Она одна из тех служителей Мельпомены, которых любят и ценят не только критики, но и обычные зрители. Ее героини — это сама жизнь. А все почему? А потому, что она знает о жизни не понаслышке — вполне испытала, что значит выживать в сложные годы. И главное — точно знает, что такое женское счастье, ведь ей удалось то, чего не удается многим коллегам.
Про звезду и мужчину с лампочкой
— У тебя две дочки. Они смотрят на маму и тоже хотят быть актрисами?
— Они мне все время говорят: «Мама, вот ты звезда, а мы почему нет?» Я им отвечаю: «Да ну, какая я звезда!» — «Именно звезда. Тебя все знают». Что они имеют в виду? А вот что. Однажды дочери пришли в библиотеку, заполнили формуляры. И библиотекарша спросила: «А где работает ваша мама, Шуликова Татьяна, дети?» — «В театре». — «Да это же моя любимая актриса!» — всплеснула руками библиотечный работник. Так что меня все знают. Даже в библиотеке.
— Муж как относится к тому, что жена работает в театре?
— Прекрасно. Кстати, встретились мы как раз там. Помню, была репетиция «Снов о Нью-Йорке» в «Старом доме». И стоит в полумраке мужчина, такой крепенький, на столе. Лампочку вкручивает. Спиной ко мне. Я зашла, увидела его, в голове пронеслось: «Это мой будущий муж!» И пошла дальше. Потом полгода от него убегала, а он ловил меня за кулисами. Мне было тогда 33, а ему 36. Естественно, и у меня, и у него был опыт за спиной, но я сразу поняла, что это — он. И что самое удивительное, мы же совершенно одинаковые. То есть мы начали разговаривать и поняли, что мы в одном направлении смотрим. Ему нравятся те же фильмы, что и мне. У него чувство юмора, как у меня, такое немножко суровое. То есть это мой человек.
— Счастливая семья — редкость в актерской среде.
— Да, но ведь для счастья важно сразу понять, что тебе на самом деле нужно. Вот один человек хочет быть очень красивым и не желает смириться с тем, что ему уже дано. А другой человек хочет быть счастливым именно с каким-то конкретным человеком, но ведь нужен-то ему совсем не этот! Тот, который необходим, рядом, но люди не видят. Я очень долго искала не там. А мой человек просто стоял в тельняшечке и вкручивал лампочку.
— Любишь домовничать?
— Я хорошо готовлю, шью. Не потому, что училась этому, а потому, что мне это нравится. И у меня это получается. Меня просили дети сшить шапки — я их сшила. И такое ощущение, что, если меня заставят открыть какую-то теорему или планету, я пойду и открою. И тоже все хорошо получится. А еще я ужасно хочу полететь в космос. Но, к сожалению, меня не берут.
И кстати, совсем не хочу переделать себя. У меня нет такой мечты, не хочу быть другим человеком. Я такая, какая есть, и этим счастлива. Когда-то я ходила в спортзал, потом бросила. Потому что просто потеряла к этому интерес. Просто тогда у меня было много времени и не было семьи.
Или вот у меня подруга открывала кафе — я ей помогла, делала там ремонт. Просто потому, что мне это нравилось. Еще я кладу кафель прекрасно, обои клею. И не потому, что этому училась. В общем, универсальный солдат! Муж мне иногда возражает: «Мы же не умеем этого делать!» — а я ему отвечаю: «Кто же нам запретил научиться»? Я и машину научилась бы водить. Только зачем? У меня и Коля прекрасно водит. Но если мне будет нужно, я поеду и научусь. Просто однажды я поняла: зачем буду кому-то деньги отдавать, если я и сама могу?
«Было страшно: бандиты кругом»
— Вероятно, это свойственно женщинам, прошедшим перестройку…
— Не хочу обратно в девяностые. Было страшно: бандиты кругом. Мы все подрабатывали в ресторанах, и там было все что угодно. Днем в театрах, ночью пела по клубам, потому что денег хронически не хватало. А когда не платили по полгода зарплату — это же вообще была страшная вещь! Помню, устроилась домработницей. В шесть утра вставала, приходила и мыла квартиры богатым, стирала шторы, гладила, потом бежала на репетицию. Помогала своим родителям — высылала им деньги. Сама неплохо жила. Ездила на такси, когда кому-то жрать было нечего. Я привыкла работать. Но не считаю это тем трудом, который убивает людей, нет.
— Что делаешь, когда не трудишься?
— Когда есть денежки, мы ходим с семьей в кино. Я обожаю фильмы студии Marvel. Пересмотрела всего «Железного человека». А вот всякое «современное искусство», андеграунд не люблю. Зато я могу посмотреть «Хроники Риддика» восемь раз подряд. В этом плане «Дэдпул», конечно, победил всех.
Не умирайте на сцене!
— Актерская работа — это женское дело? Насколько это физически сложно?
— Я счастливый человек: ни дня не работала в своей жизни. На сцене я получаю удовольствие, а мне за это еще и платят деньги. И это не полуправда, я не страдаю вообще. Чем эта работа сложная? Тем, что текст нужно учить? Ну, скажите пожалуйста, а у врача, что ли, не сложная профессия? Да я названия всех костей не запомню никогда в жизни!
— Так люди умирают на сцене, ноги ломают…
— А умирают, потому что психика не железная. Не нужно в себя ничего впускать. Как роль делать? Как… Играй! Проявляй мастерство! То есть нужно обязательно уметь дистанцироваться. Я это делаю легко. Только так и работаю. Просто повезло, моя психика приемлет легкий переход от одного к другому, и только это помогает мне в жизни. Например, я могу легко заплакать или в одну секунду засмеяться. Это несложно. Несложно понять психологию другого человека, персонажа своего. Но умирать вместе с ним я не собираюсь.
— Почему ты остановила свой выбор именно на театре «На левом берегу»?
— Очень много нацелено в наше время на то, чтобы хорошо было туловищу. Я же хочу, чтобы хорошо было душе. Туловищу и так нормально. Сейчас у нас в семье ремонт — квартира новая. И опять же, я люблю, когда меня любят. А там меня иначе как Танечкой не называют. Мне очень хорошо в этом театре — живу в любви, и слава тебе, господи!
— У тебя много антреприз. Чем это лучше стационарного театра?
— Конечно, в первую очередь это заработки, здесь и сейчас. Опять же, когда набирают какую-то команду, мы и сами участвуем в творческом процессе. Не могу сказать, что работа в антрепризе тебя творчески поднимает на какой-то новый уровень, но зато дает ощущение жизни, движения. Причем движения только в правильном направлении.
О званиях и счастье
— Почему артистка Шуликова до сих пор не заслуженная?
— Последний раз мне повышали категорию 18 лет назад. А почему не повысили дальше? Потому что я не просила. А что я могу сделать, если люди не видят? Должна к ним прийти, сплясать, что ли? Стишок прочитать? Дело в том, что в нашем законодательстве написано именно таким образом, что актер сам должен идти за этой самой категорией.
С другой стороны, а зачем мне это? Мне от этого уже ни тепло, ни холодно. Я знаю, что зрители спрашивают билеты на спектакли со мной. Тогда какая разница? Они же ведь не спрашивают: «А Шуликова заслуженная артистка или нет? А какая у нее категория? А она мастер сцены?» Нет, они не задают таких вопросов. Они спрашивают: «Шуликова играет?» И все.
Вот дети мне хлопают на представлении, и я счастлива. Они со мной на спектаклях разговаривают. Я получаю невозможное удовольствие от работы с детьми. Когда прохожу во время спектакля мимо рядов, они, например, хватают меня и говорят: «Пошла вон, дура!» Значит, я сыграла так, что они действительно поверили, что я «дура» и что «пошла вон». Это же кайф, как они меня сегодня пинали!
— Твой рецепт счастья?
— Нужно правильно расставить приоритеты в своей жизни, и все пойдет как по маслу. Помните фильм «Чародеи»? Вижу цель, не вижу препятствий! Вот нужно так же.
Досье. Татьяна Шуликова, актриса Новосибирского драматического театра «На левом берегу». Родилась в городе Братске Иркутской области в 1971 году. Окончила НГТИ. Работала в новосибирских театрах «Старый дом» и «Первый театр», пермском театре «У Моста».
Опубликовано в газете «Советская Сибирь» №44 от 31 октября 2018 года
