Живи… танцуя

— советует поэт, драматург, исследователь культуры, преподаватель МГУ Марина Князева, избегнувшая таким образом многих болезней

Черный квадрат

Продолжаем знакомить наших читателей с наиболее интересными публикациями журнала «Чудеса и Приключения», полученными из редакции этого издания.

— Как понимать эти твои слова, Марина?

— У каждого из нас в обыденной жизни есть много ограничений, в том числе и пространственно-двигательных. Человек не может, к примеру, сидя за рабочим столом, сделать широкий жест и в нём раскрыться. Наши жесты в этом случае сведены до утилитарного уровня: взял, положил, показал, протянул — это то, что Станиславский называл малым кругом внимания. Утилитарные движения не осмысливаются людьми, поэтому они эмоционально не выражены, не наполнены. Но чтобы заслужить и мышечную, и эмоциональную радость, или, как я ещё это называю (вслед за Б. Пастернаком), — любовь пространства, надо найти и выстроить точные линии своего жеста, то есть правильно вписаться в пространство, стать для него гармоничным. А случается это только тогда, когда ты делаешь свои движения широкими, объёмными, наполненными.

Часто я слышу от преподавателей и студентов: «Что у вас за характер? На дворе и в стране непогода, а вы лучитесь радостью?» Не всегда можно объяснить, что это не столько характер, сколько годами вырабатываемый стиль, образ жизни, в основе которого лежит танец. За него я держалась, как за спасательный круг, когда у меня шла череда тяжёлых испытаний. И могу сказать, положа руку на сердце: в разные периоды жизни спасал меня именно танец.

Однажды я слегла с приступом радикулита. Сначала была неделя неподвижной жизни с уколами, потом неделя, когда я передвигалась, хватаясь за стену и мебель. И тут я поняла, что могу стать частью болезни, и тогда она будет продолжаться бесконечно долго, потому что проблемы моего здоровья станут решать другие люди. А я знаю: врач — это не тот человек, который тебя лечит, а тот, который помогает понять, что лечиться человек должен сам.

И я стала лечиться танцем. Постепенно, день ото дня увеличивала количество танцевальных движений. Упорным трудом за две недели я вытащила себя из болезни. И с тех пор держу форму — как только начинаю чувствовать недомогание или боль в пояснице, то сразу корректирую и танцевальную нагрузку на эту область тела.

Так, постепенно, я пришла к танцевальной философии. Суть её можно выразить просто. Основа мира — всего мира — движение. Звёзды и планеты очерчивают плавные орбиты, будто двигаются в галактических залах, ведя фигуры менуэтов или совершая короткие туры и фуэте. Этот мировой танец — душа мира, понять и слиться с которой хочет каждый, ведь это слияние и есть счастье. Мир создан по законам красоты. Танцуя, человек органично вплетает себя в живую органику мира. Тут рождается искомая каждым радость. Радость, мажор! Когда ты протанцовываешь мелодию, ты входишь сразу в несколько потоков радости, ты сливаешься с тем счастьем движения, которым живёт Вселенная, и с тем счастьем творчества, которое закодировал в музыке композитор. Радость входит в радость и умножается непосредственной радостью движения. Радость вдыхает в нас танец. В нём едины три источника счастья: жест — гармония звука — полнота пространства. Танец делает человека своим в нашей Галактике.

Танец — это прежде всего заслон депрессии, своего рода нехимический негрустин. Когда человеку плохо, жизнь отяжелена проблемами, не следует сразу бежать за таблеткой. Куда проще впустить в свою жизнь мелодию танца, а она приведёт за собой и облегчение души, и просветление настроения, и новые силы.

Так что из моей философии следует множество следствий. В том числе и те, о которых мы говорим: танец как самый весёлый путь к поддержанию здоровья.

Как и любой человек, я могу проснуться в плохом настроении или почувствовать, что начинаю заболевать. В такие минуты не то что танцевать — шевелиться не хочется. Но я делаю над собой усилие. Включаю музыку и начинаю постепенно себя разогревать. Движения мои всякий раз произвольные, поэтому каждый танец новый. Непослушное, с застывшими мышцами тело в конце должно стать мягким, как воск. Сначала я с рукой «поговорю», затем с ногой, особенно много «общаюсь» с поясницей и бёдрами. Размягчённое тело тебя само благодарит, и ты эту благодарность чувствуешь. Так я приспосабливаюсь к жизни через танец.

Танец целителен. Я могу назвать другие болезни, которые способен победить танец. Мало кто даже из моих друзей знает, что я — классический гипотоник. У меня бывало давление 80х40, от которого я даже теряла сознание. Причём оно снижалось так стремительно, что я падала в переходах метро — подпирала стенку и сползала по ней. Я выпивала бесчисленное количество чашек кофе в день.

Гипотония в принципе не лечится, и я своё давление всегда хорошо чувствую. Если утром у меня нет сил подняться, значит, у меня — восемьдесят. Я включаю музыку и начинаю медленно, постепенно убыстряя темп, танцевать. Через полчаса я в отличной форме — давление поднялось до ста единиц.

Танец лечит и голову. Мне знакомы такие головные боли, что приходилось вызывать неотложку. Но с тех пор, как я стала ежедневно танцевать, я ушла от мигрени. Когда человек двигается под музыку с определённым ритмом, его организм настраивается на эти гармоничные ритмы, начиная соответствовать им.

Когда я вхожу в танец, я не всегда знаю, как и чем его закончить. Это интересно, поскольку испытываешь блаженство от фантазии. Ведь мои танцы соединяют определённую программу, алгоритм движений — и спонтанность живого творчества. Есть строгий набор движений, которые я непременно должна выполнить. К примеру, я знаю, что мне нужно как минимум тридцать раз «раскрыться» солнышком (развести руки снизу вверх), сделать свои от двадцати до ста подъёмов ног и выполнить столько же прыжков. А дальше, всё остальное — творчество.

— Марина, нет ли в таком погружении в танец чего-то искусственного, когда человек старается уйти в мир фантазий и нереальных переживаний?

— Все люди любят танцевать, танец для каждого человека так же естественен, как сон или дыхание. Но люди не танцуют. Цивилизация, по крайней мере наш современный российский менталитет, ограничила здесь человека. Все общества развивались на фоне очень активных танцевальных движений. Вся человеческая культура вышла из танца. И, между прочим, медицина тоже вышла из танца. Что такое ритуальные шаманские танцы, как не исцеление ритмичным движением под музыку?

Более того, то, что делаю я, в принципе должен делать и будет делать, как мне кажется, каждый человек, если он хочет быть здоровым. Это лечение без затрат денежных средств, это безлекарственная медицина в высшем её понимании.

Я думаю, что особенно полезны танцы пожилым людям, чьи движения ограниченны или вовсе сведены к минимуму. Умозаключение, что человеку после шестидесяти уже неприлично много двигаться и что он негармоничен в танце, абсолютно искусственное. Опять же подобные представления присущи больше российскому гражданину. На самом деле потребность двигаться и танцевать есть в любом возрасте, ей мешают только лень и неверно ориентированный менталитет. Толстые и пожилые люди одинаково комфортно чувствуют себя в танце в любой стране. Я видела толстых итальянок, проносящихся в вихре танца, я заходила в дискотеки для пожилых в Германии, где восьмидесятилетние мужчины и женщины получают невероятное наслаждение, непринуждённо кружась и вальсируя. Я смотрела, забыв обо всём на свете, как пожилые испанцы искромётно танцуют фламенко!

Поэтому танцевать хотя бы по пятнадцать минут в день — это норма. А вот когда очень симпатичная, милая, умная пятидесятилетняя профессор кафедры тяжело поднимается по лестнице, едва передвигая ноги, это, с моей точки зрения, ненормально. «Вы носитесь, как девчонка, — неодобрительно говорит она, а затем, помолчав, спрашивает: — Что вы делаете для этого?» «Я научу, — сразу откликаюсь я. — Вы каждый день танцуйте хотя бы по чуть-чуть…»