Воспитание порохом и книгой

Предки сибиряков, в том числе живущих сегодня на территории Новосибирской области, внесли неоценимый вклад в победу России в Отечественной войне 1812 года. Об этом повествует новая книга нашего земляка — историка Юрия Фабрики

Входе военно-исторического фестиваля «Сибирский огонь» по колыванской земле вновь прошли солдаты Томского пехотного (мушкетерского) полка, покрывшие себя бессмертной славой на Бородинском поле. Зрители, наблюдавшие за их схваткой с «наполеоновскими солдатами», вряд ли догадывались, что многие из них вполне могут являться родственниками героев 1812 года.

Эхо Пугачевского мятежа
Дело в том, что полк был сформирован на основании положения от 29 ноября 1796 года из Екатеринбургского и Семипалатинского полевых батальонов с добавлением людей из упраздненного Иркутского драгунского полка и рекрутов. Тогда он получил название двухбатальонный Томский мушкетерский полк. А вот первое боевое дело полка было не очень славным: мушкетеров направили на подавление беспорядков на Колывано-Воскресенских горных заводах в 1798 году. И на 10 лет он остался в Барнауле.

Увы, мятежи и ответные карательные экспедиции и после Крестьянской войны под предводительством Пугачёва не были редкостью в наших местах. Зачинщиками беспорядков обычно являлись приписные крестьяне, которых на Алтай отправляло на заводские работы Чаусское волостное управление. Дело в том, что уже во времена Акинфия Демидова, первого хозяина Колыванских заводов, к ним приписали всех селян, живших в Среднем Приобье — на территории нынешней Новосибирской области. В «обязательное время» (то есть во времена крепостного права) по особому указу 1761 года из приписных крестьян забривали людей в горнорабочие — бергалы, далее их распределяли по заводам и рудникам, где они становились как бы собственностью предприятия — до той поры, пока могли работать. Крестьяне упорно сопротивлялись переводу их в разряд приписных: бежали из своих деревень в глухие места, уклонялись от заводских работ, даже предавали себя самосожжению (этим актом протеста отличались староверы). Бежали с заводов и рудокопы, становясь разбойниками, как об этом писал в своем «Путешествии по разным провинциям Российской империи» Пётр-Симон Паллас.

Ратные подвиги сибиряков
Но вот в 1808 году Томскому полку было приказано выступить в поход к границам Галиции, где он, в соответствии с положениями Тильзитского мира, находился в составе вспомогательного корпуса, выставленного против австрийцев. А поскольку боевых действий не было, полк до конца 1809 года нес охрану государственной границы. В ту пору его командиром и стал Пётр Гаврилович Лихачёв, а затем командование принял полковник Иван Иванович Попов.

После вторжения Наполеона в июне 1812 года в Россию полк, входивший в состав 24-й пехотной, иначе Сибирской, дивизии, отлично проявил себя в ходе битвы за Смоленск, а в Бородинском сражении защищал батарею Николая Николаевича Раевского. Сибирская дивизия почти полностью полегла смертью храбрых. Командовавший ею генерал-майор Лихачёв был тяжело ранен и контужен, но бросился с последними солдатами на врагов со шпагой в поисках смерти. Он был взят в плен и представлен Бонапарту. Тот выразил ему свое восхищение доблестью защитников батареи и хотел вернуть оружие. Но генерал ответил с достоинством: «Благодарю, Ваше Величество. Плен лишил меня шпаги, и я могу ее принять обратно только от моего Государя».

Около двух тысяч человек убитыми и пропавшими без вести потеряла Сибирская дивизия в тот день. А вот данные о потерях Томского пехотного полка, в котором воевали наши предки: «убито — 7, ранено — 102, пропало без вести — 355». Эти 355 воинов, расстрелянные 120 французскими орудиями, остались лежать на руинах батареи неопознанными клочьями человеческих тел.

Любовь к Отечеству — их знамя
После трагической гибели основной части солдат в Бородинской битве полк был оставлен в Могилёвской губернии для переформирования и пополнения и в дальнейшем в изгнании Наполеона из России не участвовал. Но его история — это лишь часть большой истории участия сибиряков в Отечественной войне 1812 года. Другие же ее страницы раскроет новая книга писателя-казака Юрия Фабрики, связанного с колыванской землей тесными узами.

Скоро новый труд историка, названный «Горя пламенною любовiю къ Отечеству… (Сибиряки на поле Бородинском)», станет доступен новосибирским читателям. Не будем раскрывать все содержание книги, дабы не портить аппетита к чтению. Отметим лишь, что в ней будут показаны не только ратные подвиги наших предков, но и не менее значимый воинский труд в тылу.

Автор обращает особое внимание на тот факт, что укрепление военной мощи на западных границах России царское правительство начало задолго до вторжения полчищ Наполеона. В частности, 19 августа 1808 года было принято «Положение о Линейном Сибирском казачьем войске» в связи с выводом регулярных войск с линий в европейскую часть империи. Казачество на линиях осталось один на один с проблемами охраны края от внешних и внутренних врагов. А ситуация в глубоком тылу была очень сложной. Во-первых, после выхода в свет в 1767 году Наказа императрицы Екатерины II о замене смертной казни за гражданские преступления ссылкой в Сибирь ежегодно стали прибывать до 6 тысяч отчаянных арестантов, как ныне говорят, «отморозков». Они сбегали с этапов, с каторги, разбойничая на дорогах, грабя почту, обозы, убивая мирных поселян. Отмечу, что даже позже, в более благополучные 70-е годы, они были большой головной болью властей. Не случайно Пётр Петрович Семёнов (Тян-Шанский), автор нескольких географических словарей, писал, что как только в Сибири закукует кукушка, так ссыльные и каторжане подаются в бега. С ними-то, в первую очередь, и боролись казаки.

Храня артерию войны
Помимо этого, на их долю легла защита пограничных рубежей и заводов, работавших на оборону, в том числе Колывано-Воскресенских, чье стратегическое значение трудно переоценить. Так, еще по указу Павла I весь добытый в Сибири свинец шел на нужды армии. Поэтому можно без преувеличения сказать, что непобедимую до той поры наполеоновскую армию русские воины уничтожили сибирскими пулями. И, разумеется, сибирское золото и сибирское серебро — без них бессильна любая армия. Юрий Фабрика в этой связи напоминает слова Петра I: «Деньги суть артерия войны». А денег с тех же Колывано-Воскресенских заводов, сырьевую базу для которых открыли чаусские рудознатцы, поступило огромное количество.

И еще об одной странице жизни сибиряков в годы французского нашествия рассказывает Юрий Аркадьевич Фабрика в новой книге — о сборе добровольных пожертвований нашими предками во имя победы над супостатом. В том числе и жители Чаусской волости собрали в фонд победы тысячу рублей — об этом у другого новосибирского писателя-историка Анатолия Садырова есть рассказ «Убогая вдова Парасковья Глазырина».
Название для своей книги Юрий Фабрика взял из исследования историков, изданного в 1813 году. Полностью фраза звучит так: «Горя пламенною любовiю къ Отечеству, какой русской можетъ оставаться въ неведенiи, какъ избавлена Россiя и кто виновникъ ея спасенiя?» Достойно повторения!

ЦИФРА
Всего в составе русской армии во время войны 1812 года сибирские пехотные и кавалерийские части насчитывали 27 000 человек.