Профессор Штарк: «Я уверен, что наркомания излечима!»

 Две недели назад в областном Совете была принята программа противодействия наркотикам. Немалая часть ее посвящена проблемам, которые будет решать управление внутренних дел: перекрытие каналов поступления наркотиков в НСО и выявление каналов распространения. Но и на «работу» с последствиями распространения наркотиков тоже придется потратить немало сил и средств. Поэтому отдельная часть программы посвящена разработке и внедрению новых методов и форм лечения наркозависимости. Возглавляет ее заместитель директора Института молекулярной биологии и биофизики СО РАМН, доктор биологических наук, профессор Марк Штарк.

 - Марк Борисович, прежде всего, хотелось бы спросить, относитесь ли вы к тем медикам, которые полагают, что наркомания неизлечима?

- Я полагаю и даже твердо уверен в том, что эта болезнь поддается лечению. Мало того, мы имеем многолетний положительный опыт в решении этой проблемы. Следует понимать, что люди, принимающие наркотики, это люди, зависящие от своих патологических пристрастий. Такая зависимость в науке называется аддикцией, а такое состояние аддиктивным. Эти термины (аддикция и аддиктивное состояние) ввели в мировую науку новосибирский ученый Цезарь Короленко и американский профессор Спивак 12 лет назад. Число аддиктов - зависимых людей - в мире вообще и в Новосибирске в частности очень большое. Причем аддикты - не только наркоманы, но и алкоголики, азартные игроки, трудоголики и т.п. То есть аддикция как таковая делится на два больших пласта: химическую и нехимическую. Но нас интересует аддикция химическая, то есть зависимость человека от приема наркотических или лекарственных препаратов. С ней и будем бороться в рамках принятой программы.

В связи с принятием наркологической (назовем ее так) части программы, необходимо выделить три основных момента.

Первое - достаточно ли сведений у современной медицины о том, что происходит в мозге человека, принимающего наркотические вещества. И позволяют ли эти знания вмешиваться медикаментозно или хирургически в организм зависимого человека.

Второй круг вопросов - каким способом этих больных лечить? С помощью лекарств или другими методами.

И третье, последнее - как это организовать?

На первый вопрос я уже с уверенностью могу ответить, что сведений о том, что происходит в мозге, то есть в органе, который и отвечает за психическую зависимость человека, принимающего наркотики, очень много. И поэтому общественность, которая недостаточно разбирается в деталях, видит, как неуправляемо развиваются события в России, иной раз ставит медикам в вину: мол, вы даже сами не знаете, что там у наркомана происходит в голове, а еще пытаетесь вмешиваться. Это не так!

Известно, что есть три признака, которые обязательно присутствуют в мозге зависимых людей. Первый и главный - это дефицит собственного эндорфина. В принципе, те же самые вещества, которые человек принимает вместе с наркотиками, вырабатывает и наш организм. Это морфины и эндорфины. Но вырабатываются они либо в недостаточном количестве, либо это «естественное» количество человека не устраивает. Это группа людей, которые гипотетически могут стать наркозависимыми. О них нужно заботиться в первую очередь.

Но следует признать, что есть также люди, которые просто обречены априори. Рано или поздно они станут зависимы в той или иной степени от химических веществ, наркотиков или лекарств. Поэтому одна из первых задач - своевременное выявление таких людей. Для этого разработаны не только специальные тесты, но и программы действий в этом направлении.

Оговорюсь, что я не уверен, что этот признак - недостаток эндорфина - единственно верный. Но он все же первейший.

Второй признак наркозависимого человека - электрическая ситуация в мозге. Известно, что эндорфины, которые вырабатываются естественным путем или вводятся искусственно через рот или иглу, действуют на определенные рецепторы, участки мозга, чувствительные к морфинам. Как существует большое количество морфинов, так существует и большое количество мозговых рецепторов, на них реагирующих. Они обозначаются греческими буквами: альфа, бета, гамма и так далее. (Может быть, это неинтересно для обычного человека, но обычному человеку все же важно знать, что медицине известно, как устроен мозг наркомана и какие изменения в нем происходят.) Чувствительность этих рецепторов у наркозависимых людей существенно завышена. Поэтому все мероприятия, которые мы называем лечебно-реабилитационными, направлены на то, чтобы существенно снизить эту чувствительность. Поверхность этих рецепторов чувствительна к изменению электрической ситуации в мозге. Известно также, что эту активность можно не только зарегистрировать с помощью энцефалограммы, но и изменить в ту или другую сторону или погасить. И даже научить человека самого менять электрическую ситуацию в мозге. Зачем это нужно? Затем, что мозг - это главная мишень наркотиков. Именно мозг определяет физическую и психическую зависимость от наркотиков. И одним снятием ломок и силой воли проблема не решается.

Существует еще и третья группа - дети и подростки, которые входят в аддиктивную зону риска. Эти дети страдают так называемым синдромом дефицита внимания. По международной статистике, в мире таких детей в возрасте до 16 лет 7-12 процентов. Если вы обратите внимание на название этой болезни, то это те дети, которые у нас традиционно относились к категории «трудных». А ведь дело не только в плохом воспитании. Известно, что происходит в мозге у этих детей. У таких детей нарушен кровоток в лобных долях мозга, в которых сосредоточены механизмы внимания. У них в большом дефиците вещество допамин, которое активирует мозг, заставляет его сконцентрироваться. Это значит, что такой ребенок не может сидеть на одном месте, он не может сосредоточиться, не может читать больше 5-6 строчек, рисовать. Естественно, он начинает надоедать сначала педагогам, а потом и родителям. Эти дети мигрируют сначала во вспомогательные классы, затем на улицу, а там как повезет. И потенциальных наркоманов среди них немало. Нередко можно слышать такой вопрос: а можно ли этот синдром считать болезнью? Во всяком случае, она существует в международной психиатрической практике, и ее можно и нужно лечить. Новосибирск же в этом плане лидирует среди других городов России, потому что наш институт занимается этой проблемой уже не менее шести лет.

- Марк Борисович, существуют ли какие-то сибирские методы лечения наркомании?

- Если вы имеете в виду какую-то особую ментальность сибиряков, то нет. А если новосибирские научные разработки, то да. Недавно мы с моим учеником Алексеем Скоком на межведомственном совете по проблемам наркозависимости в Москве как раз делились опытом пятилетней работы по методу биоуправления.

- В чем он заключается?

- Этот метод заключается в изменении электрической ситуации в мозге наркозависимого человека. Необходимо заставить мозг генерировать тот ритм, при котором у человека, во-первых, создастся зона комфорта и, во-вторых, будучи доминирующим, этот ритм будет менять чувствительность опиатных рецепторов. И они перестают быть чувствительными к наркотику и становятся чувствительны к собственному ничтожному количеству морфинов. Человек не принимает наркотик, а просто выполняет определенные упражнения. И постепенно, используя эти приобретенные навыки, он из поля зрения нарколога исчезает.

Впрочем, все зависит от целого ряда психологических обстоятельств, и в первую очередь от желания самого больного избавиться от наркозависимости. Использовать следует не только метод биоуправления, психотерапевтические способы, учитывая советы психолога, с одной стороны, и возможности саморегуляции. А эти возможности у человека бесконечны. Мы используем только процентов шесть своих внутренних ресурсов саморегуляции, а ведь можно менять работу мышц, работу сердца. И еще один немаловажный аспект: биоуправление - это и есть единственная медицинская технология, которая превращает пациента из пассивного объекта врачебного вмешательства в активного субъекта лечебной процедуры, который сам может регулировать свое состояние в течение всей жизни. Плюс этого метода еще и в том, что если бывший наркоман и будет пользоваться медикаментозными препаратами, то в гораздо меньшем количестве.

При этом методе удается добиться очень длительной и стойкой ремиссии у наркозависимых - до 4-5 лет. А у детей с синдромом недостатка внимания эффект просто поразительный - 98%. Просто фантастический результат! Такого в мире нет пока ни у кого.

Но, по мнению межведомственной комиссии, без обязательного использования психоактивных веществ добиться стойких результатов невозможно. Пусть в разумных пределах, используя возможность уменьшить дозировки препаратов, но только методом биоуправления, по мнению комиссии, пользоваться недостаточно. Может быть, это и так. Ведь у нашего института все же не очень большая статистика - до тысячи человек.

- Любой метод нуждается в клиническом подтверждении своей эффективности. Где он опробован?

- Клиническая база не очень большая, хотя наши системы установлены в облбольнице, в городском наркодиспансере, в Сибирской наркологической ассоциации, в научно-медицинском центре «Катарсис».

- Сколько стоит такое лечение?

- Конечно, полную сумму я назвать затрудняюсь, ведь все зависит от многих факторов. Но, для сравнения, визит к наркологу в Москве стоит в среднем 500 рублей, в Новосибирске - 100. При этом до стойкой ремиссии доходит одна треть лечащихся. А более или менее стойкого эффекта добиваются в 60 процентах случаев. При этом международные цифры - 18-20 процентов. Я думаю, что это результат работы русских врачей. Вот тут о менталитете можно говорить. Наш врач душевнее к делу относится. Поэтому у нас и результаты лучше, а не потому, что наркоманов меньше. Мало того, мы разработали новое лекарство, в состав которого входят антитела к морфину. Оно резко меняет отношение между наркотиками и антителами, которые организм вырабатывает до последнего. И стоит 80 рублей.

- В последнее время нередко встречаются упоминания о кардинальных методах лечения, например, хирургических.

- Да, они есть, и в регионе этим занимается, например, профессор Луцек в Новокузнецке. Он так и называется - метод нейрохирургического лечения наркозависимости. В мозг вводится стилет или жидкий азот через трепанированный участок (а попасть в нужный участок мозга с точностью до одного миллиметра сейчас не представляет никакой сложности), и разрушаются те структуры мозга, которые более других определяют степень зависимости мозга от наркосодержащих веществ. Существует этот метод уже несколько лет, он утвержден Министерством здравоохранения, Советом по наркологии, то есть всеми структурами, от которых зависит разрешение на использование методов лечения. Но проблема заключается в том, что мозг - очень пластичная структура. Ведь известны случаи, когда люди живут без какого-либо полушария, и об этом никто не догадывается, подчас и они сами. Поэтому разрушенные структуры через некоторое время компенсируются другими структурами. Сказать, что это радикальный метод лечения, нельзя. Кстати, это относится ко всем остальным методам. Абсолютного способа избавления от наркозависимости не существует. Есть способы, предпочтительные в той или иной ситуации для того или иного человека.

- Как вы относитесь к фразе «Бывших наркоманов не бывает»?

- Я считаю, что к этой фразе не следует относиться слишком серьезно. Надо думать над этой проблемой, надо искать пути решения. Но пользоваться этим «слоганом» все же не стоит. Можно предположить, что родилась эта фраза, скорее всего, из того, что не все средства были использованы в том или ином случае. Конечно, с другими заболеваниями проще. После удаления аппендикса врач точно знает, что этот больной аппендицитом не заболеет. С наркоманией же все гораздо сложнее.

- Подразумевается ли более широкое применение метода биоуправления в рамках областной программы противодействия наркотикам?

- Да, на эту часть программы выделяют 400 тысяч рублей в год. В ближайшее время мы планируем установить метод биоуправления в Коченеве, Искитиме, Тогучине, Бердске. Хотя еще до принятия текста программы мы столкнулись с немалым противодействием со стороны так называемой общественности. Накануне сессии перед зданием облсовета ходили пионеры в галстуках с лозунгами типа «Не дадим себя зомбировать!» Не нужно устраивать таких дискуссий между медиками и общественностью - ведь мы не только лечим, мы даем «продукт», который останется с человеком.

Предполагается в течение этого года создать сеть специализированных кабинетов наркологов. С обширной базой данных, с обменом опытом, с возможностью самим бывшим наркозависимым обмениваться информацией. Это уже шаг вперед. Но, при всех наших возможностях, более 15-16 специалистов в нашей области не будет. Это тот максимум, который необходим. Сейчас в городе создано восемь рабочих мест наркологов и столько же должно появиться по области в рамках программы.