Кирилл Мерецков

В сорок втором были учреждены ордена и медали с именами выдающихся русских полководцев и флотоводцев. В сорок третьем военную форму дополнили погоны традиционного образца. А дальше были пятиугольная колодка для наград, знакомая по давним временам георгиевская лента... А вот об одной из традиций, считая ее, видимо, уже неуместной, так и не вспомнили: прибавлять к фамилиям победоносных полководцев название мест, где те проявили себя особенно ярко. Суворов-Рымникский, Потемкин-Таврический... Звучит! Если бы что-то похожее сочли возможным и в XX веке, Кирилла Мерецкова можно было бы именовать Волховским либо Карельским. И хотя Кирилл Афанасьевич доблестно завершил Вторую мировую войну на Дальнем Востоке, это было бы справедливым.

Родился Кирилл Мерецков 7 июня 1897 года в семье крестьянина-бедняка из деревни Назарьево Зарайского уезда Рязанской губернии. Ныне Зарайск, расположенный на реке Осетр, впадающей в Оку, — юг Московской области. Когда-то Сталин назвал Мерецкова хитрым ярославцем, и это закрепилось в памяти многих. Почему ярославцем, видимо, останется загадкой навсегда. Может, Верховный имел в виду не географию?

С семи лет Кирилл, первенец в семье, помогал отцу пахать и боронить, а с девяти участвовал уже во всех занятиях взрослых. Грамоте мальчика обучил односельчанин, фельдфебель времен русско-турецкой войны. Земская школа в Назарьеве открылась, когда Кириллу было уже девять лет. Проучился он в ней четыре года. А дальше, можно сказать, учился всю жизнь. В Москве, где его устроили в слесарную мастерскую. В Судогде, что ныне во Владимирской области. Там, на ремонтном заводе, его знали и как слесаря, готового взяться за трудное дело, и как лихого гармониста.

Судьбу скорректировали революция и Гражданская война. Сначала Кирилла Мерецкова назначили в Судогде председателем военного отдела в местном совете, затем летом 1918 года комиссаром объединенного отряда, отправляемого на Восточный фронт.

В бою с мятежниками из чехословацкого корпуса Кирилл Мерецков был тяжело ранен. Первая награда Кирилла Афанасьевича — орден Красного Знамени — как раз за тот бой.

После излечения Мерецкову предложили отправиться на учебу в только что открывшуюся в Москве академию Генерального штаба. Под обязывающим названием было создано учебное заведение, призванное вооружить систематическими военными знаниями отличившихся в боях фронтовых командиров. В одной с Кириллом Мерецковым учебной аудитории основы тактики и оперативного искусства осваивали Василий Чапаев, Павел Дыбенко, Леонид Петровский, Василий Соколовский, Иван Тюленев, Иван Федько, Семен Урицкий. Дважды учебу пришлось прерывать: сначала слушатели проверяли полученные от профессоров знания на Восточном фронте, затем на Южном.

На Южном фронте, в 9-й армии, Кирилл Мерецков сначала был контужен, какое-то время ничего не слышал, затем был ранен пулей в ногу с повреждением кости.

А третье ранение за годы Гражданской войны Мерецков получил в районе Коростеня, в бою с польскими интервентами. В то время он был помощником начальника штаба 4-й кавалерийской дивизии по разведке. В Первую конную армию Кирилл Афанасьевич вернулся и после излечения, но уже в 6-ю кавдивизию, начальником которой был Семен Тимошенко.

Когда Кириллу Мерецкову все же удалось окончить учебу в академии, отчитаться на государственных экзаменах перед строгой комиссией, его в 24 года аттестовали на должность командира учебной стрелковой бригады в Петрограде. Однако Михаил Тухачевский настоял на том, чтобы сохранить Мерецкова, одного из самых способных выпускников академии, в коннице. Кирилла Афанасьевича отправили в Белоруссию. Сначала он занимался формированием кавалерийского корпуса, затем был назначен начальником штаба 1-й Томской Сибирской кавдивизии. А дальше был целый калейдоскоп должностей: помощник начштаба 15-го стрелкового корпуса, начальник штаба 9-й Донской стрелковой дивизии Северо-Кавказского военного округа, начальник мобилизационного отдела, помощник начальника и военком штаба Московского военного округа, командир и военком 14-й стрелковой дивизии, начальник штаба столичного военного округа.

Многое для профессионального совершенствования Кирилл Мерецков получил, возглавляя в 1933 — 1934 годах штаб Белорусского военного округа.

Из Белоруссии Кирилл Афанасьевич убыл на Дальний Восток, где вступил в должность начальника штаба Особой краснознаменной Дальневосточной армии. Он детально обследовал обширный регион, где она дислоцировалась своими гарнизонами. Пройдут годы, и знание особенностей этого географического района ему очень пригодится.

Весной 1936 года комдив Кирилл Мерецков в цивильном костюме и под личиной югослава Петровича убыл в Испанию, где выполнял обязанности советника при главном штабе республиканской армии, затем при хунте обороны Мадрида.

Всех, кто достойно проявил себя в Испании, обогатился там боевым опытом, на Родине ждали ответственные служебные посты. Кирилл Афанасьевич — не исключение. По возвращении он был назначен заместителем начальника Генерального штаба и секретарем Главного военного совета, затем командующим войсками Приволжского, а с февраля 1939 года — Ленинградского военного округа.

Как военачальник Мерецков в полный голос заявил о себе во время советско-финляндской войны. Он был назначен командующим 7-й армией, сформированной в октябре 1939 года из соединений и частей Ленинградского военного округа. Именно этой армии предстояло решить задачу, с которой до этого еще никто не сталкивался, — прорвать знаменитую «линию Маннергейма». 7-я армия эту задачу решила. В Москве высоко оценили заслуги командарма. Ему было присвоено звание Героя Советского Союза. В июне 1940 года Кирилл Мерецков стал генералом армии и был назначен заместителем народного комиссара обороны.

В Наркомате на Мерецкова возложили руководство боевой подготовкой войск и подготовкой командных кадров. Кирилл Афанасьевич, учитывая уроки зимней войны с Финляндией, опираясь на испанский опыт, горячо взялся за дело. Но через несколько недель, в августе 1940-го, его назначают начальником Генерального штаба. На этом посту за короткое время удалось сделать немало: во всех западных военных округах были проведены дивизионные тактические учения с боевой стрельбой, начата разработка новых полевых и боевых уставов. В активе Мерецкова и то самое вошедшее в историю стратегическое командно-штабное учение, в ходе которого проверялась готовность Красной армии к отражению нападения вермахта. Но раскрыть себя в Генштабе до конца Кириллу Афанасьевичу не было суждено: через пять месяцев, в январе 1941 года, он передал свой пост в Генштабе генералу армии Георгию Жукову и в должности замнаркома вновь погрузился в проблемы боевой выучки войск.

Поздно вечером 21 июня 1941 года Кирилл Мерецков выехал в Ленинград для оказания помощи командованию войсками округа и в пути узнал о начале войны. 23 июня его назначили постоянным советником при Ставке Главного командования, а на исходе того же дня арестовали как участника «военного заговора».

Многие из участников того мнимого заговора так и не вырвались из застенков НКВД. А вот Кирилла Мерецкова в сентябре Сталин вернул в боевой строй и направил на Северо-Западный и Карельский фронты сначала представителем Ставки ВГК, а затем вверил ему ту самую 7-ю армию, которую Кирилл Афанасьевич когда-то вел на штурм «линии Маннергейма».

Первая оперативная задача, которую 7-я армия во главе с Кириллом Мерецковым решила, заключалась в том, чтобы остановить финскую армию. Это удалось сделать на оборонительном рубеже по реке Свирь.

Но с юга на соединение с финнами пробивались гитлеровские войска. 8 ноября они захватили Тихвин. Осуществи они еще один успешный рывок к Свири, и Ленинград оказался бы в двойном капкане.

В тот полный драматизма и трагизма момент Ставка Верховного главнокомандования передает Мерецкову под его командование еще и 4-ю отдельную армию. Задача — выбить противника из Тихвина — имела стратегическое значение. В ночь на 9 декабря части 4-й армии овладели Тихвином. Немцы бежали из города, бросив технику, тяжелое вооружение и обозы с ранеными.

С 17 декабря 1941 года Мерецков командовал Волховским фронтом. На действиях и этого фронта, и ряда других сказывалось стремление Ставки ВГК активными действиями закрепить первые победы Красной армии, не давать врагу передышки, добиться перелома в войне уже зимой 1942 года. На Волховский фронт и 54-ю армию Ленинградского фронта в те дни возложили задачу уничтожить Любанскую группировку противника.

Это была и очень трудная, и очень важная задача. Значение ее Сталин объяснил в записке, направленной Кириллу Мерецкову. Полководец сохранил этот документ для потомков:

«Уважаемый Кирилл Афанасьевич!

Дело, которое поручено вам, является историческим делом. Освобождение Ленинграда, сами понимаете, — великое дело. Я бы хотел, чтобы предстоящее наступление Волховского фронта не разменивалось на мелкие стычки, а вылилось бы в единый и мощный удар по врагу. Я не сомневаюсь, что вы постараетесь превратить это наступление именно в единый и общий удар по врагу, опрокидывающий все расчеты немецких захватчиков. Жму руку и желаю вам успеха. И. Сталин».

Вряд ли есть необходимость говорить, что Мерецков сделал все, от него зависящее, чтобы добиться успеха. Да только единым и общим, как требовал Верховный, удар не получался. И прежде всего потому, что в распоряжении командующего были всего лишь две армии и не было ясности, когда подойдут еще две. 7 января по категорическому требованию Ставки в наступление перешли недоукомплектованные и не обеспеченные материальными средствами 4-я и 52-я армии. И лишь потом в сражение вводились по мере прибытия из резерва Ставки 59-я и 2-я ударные армии.

На Любанское направление гитлеровцы перебросили более десятка дивизий и, обеспечив себе подавляющее превосходство, начали сжимать полукольцо вокруг 2-й ударной армии. На беду именно в тот момент Ставка преобразовала Волховский фронт в оперативную группу с передачей ее в состав Ленинградского фронта. Кирилл Афанасьевич Мерецков был назначен заместителем главнокомандующего Западным направлением. Эти непродуманные трансформации усугубили положение 2-й ударной армии, командующий которой генерал-лейтенант Андрей Власов перешел на сторону противника. И все же Кириллу Мерецкову, вскоре вновь назначенному командующим воссозданным Волховским фронтом, немало удалось сделать, чтобы вызволить часть сил 2-й ударной армии из «мешка».

В период с 19 августа по 10 октября 1942 г. войска Волховского фронта при содействии сил Балтийского флота и Ладожской военной флотилии, проводя Синявинскую наступательную операцию, пытались деблокировать Ленинград с суши. Однако гитлеровцы сумели скрытно перебросить под Ленинград из Крыма армию Эриха фон Манштейна, специалиста по штурму крупных городов. Эта армия под Синявино понесла столь ощутимые потери, что о штурме уже не могло быть и речи.

Все последующие операции, проведенные Мерецковым, неизменно приводили к разгрому крупных группировок противника. В январе 1943 г. полководческое мастерство Кирилла Афанасьевича Мерецкова ярко проявилось в операции «Искра». Войска Волховского фронта, нанося главный удар через Синявинские торфяные болота, после семидневных тяжелых боев, соединились с войсками Ленинградского фронта. Блокада города-героя была прорвана, и по коммуникациям южнее Ладожского озера было восстановлено его снабжение.

Спустя год Кирилл Мерецков, командуя тем же Волховским фронтом, взломал оборону врага под Новгородом и ударом на Лугу расколол немецкую группу армий «Север». В Новгородско-Лужской операции он воплотил в жизнь немало оригинальных задумок. Скажем, вспомогательный удар южнее Новгорода наносился через озеро Ильмень с еще не окрепшим льдом. Фронт разгромил восемь пехотных и одну танковую дивизию противника и нанес тяжелое поражение еще четырем соединениям врага.

В связи с сокращением общей фронтовой линии войска Мерецкова были переданы в подчинение Леонида Говорова и Маркиана Попова, а Кирилл Афанасьевич принял под свое командование Карельский фронт. Этим фронтом он командовал блестяще. Итогом проведенной в июне — августе 1944 года Свирско-Петрозаводской операции стал разгром финских войск в Карелии.

В результате Петсамо-Киркенесской операции, мастерски подготовленной Мерецковым и штабом, в октябре немцы были выбиты с Крайнего Севера. Красная армия пришла на помощь народу Норвегии. Войска Карельского фронта прошли в местах, где до этого не ступала нога человека. Безукоризненным было взаимодействие с Северным флотом.

26 октября Кириллу Афанасьевичу Мерецкову присвоили звание Маршала Советского Союза.

Летом 1945 года, когда подбирали командующих фронтами для войны с Японией, Верховный главнокомандующий одним из первых назвал Мерецкова. И сразу определил ему место — 1-й Дальневосточный фронт. Кириллу Афанасьевичу предстояло преодолеть развитую сеть мощных укрепленных районов с множеством дотов, дзотов, подземных казематов. Все напоминало «линию Маннергейма». И бездорожье было под стать северному.

Кирилл Мерецков добился от Ставки ВГК свободы действий, в частности, разрешения начать наступление в зависимости от обстановки, в установленный им самим момент. Командующий сполна воспользовался своими широкими полномочиями. Естественно, планировалось подавление опорных пунктов противника артиллерийским огнем. Но обстоятельства сложились так, что Мерецков предпочел направить coединения фронта в наступление без артподготовки, ночью, под проливным дождем, который буквально стоял стеной. Японцы не oжидaли столь дерзких действий. Вслед за передовыми отрядами широким фронтом двинулись в наступление армии. Обходя и расчленяя силы противника, они успешно и в сжатые сроки преодолели укрепленные районы японцев. В плен было взято около 300 тысяч солдат и офицеров противника, в том числе 70 генералов во главе с начальником штаба Квантунской армии.

Полководческий почерк Мерецкова богат творческими изюминками. Он всегда заботился о дезинформации противника. В Свирско-Петрозаводской операции для yспеха многое значила ложная переправа через Свирь. В Петсамо-Киркенесской враг не ждал применения в горно-тундровой местности танков. В Маньчжурской операции японцев ошеломила ночная атака без артподготовки.

«Для нас, военных, — подчеркивал в свое время Александр Василевский, — опыт Кирилла Афанасьевича особенно ценен тем, что дает материал по наименее исследованным и изученным вопросам из области военного искусства, по вопросам организации и проведения крупных войсковых операций и боевых действий войск в условиях такого сложного и трудного в физико-географическом и климатическом отношении военного театра, каким является театр на севере нашей Родины».

Особенности характера Кирилла Мерецкова по-своему раскрывает такой, казалось бы, частный эпизод: когда подразделения 4-й армии под Тихвином безудержно и не везде организованно отступали, Кирилл Афанасьевич приказал на путях отхода развернуть в линию полевые кухни. На пунктах питания отступающих останавливали, кормили, приводили в порядок и, снабдив боеприпасами, ставили в оборону. Метод вполне себя оправдал.

Высший военный орден «Победа», которого Кирилл Афанасьевич Мерецков удостоился после разгрома Квантунской армии, — еще одно свидетельство его полководческого таланта, воинской доблести. Маршал Советского Союза Кирилл Мерецков оставил в отечественной истории свой, особый, след. Глубокий и яркий.