В конце декабря некий дачевладелец приехал на свой участок посмотреть, все ли в порядке. Будто его кто толкал в столь глухое зимнее время. Садовый кооператив «Приморский-2» располагается на Обском водохранилище, по сути в черте города, неподалеку от корпусов завода. Не так и далеко от автобусной остановки.
Подходя к «фазенде», он обратил внимание: в окне со стороны огорода выбито одно из четырех стекол. Бывает, мало ли что, но все же непорядок неприятно кольнул. Но то, что он увидел внутри, превосходило все мыслимые неприятности. На полу, навалившись спиной на ножку стола, сидел парень в спортивных брюках, в свитере. Напомню, на дворе-то конец декабря. Ноги парня вытянуты по обе стороны маленькой дачной печурки, дверца ее открыта. Видимо, согреться хотел, пытался разжечь, да так и умер. Хозяин дачки сразу это понял и побежал звонить в милицию. Не знал он еще тогда, что незваный гость в таком вот виде сидит перед печуркой месяца полтора. И что умер он от сильной внутренней кровопотери после зверского избиения. Его били в живот, по почкам, так били, что произошел разрыв селезенки. Судмедэксперты в заключении написали, что жить он мог после этого час, ну, полтора. Видимо, сумел до ближайшей дачки добраться, и все.
Все эти полтора месяца его искали родители, исчезнувший сын был объявлен в розыск. На опознание поехал отец. Он узнал его, как пишут в протоколах, по внешнему виду, в частности, по одежде, по наколке на левой кисти в виде «перстня». Сын отнюдь не был из тех детей, что приносят одну только радость родителям. Наркотики вошли в его жизнь и, кажется, стали одной из причин гибели. Но он был сын, и на следующий день после странного ночного ухода из дома должны были отмечать его день рождения.
Его просто вызвал из квартиры знакомый парень. Родители спали. Своей девушке он сказал: «Выйду на минутку». И исчез навсегда. Полная тьма до находки в дачном домике.
Родителям удалось выяснить, что за парень заходил к ним около двенадцати ночи. Они сходили к нему домой на следующий день. У. ничего об их сыне не сказал: не приходил, мол, к ним и его не видел. Но мать исчезнувшего парня обратила внимание на синяк под глазом, на ссадину на подбородке У., которые он пытался прикрыть рукой.
Пора рассказать, что же тогда произошло в кварталах левого берега Советского района. Следствие шло долго. Пришлось выяснять массу подробностей, ставших доказательствами вины в суде. При том, что четверо подсудимых и свидетель У. все время меняли свои показания. Как положено, проводилась психолого-психиатрическая экспертиза в отношении обвиняемых. Но пришлось ее делать и У., специалисты назвали лживость одной из основных черт его характера.
Десятого ноября некоего Г. в подъезде дома на улице Ветлужской порезали ножом. Разобраться, кто же напал, решили его знакомые Андрей Белов, Юрий Сабиров, Евгений Лесовой и Дмитрий Зубрицкий. Ретивые защитники надумали похитить некоего Ш., надавить на него и добиться признания. Почему-то решили, что именно он мог порезать их приятеля, одним из аргументов стала его слабость к наркотикам. Операцию проводили не просто по наитию - по плану. Сначала нашли У., тоже неравнодушного к наркоте и знакомого с Ш. Вместе с ним подъехали к дому последнего и долго наблюдали. Наконец, Ш. уже под вечер вышел прогуляться со знакомыми. Они следили, следуя за компанией в машине. Но парень никак не оставался один, так и вернулся в дом вместе с девушкой. И тогда, уже после одиннадцати ночи, четверка «мстителей» отправила к нему У. якобы под предлогом получения наркоты. Что уж там говорил посредник, неизвестно, но вышли они вместе. И оба сию же минуту были затолканы в машину.
Автомобиль, проскочив жилые кварталы, остановился на полянке за корпусами завода, недалеко от ближайшей улицы, и чуть ли не напротив ворот садового общества «Приморский-2». Двое несколько раз ударили посредника, другие по ту сторону машины «допытывались правды» от Ш. У. потом говорил, что он слышал «громкие крики боли и звуки ударов». Его-то самого стукнули раза, может, три и бросили. А вызванного им приятеля били довольно долго.
Многочисленные сложные экспертизы, анализ показаний на предварительном следствии и в суде - все это вместе составило довольно непростую работу. Сейчас не будем вдаваться в детали расследования. Но суд по первой инстанции пришел к выводу, что самые тяжкие повреждения нанес Ш. Белов. Он бил его ногами в живот, по почкам. И потому главная статья обвинения Белову - умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, повлекшее по неосторожности смерть человека. Если не знать этой квалификации, трудно будет понять приговор. Сабиров, Лесовой, Зубрицкий обвинялись в хулиганстве, что и нашло подтверждение в суде. А все вместе - в похищении человека. Белов осужден к одиннадцати годам колонии строгого режима, Сабиров к семи, Лесовой и Зубрицкий каждый к шести годам колонии общего режима. Кроме того, Белов будет возмещать моральный вред в пользу родителей погибшего - 15 тысяч рублей. Приговор не окончательный, он может быть обжалован в Верховном суде.
Казалось бы, на фоне нынешнего роста смертоубийств эта трагическая история выглядит как бы несколько странной. Убивать не хотели, хотели сами разобраться, отомстить за друга, который, кстати, об этом не просил. Но в том-то и дикость, что это по сути самосуд. Все четверо не судимы. Им всем почти по тридцать лет, не пацаны-отморозки, взрослые люди. Все женаты, у троих маленькие дети. Обычные мужички, звезд с неба не хватали - грузчик, шиномонтажник, водитель. Были ли пьяны в ту ночь? Это обстоятельство не установлено и не могло быть установлено, так как задержали их через полтора месяца после случившегося, когда было найдено тело погибшего.
Мы, увы, уже привыкли отличать про себя: заказное убийство, а это - бытовое, тут - корыстное. Научились, так сказать, квалифицировать. А что здесь? Разборка за друга, вылившаяся в самосуд? А самосуд - разъяренная буйная толпа, конец какого-либо порядка. История в Советском районе - случайность? Или в ней первые признаки именно таких способов выяснения острых обстоятельств?
