Русские, начав в конце XVI века осваивать Сибирь, через всего сто лет превратили ее в цветущий край, причем полностью обеспечивающий сам себя продовольствием. Голландец(!) Избрант Идюс, путешествуя в 1692 году в Китай, после проезда нынешней Новосибирской области, записал: «... по пути встречались прекраснейшие луга, леса, реки, озера и самые плодородные и прекрасно обработанные поля, какие только можно себе представить, все хорошо заселенные русскими. Здесь можно было достать всякие припасы по сходной цене...»
Тяжелая дорога за Урал
 |
К началу массового проникновения русских Сибирь представляла собой дикую и неизведанную страну, в 1,5 раза превышающую по своим размерам Европу. За «Камнем» наших предков ждала незнакомая и суровая природа, опасные встречи с редким, но чрезвычайно воинственным местным населением. Северную часть Сибири, как и сейчас, занимала пустынная тундра. Южнее, по основной территории Сибири на тысячи километров протянулись бескрайние непроходимые леса. Здесь к концу XVI века проживали от 220 до 250 тысяч человек. Население было довольно плотно расселено на юге и чрезвычайно редко на севере. Малочисленные сибирские народы имели свою древнюю и сложную историю, сильно различались по языку, хозяйственным занятиям и уровню общественного развития. По среднему течению Иртыша, в низовьях Тобола, Туры, Тавды, Исети, Ишима, по Таре и Оби обитали тюркоязычные племена, которых русские называли татарами. В лесостепи и степи они разводили лошадей, коров, овец, а в тайге промышляли также охотой и рыболовством. Выше по Оби жили селькупы, томские, чулымские и кузнецкие татары, телеуты, енисейские киргизы. Численность этих народов составляла всего... около 60 тысяч человек. Основным занятием было оленеводство, рыболовство и охота, земледелия практически не было. Единственным сибирским народом, имевшим свою государственность, были татары знаменитого «Кучумова царства» - того самого, начало разгрому которого положил Ермак.
Трудный хлеб Сибири
Испокон веков Сибирь была местом, в котором перемешивались и ассимилировались народы: многие из них, более развитые и сильные, надвигались на более слабых, частью уничтожали их, частью смешивались с побежденными. После окончательного разгрома Кучума в августе 1598 года в Барабинской степи русские окончательно утвердились на средней и верхней Оби. Начало освоения Сибири пришлось на конец XVI века не случайно: до этого особо ценную пушнину русские добывали в печорских и пермских землях, но к этому времени они изрядно оскудели. И сибирские «соболиные» места прежде всего интересовали людей «торговых и промышленных». Одновременно по «государеву указу» за Урал двинулись и «пашенные крестьяне»: ведь важнейшей задачей было создание собственной продовольственной базы. Как отмечает академик Петр Гончаров, президент СО Российской академии сельскохозяйственных наук, «Царский указ 1590 года о переселении за Урал 30 крестьянских семей из Соль-Вычегодска положил начало организации земледелия в Сибири». Русские принесли на сибирскую землю письменность и умение обрабатывать землю, что позволило в скором времени практически искоренить самые зверские обычаи местных народов, к примеру, человеческие жертвоприношения. Ни один из местных народов не только не исчез с лица земли, как это стало с американскими индейцами, а наоборот, органично влился в Русь. Бурно начали развиваться самые различные ремесла - землепашество, кожевенное производство, изготовление одежды, обуви, мыла, деревообработка, солеварение. Во многих сибирских городах строились речные и морские суда. Города быстро стали и центрами торговли, во многих из них регулярно проходили ежегодные ярмарки. Одновременно в Сибирь начал ссылаться неблагонадежный люд. Наряду с этим пускались в неизвестность и те, кто хотел избежать крепостной повинности. Далее процесс заселения Сибири ускорялся: за сорок лет - с 1662 по 1703 год население увеличилось на 130 тысяч человек. С самого начала остро встал вопрос самостоятельного обеспечения новых земель Московского княжества продовольствием: везти хлеб из-за Урала было долго и, главное, весьма накладно, а население новых владений Руси стремительно увеличивалось.
И с самого начала как местные воеводы, так и далекая Москва обращали пристальное внимание на земли, пригодные для хлебопашества. Оказалось, что методы земледелия, привычные для европейской части России, далеко не всегда «работают» в Сибири. Привычные в воронежских степях методы земледелия у нас зачастую приводили едва ли не к прямо противоположному результату - урожайность земли резко падала, ведь ее качественные показатели отличались от почв европейских губерний. Однако в отличие от европейской России пригодных для хлебопашества земель было много, надо было только расчистить их от деревьев, кустарника и камней. Поэтому в Сибири сразу начала использоваться система трехполья: трехпольный севооборот с чередованием, например, пара, озимых и яровых культур, что позволяло сохранять плодородие почвы в течение длительного времени. Подобный выход из, казалось бы, очень сложного положения был найден не случайно: за Урал шли наиболее инициативные и предприимчивые представители крестьянства. В Сибири сформировался совершенно особый уклад жизни населения и сложился особый тип крестьянина. Суровая природа, надежда только на себя, бескрайние просторы выработали в сибиряках предприимчивость, практичность, находчивость, закал характера, а отсутствие крепостного права развило самостоятельность. Все это самым прямым образом сказалось на формировании сельскохозяйственного комплекса Сибири: уже тогда сибиряки начали применять отличные от европейской части России методы возделывания земли.
Не все, что хорошо для землепашества в Европе, хорошо в Сибири! Эту простую истину отлично усвоили первопроходцы. Не пора ли вспомнить об этом?
Реформа реформе - рознь
Следующим этапом дальнейшего развития сельского хозяйства в Сибири стала знаменитая столыпинская реформа: в азиатскую часть России переселились около 2,6 миллиона человек, а в хозяйственный оборот было введено 24 миллиона десятин земли. Ежегодно переселенцам отводились земли, равные по площади средней губернии европейской России. В таежных районах за пять лет было проложено 9100 верст дорог. По мере освоения земель строилась хозяйственная инфраструктура села - зернохранилища, мельницы, маслобойки. На это выдавались безвозвратные государственные ссуды. Самое главное, что значительно увеличилась зажиточность крестьянства: как свидетельствуют источники того времени, если на родине переселенцы в среднем имели 1,3 лошади на душу, то в Сибири - 2,2. А интереснее всего то, что 1 десятина земли в Сибири давала 50 рублей дохода, а в центральных губерниях - только 30 рублей 55 копеек! Посевная площадь в Сибири к 1909 году составляла 6 миллионов десятин. Из собираемых здесь ежегодно 300 миллионов пудов зерна на местные нужды шла половина, остальные 150 миллионов пудов надо было вывозить. Как отмечал Петр Столыпин, «... приливом иностранного золота на 47 миллионов рублей в год Россия обязана Сибири. Сибирское маслоделие дает золота в два раза(!) больше, чем вся сибирская золотопромышленность». Если в 1894 году было вывезено за границу только 400 пудов сибирского масла, то в 1907 - 3,4 миллиона пудов!
Нынешние экономические реформы, зачастую поспешные и непродуманные, в значительной степени осложнили и без того нелегкое положение сибирского земледельца. На полях Новосибирской области работают комбайны и трактора, которым по 10-15 лет. Постепенно приходит в негодность инфраструктура села. Обычно люди, весьма далекие от сельского хозяйства, произносят известное словосочетание «битва за урожай» с немалой долей иронии. Хотелось бы пожелать этим людям побывать на уборке урожая в нашей Сибири: думается, что тогда их отношение к земле и людям, которые работают на ней, изменилось бы сразу... Известные всему миру украинские черноземы перестали давать отдачу: в прошлом году Полтавская область, ранее дававшая миллион тонн, собрала всего 240 тысяч тонн зерна, Харьковская - 550 тысяч... Заводы, производившие ранее сельхозтехнику, стоят. А сами жители Украины, имеющие среднедушевой доход в два раза ниже, чем россияне, вынуждены покупать продукты по таким же ценам, как и в Сибири. Когда этой зимой, будучи на Украине, я рассказывал о трехмиллионном прошлогоднем урожае новосибирцев, там в изумлении качали головой... Однако наши урожаи не случайность, а, скорее, закономерность, взращенная на крови и поту земледельцев. Не зря же про Украину раньше говорили, что там достаточно воткнуть палку в землю, и она расцветет... Суровые условия сибирского земледелия выковали местных селян так, что они даже при самых неблагоприятных условиях получат урожай. Большой ли, малый, но такой, который позволит им обеспечить и себя, и городских жителей. И если в Красноярске есть алюминий, в Кемерове - уголь, а в Тюмени - нефть и газ, то в Новосибирской области есть хлеб. Но самое главное - у нас есть люди, которые его выращивают и убирают! Это, несомненно, одно из основных богатств Новосибирской области. И вообще, если бы наших крестьян с их трудолюбием отправить убирать хлеб куда-нибудь в Калифорнию или Германию, они собрали бы такой урожай, который там отродясь не видывали... Однако героизм героизмом, но ведь надо же учитывать, что в скором времени, если Россия вступит во Всемирную торговую организацию, нашим крестьянам придется играть на одном поле с голландскими, американскими и австралийскими фермерами. У них государственные дотации, большие доходы... И куда же мы без техники, без удобрений? Так что, кроме ножек Буша, придется и пшеницу, рожь, ячмень оттуда возить? Думается, однако, что сибиряки найдут выход и из этого положения, ведь бывало и хуже...
А ведь голландцы нам завидовали! Уже к концу XVII века Сибирь стала вполне освоенным краем, к тому же полностью обеспечивающим себя продовольствием. А историк и картограф Семен Ремезов отозвался о родной Сибири так: «Воздух над нами весел... Земля хлебородна, овощна и скотна, опричь меду и винограду ни в чем скудно...» Так что у нас есть возможность сделать так, чтобы голландцы нам стали снова завидовать... Было бы желание!
