Алан Купеев был назначен начальником ГУФСИН по Новосибирской области Указом президента России в марте 2022 года. С 2016 года он возглавлял управление Федеральной службы исполнения наказаний по Архангельской области. Напомним, предыдущий руководитель управления Андрей Попето был откомандирован в Красноярский край в июле 2021 года.
Новый начальник новосибирского ГУФСИН Алан Борисович Купеев родился 22 августа 1965 года в городе Алагире Республики Северная Осетия – Алания. В 1994 году окончил Юридический институт МВД России, в 1998 году – Академию МВД России. Свою трудовую деятельность в уголовно-исполнительной системе начал с должности контролера следственного изолятора № 1 ОИТУ МВД СОАССР в январе 1987 года.
- Алан Борисович, расскажите о ситуации в системе ФСИН в Новосибирской области сегодня? Сколько человек сегодня отбывают наказание в учреждениях, сколько из них «сидят» повторно?
- В состав ГУФСИН России по Новосибирской области входит 15 исправительных учреждений, в которых содержатся свыше 11 тысяч человек, из них 800 иностранных граждан. На учете уголовно-исполнительных инспекций состоит 9,5 тысяч осужденных без лишения свободы. Общее количество осужденных в регионе сократилось более чем на 5 тысяч человек. Но, несмотря на тенденцию снижения спецконтингента, их криминогенный состав с каждым годом ухудшается. Так, каждый четвертый из них отбывает наказание за совершение умышленных тяжких преступлений, более 37% за особо тяжкие. Четверть осуждённых отбывает наказание во второй раз, а 40% в третий раз и более. Четверть осужденных отбывают наказание за преступления, связанные с наркотиками. Более 12% нуждаются в психологической или психиатрической помощи.
- Вы приступили к службе в Новосибирской области несколько месяцев назад. Насколько отличается ваша работа в Новосибирской области от Архангельской области? Какие задачи в работе уголовно-исполнительной системы региона вы поставили для себя, что предстоит решить?
- Уголовно-исполнительная система везде примерно одинаковая, но есть свои нюансы. Есть вопросы по отдаленности объектов, по лимиту наполнения, по разноплановости учреждений. И больше всего, наверное, экономическая составляющая. В Архангельской области производство развито намного мощнее, поэтому есть возможность расходовать средства на те пробелы, которые мы не можем получить из бюджета, на улучшение условий работы сотрудников, на условия содержания осужденных, на какие-то бытовые моменты.
Задача у нас у всех одна: нормальное функционирование нашей системы, чтобы мы работали без сбоев, чтобы нашим сотрудникам было комфортно нести службу, чтобы соблюдалось законодательство. Развитие производства, на сегодняшний момент это наш приоритетный момент. И хотелось бы доукомплектоваться, проблема эта, к сожалению, на сегодняшний день существует.
- А почему в системе ФСИН возникает «кадровый голод», с чем это связано?
- Наверное, я не открою секрета, что работа, безусловно, тяжелая. При отборе на работу у нас очень много критериев. И, прежде всего, состояние здоровья и психологическая устойчивость. Очень многие не проходят. Конечно, хотелось бы, чтобы и зарплата у наших сотрудников была больше.
В настоящее время ведется работа по комплектованию подразделений уголовно-исполнительной системы региона, поэтому мы приглашаем кандидатов на службу. Работа у нас сложная, но интересная.
- Уже на протяжении пяти лет, с 1 января 2017 года применяется вид наказания - принудительные работы. Как этот вид наказания показал себя на практике в Новосибирской области? Какова их перспектива?
- Что касается принудительных работ, то в Новосибирской области активно ведется работа по расширению сети исправительных центров. В настоящее время введено в эксплуатацию 5 участков, функционирующих как исправительные центры. Общий лимит в них составляет 455 мест. В них на сегодняшний день отбывают наказание 542 осужденных.
В основном, исправительные центры создаем там, где есть рабочие места. На сегодняшний день гастарбайтеров все меньше, а у нас есть свободные трудовые ресурсы. До конца этого года планируем ввести в эксплуатацию еще 470 мест. В следующем году – в Куйбышеве, в Бердске – ближайшая перспектива. И еще в Новосибирске в двух центрах в августе уже закончим ремонтные работы.
Этот вид наказания альтернативен лишению свободы, это более мягкий вид наказания. Суть вот в чем – человек живет в исправительном центре, носит гражданскую форму одежды, ему разрешаются все гаджеты. Он должен работать и платить государству часть средств за свое содержание, сколько определяет суд, от 5 до 20%. Обременение государства таких осужденных минимальное. Он сам платит за коммуналку, за одежду, за питание. И очень важно, что за период нахождения в участках, человек получает профессию, трудится и социализируется. Много примеров, когда после освобождения люди остаются работать на тех же предприятиях.
Мы не идеализируем ситуацию – выпускников МГИМО, МГТУ, Гнесинки у нас нет. У нас люди, которые преступили закон. Наша задача их исправить и подготовить к жизни на свободе.
Чем больше работает человек, тем меньше у него остается времени на то, чтобы совершать глупости. И тем больше возможностей платить те же самые иски, родителям помогать. Когда человек освобождается, какие-то средства есть на лицевом счету, он выходит не с пустым карманом. И что самое главное, с наличием профессии он может гораздо проще влиться в социум. Поэтому, для нас это приоритетная задача.
- Какую продукцию выпускают осужденные в Новосибирской области? На чем больше всего получается заработать?
- Продукты питания, деревообработка и металлообработка, швейное производство, животноводство и растениеводство, обувное и литейное производство. Мы не ставим приоритет заработать, наша задача занять осужденных, чтобы они работали, чтобы было трудоустройство. А прибыль наша - это второстепенное. Бывает, мы ставим рентабельность 1-2 %. Но неплохо зарабатывает «швейка» и металлообработка.
- Какой процент осужденных на данный момент трудоустроены?
- На сегодняшний день это 58% от подлежащих трудоустройству. Эта цифра соизмерима со средними показателями по России. Но я перфекционист, и всегда стараюсь подталкивать к сотне. Безусловно, мы находим понимание в правительстве, нам тоже нужна определенная помощь от властей, от бизнес-сообщества. У нас имеются свободные площади, свободные трудовые ресурсы. Сейчас нам надо консолидироваться, находить точки соприкосновения и на взаимовыгодных паритетах начинать эту работу.
- А какая финансовая нагрузка ложится на предприятие, которое хочет открыть у себя УФИЦ? Как выглядит этот процесс – предприятие само к вам приходит с предложением открыть УФИЦ или вы ищете партнеров?
- Тут у нас взаимовыгодное и встречное направление деятельности. Мы идем к ним, они идут к нам. Когда создавались первые участки, бизнес с опаской относился к этому. Сейчас они поняли, что им это выгодно и интересно. В плане того, какие финансовые ресурсы нужны, то все индивидуально и зависит от ресурсов. У кого-то есть объекты, кто-то начинает полностью с нуля. С чем сталкивался я, сумма начиналась от 7 миллионов и доходила до 60-70 миллионов.
- Что касается телефонных мошенничеств, бытует мнение, что осужденные из колоний звонят гражданам и представляются сотрудниками банков. Были ли подобные случаи в Новосибирской области за последнее время? Есть ли в колониях какие-либо технические средства для борьбы с такими мошенниками, например, глушилки?
- За последние два года у нас не зафиксировано ни одного факта телефонного мошенничества из наших учреждений. Это, безусловно, достижение сотрудников. Конечно, у нас есть разные технические средства и оборудование, в том числе и глушилки. Как показывает практика, основные способы доставки телефонов, это перебросы и попытка провести в сырье, через посылки.
- Напоследок хотелось бы затронуть такую тему как рецидивная преступность. Вы сказали, что 40% осужденных в Новосибирской области отбывают наказание в третий раз и более. Отбывают ли наказание «первоходки» отдельно от тех, кто «сидит» повторно? Какие меры предпринимаются для снижения рецидивов?
- Законодательно закреплено сепарирование осужденных. Они отбывают наказание раздельно. После принятия этого закона относительно уменьшился процент рецидивов. В каждом учреждении делим осужденных по степени их социальной запущенности или по их исправлению. Есть обычные условия, есть облегченные для тех, кто уже готов перейти в колонии-поселения или на принудительные работы. Те, кто не хочет воспринимать меры перевоспитания, обычно в строгих условиях отбывают.
С первого дня, когда к нам поступает осужденный, его размещают в карантин. И с карантина начинается работа с ними. Он проходит тестирование с психологом, который дает рекомендации остальным службам, на что делать упор. И начиная с первого дня до освобождения, в течение всего срока, проводим работу по всем направлениям деятельности, в этом участвуют практически все службы – оперативная, режимная, воспитательная. И труд в этом контексте тоже играет позитивную роль. За 6 месяцев до освобождения осужденные проходят школу подготовки к освобождению. Мы смотрим, есть ли у человека жилье, пишем письма по месту его будущего проживания и помогаем с трудоустройством, социальной адаптацией. Мы должны плавно передать осужденного на «гражданку» социальным службам. Часть освободившихся переходит в ведомство наших коллег из полиции, то есть, участковые продолжают за ними наблюдать, особенно, если есть административный надзор.
