Умники и дороги

В это время Машка Одинцова, конструктор первой категории, и с еще более высокими житейскими потребностями, но и с немалым образованием (дневной технический и вечерний экономический), уже в двадцатый раз рассказывала, как решила побаловать домочадцев. Два месяца экономила на молочных продуктах и потом гордо купила замороженную ярко-свежую сёмгу! А та, оттаяв, потекла красной краской.

Нина Храмова из смежного отдела, инженер с не худшими, чем у Машки, институтами и женскими наклонностями (правда, духовными), успокоила подружку, сказав, что сейчас все друг друга обманывают. И рассказала, как ночью в их доме вырубился свет:

— Только зашла в туалет, только… А тут просто кошмар! Мужик бы промазал. На ощупь — к своему: «Эй, холодильник растает!» Муж, матерясь, а потом и ругаясь, позвонил в городскую аварийную службу, но с ним разговаривать не стали. Мол, звоните в свое ТСЖ. Короче, отправили на три буквы. Хорошо, что домашний телефон председательши был. Та, хоть и спросонья, но членораздельно тоже послала: дежурного электрика нет, и баста! Ну и Петька указал ей дорогу. А она… Тут он ка-а-ак… И сразу дали свет. Везде одни обманщики! Мы им платим, а они… У меня красный диплом, а получаю… Никакого в доме комфорта: то тепла нет, то воды, то света. Вот в коттедже у Коленьки…

— У кого?! — Одинцова игриво хихикнула.

Храмова стала что-то шептать на ухо подружке.

— А у меня вот что было, — Виктор Борисович, пенсионер со стажем, ас по прочности и сопротивлению материалов, не выдержав информационного вакуума, начал рассказывать, как обчистили его садовый домик.

— Да вы уже рассказывали, — прервала его Зинаида, незамужний специалист по сложным расчетам, с высоким, «умным» лбом и большим, агрессивно-перпендикулярным бюстом, что всю жизнь настораживал мужчин: «Такая задолбает не только интеллектуально».

— Ну если вам неинтересно, — обиделся Виктор Борисович, но продолжил: — До сих пор не получил компенсацию от дачных охранников, хотя в договоре есть такой пункт.

Я не смог промолчать и морально поддержал Виктора Борисовича, сказав, что его рассказ очень глубокомысленный, так как заставляет задуматься над несовершенством нашей жизни. Тут я и сказал, что у меня есть важные ответы на старые вопросы.

Однако вдруг вскочила Зинаида, воинственно выпятив свою тяжелую «артиллерию», и стала яростно рассказывать, как вчера, в воскресенье, полдня провела на толкучке — и всё без толку: одна китайская дешёвка, но ничего подходящего!

— А вы идите в фирменные магазины, — с усмешкой вклинилась бывший ударник коммунистического труда, а ныне ведущий инженер труда капиталистического худощавая Ольга Синькина, поглаживая коленки, так как других выпуклостей у нее больше не было.

— Сама иди, коль разжирела! — сразила ее Зинаида.

Синькина, жена двоих бывших мужей и одного нынешнего, с завистью, но и с опаской покосилась на богатый арсенал, не используемый по назначению, и тут же заткнулась. Ха, и это при её-то ораторском умении в былом комсомольско-партийном времени вдохновенно проходиться на собраниях по начальству за нечеткие планы и графики совершенствования техники, технологии, развития рационализации, изобретательства и многого другого.

Я хотел опять начать… Но, видимо, бросившиеся и мне в глаза прелести Зинаиды заставили меня вспомнить, как вчера я накликал в интернете один, так сказать, лирический сайт…

Тут вошел замначальника отдела, молодой, но уже с пронзительным взглядом. Я на слове «интернет» продолжил:

— Да, да… нам нужен интернет. Мы еще лучше бы работали, зная мировые образцы.

— Будет, — заулыбался зам, услышав, как сотрудники деловито шуршат бумагами и строчат пулеметными очередями на компьютерах, оперативно решая важные производственные вопросы.

Зам, взяв какую-то бумагу у Виктора Борисовича, удалился. Воцарилась нормальная рабочая атмосфера, и я продолжил рассказ про интимный сайт, про необыкновенные прелести и достоинства, про экзотические позы, выкрутасы…

Все слушали молча. Только Одинцова постанывала… Зинаида громко причмокивала… Виктор Борисович протяжно вздыхал… Синькина почему-то икала… Храмова подозрительно кряхтела…

Я продолжал деликатно подводить сослуживцев к основному разговору. Но вскоре все бурно засобирались, укладывая мобильники, очки, парфюмерию. Рабочий день заканчивался.

В автобусе я опять вспомнил о своих важных вопросах и ответах. Завтра выскажу всё! Начальник отдела, хоть и не дурак, а хам и бездельник. Его зам, видимо, считает себя вундеркиндом: его персональный компьютер набит крутыми программами. А нам что — простые пасьянсы, пинболы, «стрелялки» и прочие «рабоче-крестьянские» игры?! Главный инженер стажировался за границей, а мы из новья видели только его красивый загар. Директор вообще воротила, какие-то бизнес-проекты придумывает. Для своего кармана. Ну а если копнуть выше? И я обязательно копну! Всему своё время.

А сейчас надо начинать с себя. Начальство думает, что оно такое умное, а мы дураки. Дудки! Я знаю, кто виноват и что делать. Мы сами виноваты! Да, мы тихие, безынициативные, молчим и ничего не делаем. А надо делать, требовать! Надо, чтоб нам повысили зарплату! Да, повышение зарплаты надо начинать с себя.

Тут — резкий удар, толчок... Я пролетел по проходу автобуса вместе с другими пассажирами до самой кабины. Ох, влетели в какую-то огромную яму, почти пропасть. Завтра будет что рассказать на работе! На этой запущенной дороге или тебе отдавят ногу, или ты кого-то «поцелуешь». Мы с одной девицей с лёта так прижались друг к другу у кабины водителя, что минут десять не хотели отлипать...

Эх, платили б побольше — было бы еще веселее кататься по этим старым, не «рыночным» дорогам!