Флягин и его «рацухи»

Грусть от того, что время неумолимо движется вперед и жизнь скоротечна? Или тихую радость предвкушения встречи с теми, кто был твоими соратниками и в настоящее время продолжает, как говорили раньше, трудовую вахту?

В сопровождении Александра Архиповича Флягина, героя нашего очерка, в недавнем прошлом — мастера вагонного ремонтного депо станции Барабинск, мы с Николаем Антоновичем Макухой и председателем узлового совета ветеранов Владимиром Яковлевичем Львовым подходим к аккуратному зданию, где над входом табличка: «Автоконтрольный пункт автотормозов». И хотя на дворе суббота, выходной день, в помещении есть люди, которые приветливо здороваются, перекидываются несколькими фразами с нашим героем и снова возвращаются к своим делам за слесарные столы. Они немного смущаются нашествием гостей и повышенным вниманием. Дескать, работаем и работаем. Подумаешь, что такого…

А между тем этот АКП (сокращенное название автоконтрольного пункта) всегда гремел на Западно-Сибирской магистрали и за ее пределами. Да и сегодня на хорошем счету. Перенимать опыт сюда ехали отовсюду, а то и просто заказывали: сделайте нам такие же, к примеру, удобные столы, как у вас. И ездили, и делали, и помогали. Александр Архипович, которого друзья и ровесники называют просто Архипыч, по его собственным словам, был участником всех «тормозных» конференций. В чем-в чем, а в тормозах он великий дока.

Раньше… Раньше людей отличала удивительна сплоченность, ощущение причастности к большому коллективному делу. Человек не просто понимал, что качественно исполняет свои обязанности, но и видел результаты этого труда, знал, что они нужны родному предприятию, дороге, стране… Коллеги уважали, а руководство ценило и отмечало не только поощрениями в трудовой книжке, но и высоким доверием, поручая самые сложные задания. Сейчас в стране атмосфера иная, предприятия стараются выживать, и коллектив — скорее простое количественное объединение людей, а не коллектив в том высоком «старом» смысле, когда и успехи, и проблемы, и надежды, и даже личные заботы становились общими. Производственное задание было солидным и зарплата за качественное его исполнение — соответствующая. Теперь и с тем, и с другим не все так просто. На дворе — 2010-й…

— Раньше в этом здании кузница располагалась, — рассказывает наш «экскурсовод» Александр Архипович, — а в шестьдесят девятом мы здесь все переделали. Я в то время еще слесарем работал… Отремонтировали все. Убрали старое оборудование… Раньше тут ремонтировали 135-е, 320-е приборы, тяжеленные, им на смену пришли ноль пятые, полегче, всего двенадцать килограммов весом…

От дальнейшего потока совершенно непонятных непосвященному цифр и названий у меня даже голова закружилась. Дело не в обилии различных типов вагонов как таковом, здесь, в Барабинском АКП, тогда ремонтировали воздухораспределители и для пассажирских, и грузовых, а в том, чтобы успеть за прогрессом. «Мы под каждый новый тип прибора делали оснастку. Для каждого переделывался стол или какие-то его элементы, чтобы удобно было работать и дело спорилось», — вспоминает наш герой.

Мы проходим по светлому и довольно уютному, если можно так сказать о производственном помещении, залу с большими окнами и стенами, отделанными белым кафелем доверху, как в операционной. Кстати, сравнение не случайное. Здесь, может, и не стерильная чистота (дезраствором, как в больнице, не обрабатывают), но бросаются в глаза системность и аккуратность.

Флягин говорит, что в его бытность было еще чище: никакого, даже случайного мусора, каждая вещь четко знала свое место и был строгий порядок. А воздух — красотища… На удивление и зависть всем проверяющим из СЭС. У стены располагался не маленький, как теперь, а огромный аквариум на несколько фляг воды, ухаживать за которым, приобретать рыб, ловить и сушить для них мотыля было любимым делом всех слесарей и бригадиров, включая, конечно, и мастера. На подоконнике сочной зеленью и изысканными соцветиями радовали глаз многочисленные цветы. Супруга Александра Архиповича, когда мы будем беседовать у него дома, припомнит, как он унес на работу чудную розу с их участка… Да и всегда к рабочему помещению относился, как ко второму дому, с заботой и любовью настоящего хозяина.

— Здесь воздухораспределители ремонтируются, там дальше, в помещении поменьше, арматурный цех, за ним — разборочный. Все было сделано по плану, — продолжает рассказ наш герой. А мы проходим за ним, и внимательный глаз сразу отмечает, что и здесь слесари работают не на новехоньких фабричных столах, а на своих, родных.

Наивно спрашиваю: «Неужели современные предприятия не выпускают специальные столы для таких работ?» «Почему же не выпускают?! Выпускают. Да только не для нас. Вон он — справа от вас стоит», — с улыбкой отвечают хозяева помещения, на минутку оторвавшись от дел. И правда, в правом углу поблескивает довольно новый стол. На нем идеальный порядок и едва ощутимая аура заброшенности… Сразу понимаешь, что его здесь не любят и потому им не пользуются.

— Эти столы не для нас сделаны, — с той же хитроватой улыбкой поясняет один из слесарей. — Если бы нас спросили, что и как надо сделать, как нам удобнее будет, тогда бы, может, и фабричные на уровне были. А пока нам больше с руки на своих работать.

Эти «свои» Флягин делал собственноручно, на пару с человеком, о котором отзывается с глубочайшим уважением и особой сердечной теплотой — Иваном Николаевичем Плотниковым. Их связывают лет двадцать совместного труда.

Оставались по вечерам, запирались в цехе и творили. «Как-то Иван даже пилу для распилки дров из дома принес, чтобы уголок резать. Начальник депо, Станислав Дмитриевич Бозников, идет мимо, стукнет в окошко: «Глядите только, чтобы руки целы были!» Он нас поддерживал, помогал в меру своих возможностей. Светильники в цех, к примеру, достал, которые были тогда в большом дефиците», — вспоминает герой нашего очерка.

Про то, как они с Иваном наловчились пластик гнуть, чтобы тот не ломался, да про другие «хитрости» все приезжие выспрашивали с особым любопытством. Все здесь, каждая планочка, каждая деталь — родные, своей головой придуманные и своими руками сделанные.

В левом углу стола расположилась «хлебница», как шутливо называет ее наш герой. Это небольшой, очень компактный шкафчик с многочисленными ящичками, каждый из которых при малейшем усилии с легкостью выезжает и обнажает свое нутро. Здесь в полном порядке лежат необходимые для слесаря мелочи. Обычное их расположение — в открытых ячейках, куда попадает и оседает производственная пыль и грязь. Флягин придумал, как этих неприятностей избежать, но при этом сделать так, чтобы слесарю было максимально удобно. Об идеях своих на слесарском жаргоне любовно говорит: мои «рацухи». Рацпредложения то есть. А сколько их — и не упомнит. Некогда было считать. Да еще эта бумажная канитель: начертить, описать, пояснить принцип работы, экономический эффект от внедрения просчитать… Но так или иначе, а факт налицо: в 1997 году Александр Флягин был признан лучшим рационализатором на железнодорожном транспорте.

— Расскажите о главных «плюсах» этого АКП и что в ваших столах такого особенного? — задаю провокационный вопрос, подходя к ряду высоких и узких, по сравнению с обычными, сделанных полукруглыми, как новорожденный месяц, столов.

— А вот что, — с непередаваемой нежностью, как о любимом детище, начинает рассказывать Флягин. — Вот — конвейер сделали, чтобы на руках много не таскать. Все на кнопках. Везде аккуратно вентиляцию провели, чтобы нигде ни пылинки, ни грязи не было и чтобы люди дышали нормальным воздухом. В арматурном подъемник видели? А в некоторых депо и этого даже нет, они крышки вручную снимают. А здесь — прижал, кнопку нажал, выдернул. А приспособление по сверловке?! Оно руками Ивана Николаевича сделано. Золотые руки! Он может работать неспешно, но сделает так, что залюбуешься. Я в нем всегда как в себе самом был уверен.

А столы… Главное их достоинство в удобстве. В том, что у слесаря все оказывалось под рукой: и обрезной, и сверлильный станочек не отдельно стояли где-то, а прямо тут же. Он мог многие операции делать на рабочем месте. Причем, что примечательно, каждый стол по высоте с помощью особых ножек подгонялся под рост хозяина-слесаря, который на нем работал. Некоторые работали сидя, кто как привык.

Сверлильные станочки как делали? Снимали с дворников на старых локомотивах детальки, находили им новое применение. На наших станочках можно было вытачивать отверстия от 0,3 до 1,1 миллиметра, — с нескрываемой гордостью говорит Александр Архипович. Кстати, его столы руководство оценило: дали премию в тысячу рублей. По тем временам — очень солидно.

Родился наш герой в Здвинском районе в селе Сарабалык, что в переводе с татарского означает желтая рыба. Архип Павлович и Анна Андреевна Флягины крестьянствовали. Мама была дояркой, отец — бригадиром, а позже он руководил колхозом. Растили четверых ребятишек. Младшие Флягины, включая Сашу, «поскребыша», как шутила мать, с малолетства приучались к труду. Хоть и в домашнем хозяйстве дел хватало, летом и осенью — на страде.

В свободное время ребятня пропадала на улице. Не только играли в обычные детские забавы, но и занимались изобретательством. Делали «колесухи», двух- и трехэтажные цепи мастерили одну над другой… Как сейчас сказали бы, чтобы круче было. Словом, кичились друг перед другом, у кого позаковыристее будет. «Выдумщики!» — думали родители. Оказалось, будущие рационализаторы. Не все, конечно, но Сашка — точно.

В железнодорожном училище из всего множества специальностей нашему герою приглянулась именно эта — слесарь по ремонту вагонного состава. Правда, одно время по возвращении из армии он будет работать помощником машиниста, но вскоре вернется к своему настоящему призванию — слесарному делу.

Александр Флягин нес службу на охране государственной границы СССР с Афганистаном. Успешно окончил восьмимесячную школу сержантского состава и стал командиром отделения. За три года заметно возмужал, научился порядку и дисциплине, а еще — настоящей мужской дружбе, уверенности в товарищах. «Тогда ведь дедовщины не было, как сейчас. Уважали и верили друг другу, знали: случись что — товарищ придет на помощь», — вспоминает Александр Архипович.

Как уже упоминалось, после армии Флягин почти два года отъездил помощником машиниста. Начинал с Полторыхиным, потом был в бригаде Васильева. А тут в молодой семье (он после армии сразу женился) дети пошли. Чтобы помочь супруге в воспитании ребят, нужна была работа с более спокойным режимом труда, и он вернулся в слесари. В первом браке у Александра Архиповича родились два сына, Сергей и Андрей. А во втором, оказавшимся более крепким (с супругой прожили вместе уже более тридцати лет), — младшенький, Егор.

Придя в автотормозное хозяйство слесарем третьего разряда, Флягин тут же начал мастерить разные «прилады», облегчавшие труд, делавшие производственный процесс более эффективным. Чаще — втихую, в тайне от мастера. Когда наш герой заочно поступил в Тайгинский техникум, его поставили бригадиром кольцезаливочного отделения.

— Сложный участок. Этот цех всегда считался тяжелым. До меня, считай, за год двенадцать бригадиров сменилось. Я стал тринадцатым. Постарался найти общий язык с коллективом. А главное — вести четкий учет. Четыре смены было. Стал записывать и учитывать, какая смена сколько реально сделала. Вскоре выяснилось: некоторые ночные смены позволяли себе халтурить. Прогуляют, норму не выполнят, а отчитаются, будто все сделано как положено. Пригрозил, еще раз поймаю — будут последствия. И дело постепенно пошло на лад, — вспоминает Александр Архипович.

На должности бригадира Флягин уже открыто внедрял свои идеи. Вспоминает, к примеру, что до того фаски вручную снимали, а он придумал приспособление, которое значительно упростило и облегчило для токаря этот труд.

Дипломированный техник-механик, Александр Архипович был переведен на новую должность — мастера деповского ремонта. Теперь уже он полностью отвечал за выпуск вагонов. Нагрузка — о-го-го и ответственность огромная. Через два года стал старшим мастером, а потом… Когда начались нелады со здоровьем (сложная операция, затем — три года на инвалидности), сам решил вернуться в то самое АКП, которое и стало для него главной вехой в трудовой биографии.

Работа здесь нашему герою особенно нравилась тем, что имелось широкое поле для технической мысли. «Голову надо было прилагать в каждом деле», — с улыбкой говорит он. — Этот участок — самый трудный, потому что множество сложных операций на нем выполнялось». Впрочем, этим его обязанности не ограничивались. Постоянно приходилось передавать опыт, кого-то обучать. «Локомотивщики в ту пору электросхему лучше знали, чем систему торможения. Приходилось им детально растолковывать. Да они и сами на консультацию приходили. А потом, когда в Барабинске организовался новосибирский резерв проводников пассажирских вагонов, я и их учил...» — вспоминает наш герой.

А как Флягина поставили мастером АКП, так и начал он полное техническое перевооружение этого цеха. Вот тогда-то и делали он сотоварищи свои знаменитые столы и станки.

Как-то Владимир Иванович Старостенко, который любил детально вникать в технологические мелочи, приехал в Барабинск и зашел в АКП. Посмотрел вокруг и говорит с улыбкой: «А я слыхал, что тормозами-то особо не надо заниматься…» Флягин сам не заметил, как поднялся до уровня патетики: «Тормоза — это сердце вагона, а колеса — его легкие!»

Старостенко обрадовался: «Слышали все? Вот так оно!» Начальник дороги высоко оценил рационализаторскую мысль здешнего коллектива, настойчиво рекомендовал в других депо этот опыт использовать. И с тех пор, когда снова заезжал с проверкой, по другим участкам ходил, а про АКП говорил: «Я уверен, там и так все в порядке!»

Дмитрий Владимирович Якимов, мастер АКП, который сегодня руководит работой автоконтрольного пункта, говорит:

— Наследство доброе досталось. Живем — не тужим, как говорится. Я начинал в девяносто пятом под руководством Александра Архиповича. Через несколько лет поступил в техникум и ушел в деповской бригадиром, а сейчас вот вернулся, начальник депо предложил возглавить работу АКП… Здесь сложные виды работ производятся. Воздухораспределители трех типов ремонтируются, концевые краны, воздушные рукава, авторежим… Много чего по технологии надо знать. Так что в коллективе все — профессионалы. Хотя состав наполовину омолодился. Старых работников осталось человек пять-шесть, а половина ребят — в возрасте до тридцати. С улицы сюда никогда никого не брали и не берут. Человек приходит, начинает с менее сложных операций, постепенно повышает свою разрядность, переходит на более сложные… Это добрая традиция, и мы ее бережем.

Александр Архипович Флягин — ударник нескольких пятилеток. Как уже упоминалось, лучший рационализатор железнодорожного транспорта. В 2002 году ему был вручен знак МПС «Лучший по профессии» на железнодорожном транспорте. Годом раньше Флягин принимал участие в слете передовиков производства в Москве, где был награжден знаком «100-летие Транссиба» и одноименной памятной медалью. Есть в его копилке и другая памятная медаль — «150-летие открытия движения между Санкт-Петербургом и Москвой». На руке Александр Архипович носит часы начальника дороги: идут точно. А самой высокой наградой, сделавшей его пенсионером федерального значения, стала медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» второй степени.

Людмила Ивановна Боченко, председатель совета ветеранов вагонного ремонтного депо на станции Барабинск, вспоминает:

— Я пришла работать бригадиром в заливочный цех, Александр Архипович тогда руководил заливкой подшипников. Потом он был мастером, старшим мастером. Знаете, к нему всегда можно было подойти с любым, самым сложным вопросом, и он вдумчиво, терпеливо ответит, объяснит просто и досконально. Мы с ним не раз на проверки по дороге ездили. И, что я всегда отмечала, он первым делом и под стол заглянет, и с той, и с другой стороны рассмотрит… Всегда очень ценил техническую мысль. Сам, будучи рационализатором, отмечал эту жилку в других людях. И советы давал по делу. Его мнение всегда было очень авторитетным. Ну а о его любви к порядку и чистоте любой скажет. На него все остальные равнялись.

Говоря о человеческих качествах нашего героя, Людмила Ивановна особо отмечает его умение «сглаживать углы», не доводить до конфликта, быть требовательным и в то же время уважительным, доброжелательным к людям. Это дорогого стоит.

Напоследок мы спросили нашего героя: «Александр Архипович, а что главное, чтобы тормоза всегда в порядке были?» И он ответил: «Чтобы все было сделано по технологии и на совесть!» Другого ответа мы и не ожидали. Такие люди иначе работать и не умеют.