Точка зрения
Наши люди со времен «вождя всех народов и племен» привыкли бояться власти. Больше того: если в стране власти не боятся, то это многими воспринимается, как плохой и слабый признак общества и страны. И многие воспоминания, в которых вспоминается «светлое прошлое» и оно сравнивается с зыбким настоящим, начинаются со слов: «Ох, ему бы дали при Сталине так, что он быстро бы заткнулся. Хозяин бы не потерпел».
И ведь это правда. Людей годами столь часто «затыкали», что они начальников и всяческих командиров сплошь и рядом воспринимали, как живых богов. Терпели от них все. Мол, им виднее… Да и как же без почитания, преданности и боязни?! Они же решают, у них же просят. Испокон веков так было. Ну, и наши «главначпупсы» привыкли к этой философии, вбитой в народ. И делали, что хотели. Например, когда из заместителей становились начальниками.
По роду занятий на работе мне десятилетиями приходилось брать интервью у самых разных руководителей — либеральных и властных, скандальных и мудрых, интеллигентных и хамоватых. Я даже подумывал написать о них под одной книжной обложкой.
При просьбах у нас отношения сразу же искажаются и приобретают некую этическую ненормальность.
Другое дело, если помогли тебе без всякой просьбы, по собственной инициативе и велению души. Это совсем «не тот компот». В такой помощи есть порыв и искренность. Могу признаться, что в свое время мне именно так помог академик Владимир Елиферьевич Накоряков. Ему нравилась моя проза, и он помог мне издать несколько книг. В его искренность было легко поверить, потому что он, заядлый книгочей, мои книги разбирал с дотошностью литературного критика. За что я ему благодарен до сих пор.
Но так бывает крайне редко. В том числе и в академической среде. До сих пор корю себя за то, что однажды, в разговоре с академиками, сказал, что вправе, как думается, претендовать на премию РАН по популяризации науки: пишу о ней десятилетиями, вышло в свет две толстые книги, а количество отдельных статей и очерков о науке в разных изданиях даже автором не поддается учету. Но просьба моя отклика не нашла, и теперь, поверьте, этому рад. Ни с кем из ученых отношений не испортил просьбами и сохранил в любой работе полную самостоятельность. Просьбы этому не способствуют. Они плодят зависимость.
Плохой руководитель делает все для того, чтобы в коллективе постоянно росла зависимость от него. Последовательность действий обычно такова: сначала он «радеет родному человечку», а потом выжимает из него все, что хочет, и таким образом лишает его личной свободы. Особой ретивостью отличаются те, которые превратились из заместителей в начальников. Они теснят и убирают всех, кто видел и знал, как они в свое время прогибались и лебезили. Если другие теперь не поступают так же,
А суть нормальных отношений — не прогибаться, а сотрудничать, творчески и ответственно работать, никого и ничего не боясь. Умные начальники стерпят даже дерзость подчиненных, если она ради дела и блага. Дураки и себялюбцы будут мстить. Примеров и тому, и другому полно.
В среде писателей и журналистов знал всего трех человек, которые превратили свои обязанности и возможности в кормушку. Один из них всегда уходил с завода, где директором был его друг, с полной сумкой различных деликатесов. Иначе он не писал о заводе. Другой старался ездить только те командировки, где в хозяйствах его встречали с особой приветливостью. Мяса он фактически нигде не покупал. Его багажник сразу же заполняли…
Сейчас Россия мучительно отвыкает от прежних привычек, влюбленностей и взглядов.
Вместо сильной руки все чаще правит сильный ум. Настоящее деловое сотрудничество исключает мстительность, ханжество и низкопоклонство. От них никакой прибыли, одна убыль. Хозяин не тот, кто страшит и пугает, а тот, кто привлекает, ценит по уму, таланту и самостоятельности. Шкала ценностей коренным образом меняется. Теперь меньше всего ценят по блату и диплому, а больше — по реальным знаниям, способностям и умению.
