(Невеселые мысли после просмотра фильма
«Спартак и Калашников»)
 |
О детском кино или хорошо, или ничего. С этим делом у нас, как известно, большие проблемы. И если вдруг нечаянно появляется хоть что-нибудь, то только хвалить, хвалить, и хвалить - чтобы не опустились руки у тех последних, кто еще в наше время для детей хоть что-то снимает. И все-таки...
Начнем с того, что в таких убогих залах, как кинотеатр «Рассвет» (ж/м Затулинский) смотреть фильмы просто невозможно. Юного зрителя, избалованного удобствами перворазрядных синема, больше никогда не уговоришь смириться с подобным качеством звука. Возможно, тем, кто смотрел фильм в «Кобре» (ДК им. Октябрьской революции) повезло больше.
Можно без конца сетовать, что лучшие кинозалы в частных руках, репертуарные планы расписаны на три года вперед, так что отечественному фильму не втиснуться, и т.д. Но если уж задался благородной целью вернуть серьезного зрителя в кинотеатры, о чем нам не раз говорилось с высоких трибун, то отдавай себе отчет, что в такие кинозалы зритель не вернется никогда...
Одним словом, качество показа отчасти было причиной того, что публика в зале смотрела фильм «не во все глаза» и «не на одном дыхании». Как представляется, юный зритель с удовольствием бы проголосовал ногами, не будь рядом строгих воспитателей (в зале были дети с летних площадок ближайших к кинотеатру школ). Массовый вывод детей на просмотр сильно напоминал школьные культпоходы в театры и музеи (актеры ТЮЗов до сих пор с ужасом вспоминают, как тяжело было завоевать эту подневольную публику) добрых советских времен. Может, именно после таких культмассовых мероприятий значительная часть нашего нынешнего среднего поколения приобрела устойчивую нелюбовь к искусству вобще?
***
Теперь о самом фильме - российская премьера «Спартака...» прошла в Кремле. Патронирует проект сама г-жа Матвиенко. То есть, как понимаете, речь идет о фильме из разряда признанных «социально значимыми». В киновидеопрокате, приглашая нашего корреспондента, тоже предупредили: «Обязательно посмотрите, очень нужное кино».
Речь в «очень нужном кино» идет о беспризорниках - сомневаться в актуальности темы не приходится. Как гласят титры фильма: по официальным данным, на сегодняшний день в стране порядка двух миллионов беспризорных детей. Комментарии, как говорится, излишни.
Шурка Калашников - беспризорный подросток. Спартак - бездомная собака. Вольнолюбивый Калашников бежит из детдома, потом из приемной семьи... Попав на улицу, восстает и против ее законов... Не приживается он и в военной части около доброго дяди-майора («в воинских частях теперь модно усыновлять детей-сирот»). Быть сыном полка не хочет и в Суворовское училище его не тянет. Калашников вообще по натуре не солдафон, а артист. И в конце концов его артистическая натура все же выберет улицу как наименьшие для себя несвободу и зло.
В заключительных кадрах на зрителя плотной стеной движутся «дети улицы» - рано созревшие девицы, начинающие интересоваться этими девицами пацаны, далее - «подлесок», которому скоро тоже придется проходить суровую школу уличной жизни... Говорят, воспитанники детских домов редко сами создают полноценные семьи, у юных мам нет ответственности за рожденных детей... Дети с улицы, в свою очередь, подрастая, с трудом вписываются в нормальный взрослый социум... Одним словом, говорят нам создатели фильма, вместе с «социально невменяемым племенем» на нас движется целый ком неразрешимых проблем, которые мы сами себе создаем.
То есть фильм, если расставлять все точки над i, - не для детей, а о детях в назидание взрослым. На приключенческое кино, как заявлено в аннотации, фильм явно не тянет. И создатели, скорее, стараются как можно более полно и панорамно представить все возможные варианты жизней, уготованных брошенному ребенку. Ни один из них - ни детдомовский, ни уличный, ни с добрым дядей - не представляется нормальным. При таком «панорамном» подходе функция главного героя, по сути, сводится к чисто номинальной - быть связующим звеном между «репортажами» из разных сфер бытия беспризорного контингента. Вопрос создателям: зачем снимать художественное кино, если поставленная задача более тянет на документальное? И было бы замечательно, если бы все это нам рассказали не серией репортажей (чем нас не раз баловали телевизионщики), а, например, серьезным и глубоким исследованием - возможности кинодокументалистики здесь были бы как раз. А художественное кино, простите, предполагает, как минимум, внятную историю, которой здесь, увы, нет. Такое вот кино!
***
И как, интересно, воспринял старания взрослых дядей и тетей сам Калашников, точнее, мальчишка-детдомовец Ярик Рощин, сыгравший в фильме заглавную роль? Остался ли он доволен результатом? Привлекался ли он в качестве консультанта или эксперта? Как нам представляется, это было бы для создателей фильма очень интересно и полезно...
