Требуется сиделка без вредных привычек

Уход за тяжелобольными людьми: профессия или призвание?

Дверь Анне открыла миловидная девушка лет двадцати. Прежде чем пригласить ее войти в квартиру, она шепотом напутствовала: «Бабушка у меня совсем «съехала». Пока я на работе, она открывает замки и уходит из дома. Я ее несколько раз с нарядом полиции вылавливала. Вы присмотрите за ней, а если будет вырываться и скандалить, то звоните».

В комнате на диване с платочком в сжатом кулаке сидела пожилая женщина. Хмуро посмотрев на гостью, она неожиданным для ее возраста нежным, моложавым голосом произнесла: «Ты на кухню не ходи. Там сумка… С пирожками» — «Внучка пирожки принесла?» — засмеялась Анна, вспомнив детскую сказку. «Эта принесет, дожидайся, сама давеча сбегала», — парировала бабуля.

Никаких пирожков на кухне, конечно, не было, однако кулинарные фантазии Евдокии Семёновны Анна обратила в свою пользу. На следующий день она накупила ароматной выпечки и устроила для бабушки чаепитие. А в душевной беседе разузнала, что любит Семёновна петь, особенно лихо выводит «По долинам и по взгорьям». Так и пели они с тех пор дуэтом, смеялись, а про сумку с пирожками и не вспоминали вовсе…

Связующее звено
Беда всегда приходит в дом неожиданно. Еще вчера родной человек был здоров, весел и строил планы на будущее, а сегодня он прикованный к постели инвалид, ведущий «цветочный» образ жизни. Говорят, что изо дня в день переносить испытание беспомощностью гораздо тяжелее, чем чувствовать дискомфорт от физической боли. Все негативные эмоции человек, естественно, выплескивает на семью, которая пытается бороться с его недугом, совершая порой чудеса самопожертвования.

Основы ухода за лежачими больными на уроках домоводства, к сожалению, не преподают. Общество попросту игнорирует данную проблему. Именно поэтому размеренная жизнь семьи в одночасье превращается в полосу препятствий, когда проведение даже простейших, на первый взгляд, гигиенических манипуляций может оказаться для родственников невыполнимой миссией. Но только сочувствием больному человеку не поможешь, лишь раззадоришь его и без того негативный настрой. Для возвращения в нормальное жизненное русло семье необходимы знания, умения, навыки и помощь профессионалов.

«Сиделка — это не профессия, а безнадега» — такое обывательское мнение, к сожалению, бытует в нашем обществе. Зарубежный опыт ухода за лежачими больными вообще в расчет не берется: мол, они там все бездушные, поэтому и стариков своих на чужих людей бросают. Те же, кто относится с уважением к любому труду, говорят, что в сиделке сочетаются медицинские навыки с искусством сострадания. Она связующее звено между миром больного и миром здоровых.

Жизнь в полоску
Анна Лапина — сиделка с десятилетним стажем. Кстати, о столь экстремальном повороте в судьбе она вовсе не мечтала.

В юности Аня видела себя учителем географии, но когда пришел момент выбора будущей профессии, то решила: медсестра — это более перспективно. Ребятишки в детском саду, куда она пришла молодым медработником, звали ее просто мама Аня. Даже самые отъявленные трусишки и плаксы не рыдали, когда «комарик кусал за ручку», потому что любую неприятную процедуру девушка всегда превращала в увлекательную игру.

Черная полоса для Анны началась, когда с безнадежным диагнозом слегла мать. Медицинской сестре осваивать основы ухода за лежачей больной, конечно, было легче, чем простому обывателю, но с эмоциями пришлось бороться всерьез. Через несколько месяцев после смерти матери парализовало отца. И опять все началось сначала — уколы, капельницы, утки, клизмы, памперсы и беседы, которые продолжались даже тогда, когда отец совсем перестал ее понимать…

Пока Аня боролась за жизнь родителей, детский сад, где она работала, закрыли на капремонт, а коллектив на время отпустили в свободное плаванье. Новость Аню, конечно, огорчила, но сидеть без дела она не могла, поэтому начала активный поиск новой увлекательной и, желательно, высокооплачиваемой работы. Однако мечты быстро разбились о жизненные реалии.

Оказалось, что окончание фразы «в сорок лет жизнь только начинается» работодатели трактуют по своему — «уже заканчивается». Медсестры в модные медицинские центры требовались «до 30 лет и привлекательной внешности», а зарплата персонала процедурных кабинетов поликлиник не намного больше, чем в детском саду.

Обсуждая с подругой девичьи проблемы за чашечкой кофе с мармеладом, Аня попыталась всплакнуть, что для нее — неисправимой оптимистки — само по себе нонсенс. «Давай только без сырости! — оборвала ее всхлипывания подружка. — Не надо ломиться туда, где нас не ждут, иди в открытые двери. Ты такая веселая, умелая, бойкая, могла бы помогать людям, которые все свои слезинки давно выплакали»…

Не в мышцах сила
Пахнущая типографской краской «толстушка» пестрила объявлениями. Внимание Ани привлек следующий текст: «Требуется сиделка: физически крепкая женщина без вредных привычек для ухода за лежачим больным (мужчина, 83 года, после четырех инсультов, парализована правая сторона, речи нет)». Вот и первый миф, отметила для себя Аня: далекие от медицины люди ищут для ухода силачку, даже не догадываясь, что не в мышцах сила, а в умении применять законы физики на практике. Надо помочь старику, а то родные, угождая, только навредят.

«Вы сиделка?!! — не скрывая удивления, приветствовал Аню сын ее будущего пациента. — Нет, я не могу позволить такой миниатюрной женщине ворочать 90-килограммового мужика» — «Не волнуйтесь, я и вас научу его переворачивать без усилий и боли в спине, — улыбнулась Аня. — Кстати, всегда мечтала о модельной внешности, а вытянулась только на 156 сантиметров, зато вес подиумный— 53 килограмма».

Вся комната Анатолия Гавриловича была украшена фотографиями разных лет: дети, жена, родственники и он — бравый военный атлетического сложения. Заметив, что незнакомка улыбается, рассматривая снимок, старик приветливо кивнул: мол, были когда-то и мы рысаками.

От памперсов Гаврилыч, как ласково называла его Аня, отказывался наотрез. Бриться — пожалуйста, белье менять — будьте любезны, кушать — на здоровье, щеголять в детских «штанишках» — ни за что! Сын от бессилия раздражался и пытался повлиять на упрямца, объясняясь на повышенных тонах, но тот просто отворачивал седую голову к стене. Аня советовала: не надо настаивать, если не хочет человек. Есть же разовые пеленки, против них он ничего не имеет. Старик в благодарность за понимание легонько гладил заступницу по руке.

Весеннее утро выдалось на редкость теплым и солнечным. Аня, перепрыгивая через лужи, спешила к Гаврилычу: так не терпелось дочитать ему любимую книгу «Два капитана». Вход в подъезд перегородила скорая. Сердце екнуло от предчувствия беды. Быстро на третий этаж, звонок в дверь…. «Вы родственница? Соболезнуем». — «Нет, это наша Аня, папина сиделка»…

В церкви она долго смотрела, как плакала свеча, и тихонько повторяла слова заупокойной молитвы. Смерть вероломна и безобразна, ее появление нельзя предугадать, поэтому так трудно сохранять душевное спокойствие даже в том случае, когда уходит, казалось бы, чужой для тебя человек.

Подаренный день
Муж ее следующей пациентки Вероники начал разговор с места в карьер: прогнозы неутешительные, но жена не должна даже догадываться, что дни ее сочтены. «Ваша задача — вывести ее из депрессии и вселить веру в полное выздоровление. Судя по резюме, вы ровесницы, так что болтайте о шмотках, косметике, цацках… Но ни слова о болячках! Главное — позитивный настрой. Если сделаете все так, как я сказал, оплата ваших услуг будет увеличена».

«Я, конечно, работаю за деньги, но не ради денег, — спокойно ответила Аня. — Качественный уход я гарантирую, но не требуйте от меня невозможного. Ваша жена — врач. Она наверняка в курсе, что для женщины означает диагноз «рак молочной железы».

Разговаривать Вероника не хотела. В перерывах между гигиеническими процедурами она отрешенно смотрела в потолок или на жалюзи, плотно закрывающие окно. Аня настояла на том, чтобы темные жалюзи убрали из комнаты, где лежала больная, а вместо них повесили легкие шторы яркой расцветки.

Почти каждый день муж приносил Веронике букеты алых роз, а сиделка советовала покупать цветочки проще, без колючек. В арсенале для ухода появились переносная надувная ванночка с душем, специальная уточка для женщин, подголовники, разноцветные подушечки разной величины, а журнальный столик у кровати вместо лекарств заняли дамские журналы, пестрящие модными новинками.

Однажды Аня застала Веронику в слезах: «Ты славная женщина, не обижайся на меня, просто так горько на душе. Я же врач — понимаю, что это конец. Сашу жалко, он так старается для меня. Уговори его пригласить ко мне священника. Хочу, чтобы меня перед смертью крестили и исповедовали». После визита священника Вероника прожила еще один день…