Мы уже в преддверии зимы, а в Петербурге осень во всём своём великолепии
«Медлительной чредой нисходит день осенний,Медлительно кружится желтый лист,
И день прозрачно свеж,
И воздух дивно чист «
Летний сад |
Это Александр Блок. Нет, наверное, ни одного
В северной столице она начинается в конце сентября начале октября и приходит из пригородов, из знаменитых парков Павловска, Гатчины, Царского Села. Еще в городе все зелено, едва тронуты желтизной листья кленов, дубов, вязов. Там же, вдали от суеты улиц, утренний туман, просветы в зарослях.
Решётка Екатерининского дворца в Царском Селе |
Екатерининских дворцов
Ложатся сумрачные тени
Октябрьских ранних вечеров».
(Федор Тютчев)
Особенно привлекателен будто насторожившийся, завороженный парк Павловска. Недаром Достоевский в качестве места действия самых напряженных сцен «Идиота» выбрал этот пригород. У начала
Бедный, с приветливой мордой, он по частям был собран после войны. И вот снова на месте. Правда, и сейчас не исключены неприятности. Иные дородные туристки так и норовят пристроиться к нему на заплатанную спину, чтобы запечатлеть свою неповторимую личность на историческом фоне.
В парках Петербурга и пригородов словно замедляется осенью время. От пустоты, чистоты воздуха, от «зигзагов листопада«? Наверное, к Летнему саду обращался Иосиф Бродский:
«О как ты пуст и нем!В осенней полумгле
Сколь призрачно царит
прозрачность сада,
Где листья приближаются
к земле
Великим тяготением распада».
Невский проспект |
Три луча устремлены к Адмиралтейству: два проспекта Невский и Вознесенский, Гороховая улица. Прямые, проведенные по линейке, гулкие, заполненные шорохом шин. Невский не хочет сдаваться осени, не хочет погружаться в нирвану светлой печали и воспоминаний.
У Строгановского дворца, где в первом этаже «Музей шоколада» магазин такой, негр, улыбаясь во весь рот, распахивает дверь. Зайдите, посмотрите. У нас и Ленин есть шоколадный маленький на полкило в пятьсот рублей и большой на три килограмма.
Художники на Невском |
В Петербурге невероятное количество кафе, ресторанов с чудными названиями
«У тещи на блинах», «Фасоль на Гороховой», «Берлога«,
На пешеходной Малой Конюшенной, бывшей в советские времена улицей Софьи Перовской, невиданное зрелище разноцветные львы. Всемирное общество петербуржцев проводит благотворительную акцию «Шествие львов» в поддержку программ работ с беспризорными и безнадзорными детьми. В прошлом году на подобном «Шествии коров» в Москве корова, расписанная Андреем Макаревичем, была продана дороже всех, кажется, больше, чем за двадцать тысяч долларов.
Любой город осенью, в предзимье заметно теряет свою привлекательность, особость. Кроме Петербурга. Он, наверное, один из немногих городов мира, если не единственный, который красив и в ненастье
Мощь Невы, пространства площадей, крупные формы зданий, кариатиды и атланты дворцов, арки, сглаженные туманами, каналы в пелене моросящего дождика, темноватые подворотни, ведущие в таинственные дворы, все притягивает, западает в душу. За полторы недели в Петербурге лишь один день был солнечным. А так все пасмурно, не холодно, но сыро. И в этом сумраке особенно ярко вдруг под вечер с запада блеснет луч солнца, буквально преобразуя все вокруг. Такой эффект наблюдала я с колоннады Исаакиевского собора. Небо на западе раскрылось, четко нарисовались силуэты кранов в порту, засверкали шпили и купола. И невозможно даже представить, что все это, по планам фашистов, должно было исчезнуть с лица земли. Теперь