевный урок. Папа посмотрел на позицию, в которой была прервана игра, почесал затылок, крякнул, словно взвалил на себя ее сложность и неожиданно предложил:

- Тин Тиныч, а вы найдете время приехать к нам домой и вместе поискать ходы, как можно выиграть в этой позиции?

Предложение Тин Тиныча не смутило. Он любил помогать мальчикам и девочкам, и сами шахматы были его жизнью, поэтому шахматный дед только спросил:

- А где вы живете?

- На улице Станиславского, - ответил Витя быстро, чтобы Константин Константинович не передумал, - в самом начале, возле «Сада Кирова», в доме номер один.

- Как, как, как? - Удивление присело на лицо Константина Константиновича.

- Вы знаете наш дом? - просил папа.

- Поехали, - скомандовал ему Тин Тиныч вместо ответа. Всю дорогу он о чем-то думал, а когда вышел из желтых «Жигулей», подошел к дому, поднял руки вверх и ладонями прикоснулся к стене.

- В каком подъезде изволите проживать? - спросил Тин Тиныч, ставший похожим на Старика Хоттабыча.

- В третьем, - ответили озадаченные отец с сыном.

Тин Тиныч направился в нужную сторону, чтобы коротким путем обогнуть угловой дом, и остановился у третьего подъезда, хотя номера на табличках, считающих подъезды, уже давно стерлись. Толкнул старую, скрипучую на пружине дверь и опять спросил:

- На какой этаж прикажете?

- На третий, - папа, Витя и Таня шли за шахматным дедом, как зачарованные.

Тот же бодро, словно помолодев, поднялся на третий этаж и остановился у двери направо.

- Открывайте, - уверенно сказал он.

Папа достал ключи и, молча отворив дверь, пропустил вперед Константина Константиновича. Таня и Витя только переглянулись. Тин Тиныч уверенно прошел в залу - большую, обставленную модной мебелью комнату - и остановился у окна, направляющего взор на шумную улицу Станиславского, по которой непрерывным потоком неслись в разные стороны машины.

- Когда-то эта улица была очень тихой, - сказал почти шепотом шахматный дед и, утомленный какими-то своими эмоциями, присел на стул, стоящий у окна. Спутники услышали в тишине изумления его слова, и папа спросил:

- Тин Тиныч, вы раньше бывали в нашей квартире?

- Да, - ответил тот. - В одна тысяча девятьсот тридцать шестом году вот у этого окна таким же летним вечером я выиграл партию у майора Фрескина и впервые стал чемпионом города. Мне было тогда двадцать четыре года, и я, и мой соперник имели первую категорию. Тогда не было в шахматах разрядов, а были категории, - улыбнулся Тин Тиныч и спросил у папы:

- А вам сколько было лет в тридцать шестом году?

- Минус двадцать, - рассмеялся в ответ Витин отец, изумляясь памяти шахматного ветерана. - То есть за двадцать лет до моего рождения вы стали чемпионом города.

- Сколько сейчас лет Константину Константиновичу, как вы думаете, ребята? - поинтересовался у детей папа.

Они пожали плечами. Тин Тиныч же обнял ребятишек и признался:

- Через несколько месяцев будет девяносто.

- В честь Константина Константиновича будет проходить большой шахматный турнир в городе. Российская шахматная федерация организовала конкурс Сухарева по шахматной композиции на лучшее составление этюдов и задач, - рассказал детям отец.

До поздней ночи, склонившись над шахматной доской, они разбирали партию, искали варианты на выигрыш и нашли. Не могли не найти, потому что день был волшебным.

Витя и Таня стали чемпионами турнира «Отважная пешка». Но самое главное - после приезда к ним в гости Тин Тиныча они начали гордиться своим домом, еще больше любить его и называли его чемпионским.