Скандал вокруг театральной реформы разгорается с новой силой. Первая его волна пришлась на ноябрь прошлого года, когда в театральной среде стало известно о готовящемся Законе «О принципах реорганизации бюджетной отрасли», ряд положений которого ставил под угрозу существование самой отрасли. В конце ноября состоялась встреча деятелей культуры с Германом Грефом, главным требованием людей театра было отозвать пакет документов из правительства и дальнейшие работы над ним проводить совместно с Союзом театральных деятелей.
Второй шок деятели культуры пережили в конце января — в феврале 2005 года, когда СТД получил новый вариант законопроекта, в котором практически были проигнорированы все принципиальные возражения экономистов и юристов театрального союза. Исчерпав возможности мирного диалога с Минэкономразвития, председатель СТД Александр Калягин обратился с письмом к председателю правительства Михаилу Фрадкову. После публикации письма в прессе деятели культуры были приглашены в Кремль на аудиенцию к президенту. 14 февраля состоялась повторная встреча «театральных авторитетов» с Германом Грефом. Такова в двух словах хроника событий. Далее — 20 февраля должно было состояться совещание в Омске с участием Александра Калягина, которое, однако, было отменено в связи с болезнью председателя СТД. В настоящее время принято решение о созыве чрезвычайного съезда театральных деятелей, который назначен на 4 апреля.
В новосибирских кабинетах и кулуарах тоже обсуждают готовящуюся театральную реформу, тем более, что, как неоднократно заявлял Александр Калягин, «первый удар будет нанесен именно по региональным театрам». Прокомментировать ситуацию корреспондент «ВН» попросил Леонида Кипниса, директора и художественного руководителя Новосибирского театра музыкальной комедии.
Леонид Кипнис— Поскольку пакет документов нигде не публиковался, и представление о реформе у большинства людей театра, не говоря уже обо всех остальных, весьма приблизительное, по городу ходит масса слухов и прогнозов, вплоть до самых мрачных: гадают, какие театры пострадают больше, какие меньше, и даже — какие исчезнут вообще. В чем суть задуманной реформы? И что в ней так настораживает людей театра?
— Реформа касается не только театра, реорганизуется вся социальная сфера, включая сферу образования, здравоохранения и культуры. И специфика театров в разрабатываемом проекте никак не определена — театры поставлены в один ряд с учебными и медицинскими учреждениями, то есть школами и больницами. Но вы же хорошо понимаете, что одно дело, когда речь идет об образовательном учреждении, где можно достаточно четко определить, что необходимо для учебного процесса, и совсем другое — сфера культуры, в частности — театр. Это не может не вызывать недоумения…
— Законопроект предполагает, что ряд театров получит статус «национального достояния», что будет со всеми остальными?
— Это театры, которые существуют на федеральном бюджете — Большой, Мариинка, Малый театр, МХТ, БДТ… — они являются визитной карточкой нашей культуры, и их государство будет поддерживать в любом случае. У нас в городе один театр федерального подчинения — театр оперы и балета.
Всем остальным предложены две формы существования. Основная форма, к которой нас всех склоняют, — это государственные автономные некоммерческие организации. Театр, преобразованный в эту форму, по сути, будет лишен государственного финансирования и вынужден зарабатывать деньги самостоятельно. Пока совершенно неясно, как это будет осуществляться, поскольку законодательные документы, которые позволили бы учреждениям культуры сегодня зарабатывать деньги, у нас еще не созданы — нет Закона о меценатстве, не принят Закон о театре.
Существовать самостоятельно, на мой взгляд, могут только театры, которые имеют раскрученный бренд, достаточно хорошо оборудованное здание, сравнительно небольшую труппу и возможность продавать билеты дорого. Такие театры есть, но их не так много. Я хорошо знаком с директором театра «Сатирикон» Анатолием Полянкиным, и он давно говорил мне, что они бы с удовольствием отказались от государственной дотации, взамен получив хозяйственную свободу. Но ведь они имеют свое здание, они хорошо оснащены, стоимость их билетов —
— Основные доводы сторонников реформы — что государство сегодня не в силах содержать такое количество театров (в Петербурге их порядка 80, не говоря уже о Москве), что театральные труппы сегодня непомерно раздуты, что уволить невостребованного человека из театра практически невозможно, а это значит, что нет возможности пополнять труппу молодыми актерами. Об этом в частности говорили и Марк Захаров с Валерием Фокиным, которых считают родоначальниками реформы.
— Фокин с Захаровым действительно сначала говорили, что в России достаточно оставить 200 репертуарных театров, но они уже давно изменили свое мнение, увидев, во что все это вылилось.
Проблема законопроекта в том, что в своем нынешнем варианте он вступает в противоречие с Гражданским кодексом, Трудовым, Налоговым и т. д. Конечно, любому директору реформа предоставит гораздо больше свободы, как хозяйственной, так и административной. Но с другой, и вы это прекрасно понимаете, в Трудовом кодексе четко определено, что человека нельзя уволить без достаточного на то основания, для увольнения должна быть веская причина. И перевод на контрактную основу я тоже не могу осуществить без добровольного согласия, а получить
Или возьмем попечительские советы — закон предполагает обязательное введение в театрах такого органа. В его компетенцию входит решение вопросов общего руководства и определение приоритетных направлений деятельности организации. Но единое приоритетное направление деятельности театра — обслуживание зрителя и предоставление ему культурных благ, что определено Конституцией, то есть и здесь возникает известное противоречие.
— Вопрос о попечительских советах вызывает самые жаркие споры. Деятели культуры склонны воспринимать этот дополнительный контролирующий орган как прямое посягательство на свободу творчества. Кто будет входить в состав попечительского совета, будут ли это люди театра или представители извне? Каковы его полномочия?
— В состав совета, предположительно, должны входить представители органа исполнительной власти, в ведомстве которой находится театр, представители общественности и представитель театра. Должен ли входить руководитель театра — пока непонятно. Но в структуре попечительского совета в основном предполагаются люди, находящиеся вне театра.
Если смотреть широко, то попечительский совет, что вызывает особую озабоченность, может взять на себя функции не просто контролирующего, но и надзирающего органа.
Недоумение вызывает и положение, согласно которому в состав попечительского совета могут также входить «представители иных государственных органов и органов местного самоуправления», — то есть это может быть и прокурор, и начальник налоговой инспекции, и заслуженный врач. Каким образом они могут выбираться — пока непонятно. Театр попадает в полную зависимость от того, насколько компетентен в определенной области тот или другой член попечительского совета. А у нас, как известно, каждый считает, что он знает про театр все — как ставить, что ставить, как играть и как петь. Поэтому неизбежно столкновение между определенными деятелями культуры, которые выпускают художественный продукт, и теми, кто будет осуществлять функции надзора, контроля и рекомендации.
В ряде положений законопроекта доходит до смешного, там, например, прописано, что в отсутствие председателя попечительского совета его функции осуществляет старший по возрасту член попечительского совета. Почему по возрасту? Старейшина
— Одни говорят, что предложенная реформа — очередная попытка втолкнуть отечественное содержание в западную схему. Другие, напротив, уверены, что это возвращение к практике, которая существовала в Российской империи. Когда было два императорских театра — Малый и Большой, их артисты составляли своего рода актерскую аристократию, имели очень высокое жалованье. Актеры же других театров работали в частных заведениях (например, Художественном театре и театре Корша) и участвовали в антрепризах…
— Что говорить о том, что было тогда. Тогда любой меценат мог пожертвовать театру деньги, и примеров тому русская история знает множество. У нас же в связи с отсутствием Закона о меценатстве, бизнесмен не может открыто выложить деньги на тот или иной проект, он тут же пострадает, попадет под систему налогообложения. Уже давно говорится о необходимости позволить жертвовать на культуру безвозмездно. Так что уповать на то, как это было
Что касается «западной схемы», то и на Западе существуют разные схемы. Там есть как репертуарные театры со своей труппой, так и театры, где творческая команда приглашается под определенный проект. Мне кажется, что репертуарные театры — большой плюс российского театра, и нам нет никакого смысла от этого отказываться.
— Каковы общие настроения руководителей новосибирских театров? Есть ли те, кто ждет перемен с надеждой на лучшее?
— В то, что театрам будет лучше, мало кто верит. Но пока речь идет лишь о проекте, который, надеемся, еще будет серьезно дорабатываться. И должен, надеемся, в конце концов восторжествовать
Деятели театра о реформе:
Александр Калягин, председатель СТД:
«Допустим, что наш театр болен. Но когда
Александр Галибин, главный режиссер Александринского театра:
«Проводить реформу без правовой основы — это катастрофа».
Валерий Фокин, художественный руководитель Александринского театра:
«Реформа необходима, в этом давно никто не сомневается, но нельзя же все валить в одну кучу — школы, больницы, театры…»
Константин Райкин, художественный руководитель театра «Сатирикон»:
«Реформа в таком виде — это чистое раскулачивание».
