Народная артистка России отмечает свой творческий юбилей
На профессиональную сцену актриса вышла 35 лет назад. Было это на Урале, в Челябинске, куда она распределилась по окончании Новосибирского театрального училища.
Халида Иванова и на сцене, и в жизни принимает всё очень близко к сердцу…Однако уже через два года Халида вернулась в родной город и пришла в областной театр драмы, как тогда назывался «Старый дом». Театр тогда возглавлял Семен Иоаниди.
— Просилась, умоляла взять меня в труппу, говорила, что никогда у них такой артистки не было и не будет, — теперь с улыбкой вспоминает актриса те далекие времена.
И Иоаниди ее в труппу взял, тем самым решив ее судьбу. Уже в свой первый год Халида Иванова стала ведущей актрисой, сыграв сразу четыре большие роли. Среди первых ролей — «Антигона» Ануя. На античных героинь ей вообще везло. Режиссеры чувствовали ее темперамент, ее энергетику, страстность ее натуры, ее способность играть на пределе — будь то верность чувству или фанатичное служение долгу. Это редкое дарование актрисы — играть с эпическим размахом. Она играла Федру в «Федре» Марины Цветаевой, Медею в «Заброшенный берег. Медея. Ландшафт с аргонавтами»… Роль Медеи до сих пор остается одной из ее самых любимых, «этапных», как принято говорить. В жизни театра, которому она служит уже 33 года, с тем спектаклем связана целая эпоха.
Тогда, в середине
Со спектаклем театр триумфально гастролировал в Западном Берлине и Франкфурте. Германия открыла для себя новый театр Сибири и рукоплескала блистательной актрисе…
— Я играла на русском языке и при этом ощущала такое полное понимание и приятие, такое единение с залом, такой подъем сил, пережить который актеру удается не так часто, — вспоминает актриса. — Это был тот редкий случай, когда Бог как будто брал меня
«Чудесных моментов» в ее творческой биографии было немало. Правдоподобная и органичная в ролях античных героинь, она была одинаково убедительна и в ролях, требующих, напротив, простоты, нежности и полутонов. О каждой из ее ролей — будь то Раневская в «Вишневом саде» Чехова, Гессиона в «Доме, где разбиваются сердца» Бернарда Шоу или Филумена Мартурана в «Браке
— Артист растет режиссурой и драматургией, — говорит актриса.
Ей везло и на то, и на другое. Она работала с Изяславом Борисовым, Семеном Верхградским, Дмитрием Масленниковым, Александром Нордштремом, Владимиром Ореновым…
На вопрос, считает ли она себя счастливым человеком, Халида отвечает:
— Безусловно. Я была совсем маленькая, когда меня научили молиться. Я всегда знала, что Бог есть. Все в классе — я тоже была комсомолка — были уверены, что это ерунда, а я нет. В первую очередь я счастлива именно этим.
Однако, чувствуя свое актерское предназначение, она не собиралась связывать свою жизнь с театром, напротив, искала себя в совершенно разных сферах: начинала учиться на мехмате университета, поступала в НЭТИ…
— Я не считала себя готовой для того образа жизни, на который обрекает театр. Я совершенно точно знала, что если буду артисткой, то буду несчастливой женщиной. А в мои семнадцать лет мне очень хотелось быть счастливой… Но жизнь, в конце концов, взяла свое. В результате я оказалась несчастливой женщиной и очень счастливой актрисой. И никогда ни о чем не жалела…
Для своего бенефиса актриса выбрала русскую классику — «Без вины виноватые» Островского. Спектакль о служителях Мельпомены, поставленный Сергеем Бобровским, стал ее личной исповедью и ее признанием в любви к сцене. Это признание предельно беспафосно и менее всего напоминает праздничный тост — ни к чему не обязывающую вязь восторженных слов, которые принято произносить в дни торжеств… Ее Кручинина предельно сдержанна, проста и напрочь лишена того суетного антуража, который сопровождает само понятие «актриса». Не случайно сам Островский неоднократно подчеркивает простоту своей героини, которая на сцену поступила исключительно из нужды. Для которой театр стал травой забвения свалившегося на ее плечи непомерного горя — потери ребенка и единственно любимого человека. Актриса от Бога, она заняла в театре недостижимо высокое место, спасаясь от «закулисья» с его завистью, заговорами и интригами талантом и ежедневным, тяжелым, изнурительным трудом, без которого невозможна актерская профессия. «Счастливая актриса и несчастливая женщина…». Неужели нет альтернативы этой грустной аксиоме?
***
За свои 35 лет на сцене Халида так и не научилась спокойно относиться к наскоро слепленным рецензиям, которые пишутся ради красного словца или фигуры речи. Как серьезный и предельно честный в своей профессии человек, она слишком близко принимает все к сердцу, и когда «бьют наотмашь», теряется и потом долго не может собраться с силами, чтобы вновь выходить на сцену и играть…
— Профессия сложна тем, что публичная, и каждый может тебя публично обидеть, оскорбить, и потом из этого всего с трудом выкарабкиваешься.
За те годы, пока она работает в театре, «Старый дом» переживал разные дни — как и во всех театрах, были свои звездные часы и свои сложные моменты. В худшие времена она просто «рубила свою делянку», играла то, что давали… И ждала…
— Потому что нет в жизни ничего прекраснее, — признается актриса, — чем играть спектакли, поставленные на хорошую пьесу, хорошими режиссерами, с хорошими партнерами. Больше этого счастья для меня просто нет…
Для «Старого дома», где ситуация последнее время была нестабильной, наступили новые времена. Театр начал сезон с новым директором и новым художественным руководителем. А это значит — новые начинания, новые надежды, новая атмосфера, новый репертуар, новый зритель… Пожелаем же театру стабильности и творческого поиска, а его Актрисе — хорошей драматургии, талантливой режиссуры и новых ролей…
