 |
Восемнадцатилетний Олег С. в своей квартире убил мужчину, молодого, крепкого, уверенного в себе, считавшего себя, скажу так, хозяином жизни. Юноша почти изрубил его небольшим топориком, попавшим под руку. Ударил пятьдесят раз(!). Но не спешите с осуждением. Дзержинским судом Олег был приговорен к трем годам лишения свободы условно с трехлетним испытательным сроком и освобожден из-под стражи в зале суда.
Если быть честным, то сейчас немало людей нередко ощущает себя как в осажденном лагере и ждет беды от всех и каждого. Готов или стремится быть готовым к отпору, а то и нападению на других как лучшему способу защиты. Особенно в так называемых проблемных семьях. А кто их считал, такие семьи?! До тех «ячеек общества», где есть дети, а родители склонны к одному способу времяпровождения, еще более-менее доходят инспекции по делам несовершеннолетних. А остальные, как, например, у Олега?
Папаша сидит, детишек до восемнадцати лет в семье не имеется - все взрослые, а дед и вовсе старичок. Мать завела себе сожителя. Живут... А что там внутри, в семейном очаге, как себя чувствует едва вышедший из подросткового возраста Олег, как перемогается дед - отец матери? Пока никто не убит, полная тишина... Действительно, у нас и Конституция охраняет тайну частной, семейной жизни. Правда, семья в последние годы претерпела некоторые, без преувеличения, катаклизмы. Хотя бы, например, такой поворот. Молодой человек запросто приводит в дом любимую девушку: «Мы поживем, мама». Мама соглашается, потому как лучше на глазах, чем где-нибудь в притоне. Все уже привыкли, никто новым нравам не удивляется. Как на Западе. Но там-то молодой человек хоть что-то зарабатывает, да и девушка тоже, и чаще всего они предпочитают комнатку снимать. У нас же часто садятся на шею родителям, да еще и детей заводят... Но, похоже, от такого образа жизни уже не отмахнуться. А что уж говорить о взрослых, самостоятельных мужчинах и женщинах... Полная свобода.
Так и в семье Олега. Года три назад мама нашла себе молодого мужчину, моложе себя, судимого. В отцы подростку Олегу никак не годился. Да он парнишку, что называется, в упор не видел. Сожитель - в первозданном смысле слова: равнодушный к семье - к сыну и отцу женщины, с которой решил поиграть в семейную жизнь. Любитель выпить и подебоширить, он постоянно нигде не работал. Позже его мать уже в суде говорила, что «после колонии он стал нервным, взбудораженным, неуравновешенным». От сожительницы - Олеговой матери - после выпивок и скандалов с ней он уходил к своей мамаше, с ней тоже ругался. И даже накануне последнего дня его жизни ей пришлось вызывать милицию.
Если хоть чуточку обобщать, то это пример того, как новые отношения, социальные, экономические, в буквальном смысле внезапно обрушились на бывшую советскую семью, обернувшись коренной ломкой прежних установок и традиций. Для части наших граждан, и немалой, это стало если не трагедией, то постоянно и существенно травмирующим психику фактором. Повысился общий фон напряженности, тревожности людей, и вследствие этого уровень насилия в семье. Отвратительные поступки, обыденное хамство, да просто грубость, примитивная жадность, даже зависть, и уж пьянство во всяком случае - породили и продолжают все более жестко провоцировать семейное насилие, преступность в семье.
...Олегов так называемый отчим позволял себе все. Он избивал мать, а паренек пытался защищать ее. Но попадало ему самому, да еще и деду. Старик рассказывал: с год назад, когда пьяный сожитель дочери в очередной раз устроил ей скандал, он пытался заступиться. Но «отчим» надавил старику пальцами на глаза - приемчик явно из «зоны», а старик и так инвалид по зрению. В последнее время сожителя перестали пускать в квартиру, дверь не открывали. Но он все равно периодически появлялся, совершенно распоясавшийся. Накануне того рокового вечера снова ругань и маты. Дед не выдержал, вступился, так получил по шее и по голове металлической кружкой. Потерял сознание и весь следующий день провел в постели. Проснулся под вечер от криков дочкиного сожителя: «Я тебя изнасилую, а деда убью». Потом вдруг все стихло, дед задремал. Очнулся - кто-то звонит в дверь, он крикнул внуку: «Открой!» Но никакого движения в квартире. Деду пришлось встать, открыть, пришла мать Олега. Через несколько минут старик из своей комнаты услышал, как дочь по телефону просит кого-то немедленно приехать: «У меня отнялись руки, ноги, я встать не могу».
Приехали брат и сестра Олеговой матери. На полу в дальней комнате, раскинув руки, в крови и ошметках мозга лежал сожитель, безнадежно мертвый. «Олег сидел на кухне, - рассказывал позже его дядя, - вид у него был отрешенный, понурый, на вопросы не отвечал, ни на что не реагировал, был не в состоянии что-либо говорить». Родня пыталась как-то вывести парня из ступора, спрашивали, что произошло, но он отвечал односложно: «Не помню». Потом, будто очнувшись, перескакивая с одного на другое, он кое-как рассказал, что случилось. Сожитель матери угрожал его изнасиловать, а деда убить. На полу в коридоре Олегу бросился в глаза маленький топорик с деревянными накладками на ручке. С ним он и зашел в зал, куда направился гость и уже устроился на диване. (Парень не помнит, лежал он или сидел.) Увидев юношу, тот пытался встать, но упал от толчка, и Олег обрушил на него удары. «Все происходило, как в тумане», - скажет потом подсудимый, полностью признав вину в убийстве.
В судебном заседании установлено: убийство совершено в состоянии сильного душевного волнения (аффекта), вызванного длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим аморальным поведением потерпевшего. Он длительное время высказывал в адрес Олега и его близких родственников оскорбления, угрозы, наносил побои ему и его близким в его присутствии. То же происходило и в день убийства. Лишь после этих угроз подсудимый схватил лежащий рядом топорик. О том, что сильное душевное волнение возникло внезапно, свидетельствует факт, что подсудимый не искал предмета для ударов, схватил то, что было рядом. Потерпевшая - мать убитого заявила в суде, что просит строго не наказывать Олега, она его простила. Приговор - условное наказание за убийство в состоянии аффекта.
Семейная драма, гибель человека. Не известно пока, какое психологическое воздействие оказала страшная ситуация на личность юного Олега, чем это аукнется в его дальнейшей жизни. Как оценивать роль матери...
...Что происходит под крышами наших квартир вечерами? В одних, и таких большинство, обитатели сидят тесным кружком перед телевизором. Где-то хозяйки в одиночестве готовят еду на завтра. На других кухнях посиделки. Например, так. «У нас с ней возникла ссора, на почве чего - не помню». Помнить мудрено, если втроем - потерпевший, его сожительница и ее подруга - сначала сидели в кафе. Женщины ушли, ему не хватило, он еще набрался. В полночь пришел домой, стал что-то выяснять, материться, требовать денег на выпивку, кидаться в драку. Не стесняясь подруги. Скандалили на кухне, пока он не ударил женщину, она упала. Вставая, подхватила со стола нож, и когда он повернулся выходить из кухни, ударила его в спину. И тут же побежала вызывать «скорую». Подсудимой двадцать восемь лет, есть ребенок, наказание условное. Увы, почти рядовой случай, только очень часто участники таких посиделок меняются ролями. Жертвами чаще становятся женщины.
Можно ли хоть что-то изменить? Очень непросто. Хотя бы потому, что отношения между людьми, заканчивающиеся столь трагически, труднодоступны социальному контролю. Интимный, сугубо личный характер семейных отношений обычно строго оберегается людьми от посторонних вмешательств. И к тому же члены семьи даже сами не всегда сознают их истинный характер. И вообще современная семья все больше проявляет тенденцию к замкнутой, обособленной жизни.
По мнению криминологов, «внутрисемейные» убийства отличаются от других убийств. Те, кто сделал это, имеют так называемые криминологически значимые свойства личности. Например, постоянное чувство вины, тенденцию к насилию как способу разрешения проблем, зависимость от других членов семьи, чувство страха, возникающее при угрозе утраты этой зависимости. И даже чувствительность и ранимость, причем обращенные, в основном, на себя - в качестве самозащиты.
Можно ли предложить что-то новое в наши законы, чтобы уменьшить семейное насилие? Например, принять статьи, регламентирующие порядок принудительного выселения и размена жилой площади, дополнить положением, предоставляющим право заинтересованным органам возбуждать ходатайства перед судебными органами о принудительном расселении лиц, систематически устраивающих в семье скандалы, драки. При условии, что меры предупреждения и общественного воздействия в отношении этих лиц оказались безрезультатными. В первую очередь это относится к разведенным супругам. Они продолжают жить в маленьких квартирках вместе, ежедневно сталкиваясь, в сплошных скандалах и матюгах, причем и дети тут же «учатся» семейной жизни. Какой она будет у них?
