На братской могиле моего отца

АКЦИЯ «БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК» «СОВЕТСКОЙ СИБИРИ»
«Советская Сибирь» вместе с читателями продолжает формировать свой «Бессмертный полк». Если ваши деды, отцы и матери, дяди и тети воевали, трудились в тылу, помогали фронту, нельзя допустить, чтобы их имена и лица были забыты.

Присылайте снимки и рассказы о ваших родных и близких. Их увидят многие жители нашей области, помянут их добрым словом и скажут им спасибо за Великую Победу.

Сегодня наш «строй» пополняет Константин Васильевич БЛОХИН.

«Вторая моя поездка на воинское захоронение — на братскую могилу моего отца Константина Васильевича Блохина — состоялась в августе 2010 года», — пишет Любовь Константиновна Ванина в письме в редакцию «Советской Сибири».

Первое, обо что «спотыкаешься» при прочтении, слова — «братская могила моего отца». Но, как следует из письма, даже это место общего, «братского» захоронения семья Блохиных искала не годы, а десятилетия: «Через 62 года я нашла наконец, где воевал и погиб мой отец. Моя мама дожила до 90 лет, так и не узнав ничего о судьбе мужа, который долгие годы незаслуженно считался без вести пропавшим».

Все годы нас терзала безвестность
Константин Васильевич Блохин, 1904 года рождения, ушел на фронт в октябре 1942 года. А весной 1943 года семья получила известие: «Ваш муж, рядовой воинского подразделения 391-й стрелковой дивизии 1 278-го стрелкового полка, пропал без вести».

Приведем еще строки из письма в редакцию Л.К. Ваниной: «Погиб ли, в плен ли попал — ни слова, все годы нас терзала эта безвестность. С войны от него пришло семь писем. В читанном нами сотни раз треугольнике от 26.02.1943 года отец писал: «...Нахожусь от вас далеко. Не знаю, придется ли увидеться или нет. Мы проходим пешком по 150 километров. Шура (это наша мама. — Л.К. Ванина.), я все ходы потер (так в письме. — Л.К. Ванина.) и не могу идти, а надо. Когда придем на место, то пришлю вам письмо и адрес...»

Это была последняя весточка, в тот роковой день мой отец погиб.

Спасибо современным технологиям, я по Интернету нашла Андрея Викторовича Константинова, который помог разыскать более подробные сведения в Центральном архиве Министерства обороны о боевых действиях воинского подразделения 391-й стрелковой дивизии 1 278-го стрелкового полка. Как оказалось, близкий родственник Константинова и мой отец служили в одной дивизии, в одном полку и погибли в один день — 26 февраля 1943 года».

Атака захлебнулась в крови
По официальной информации, рядовой стрелок Константин Васильевич Блохин в составе 1 278-го стрелкового полка 391-й стрелковой дивизии воевал в конце февраля 1943 года близ села Залучье в Старорусском районе. Здесь он занесен в список захороненных в братской могиле. По сведениям Центрального архива Министерства обороны, 26 февраля 1943 года дивизия, в которой воевал Блохин, входила в состав Первой ударной армии Северо-Западного фронта, а полевая почта 28042 — это 1 278-й стрелковый полк, которым командовал генерал-майор М.Е. Козырь.

«По данным боевых сводок установлено, — пишет дочь героя, — что именно 26 февраля 1943 года Первая ударная армия Северо-Западного фронта начала наступление в направлении Старой Руссы, пытаясь закрыть так называемый Рамушевский коридор, через который отступали немецкие части, оставив Демянск. Против 391-й стрелковой дивизии в обороне стояла 126-я пехотная дивизия вермахта под командованием генерал-лейтенанта Гарри-Хоппе.

Наступление Первой ударной началось после непродолжительной артподготовки. Она не причинила никакого урона врагу, наоборот — только раскрыла план действия русских войск. Танки, в основном американские, полученные по лизингу, завязли в болоте, и нашим солдатам пришлось без технической поддержки идти в наступление под кинжальным огнем немцев. Наша атака захлебнулась в крови... Количество пропавших без вести, согласно списку, составляло 70 бойцов, и в этом списке был мой отец Константин Васильевич Блохин».

Побывать на той земле
…Новгородская область, Старорусский район, село Залучье. «Я, мой муж Виктор Николаевич и одиннадцатилетняя правнучка моего отца Виктория, прибыли, наконец, на место захоронения. Встречала нас глава администрации села Залучье Татьяна Ивановна Серко.

Самое большое впечатление эта поездка произвела на Викторию. Одно дело — изучать историю по учебнику, другое — побывать на той земле, где погиб прадед. И здесь, под Старой Руссой, тоже была родина Виктории, такая же близкая, как родной Новосибирск. Очень хорошо, что потомки павших солдат это понимают, значит, их гибель можно считать не напрасной. Прошло немало времени, а мысли вновь и вновь возвращаются к братской могиле в Залучье.

В день 70-летия Победы в Великой Отечественной войне мы с мужем Виктором Николаевичем, мы — дети погибших отцов, пройдем с гордостью с их портретами в составе «Бессмертного полка».

Хранитель памяти
Автор письма не пишет о том, что значило в те годы считаться пропавшим без вести. Почетнее было быть убитым. Потому что оставались сомнения: не предатель ли, не дезертир ли «пропавший»?

Любовь Константиновна Ванина, как и многие другие дети войны, задавшись вопросом поиска родных, искала их следы, как иголку в стоге сена. Она несколько лет назад писала в «Советскую Сибирь», хотела побывать на дорогой могиле и все-таки смогла посетить место гибели отца.

Обращалась в газету и Елена Мищенко, внучка погибшего в годы Великой Отечественной войны на том же Рамушевском направлении Тимофея Павловича Яковлева: «Задалась я идеей найти следы деда. Освоила ПК, Интернет, послала письма в ЦАМО, военкоматы городов Куйбышева, Новгорода, Старой Руссы. Четыре месяца поисков, обращений, писем. Я проследила весь боевой путь деда от момента призыва 30 июля 1941 года до дня гибели — 24 сентября 1942 года.

Все оказалось до банальности просто. Списки захороненных были утеряны, и только когда открыли для широкого пользования все архивы, этот список был найден.

Наши войска 24 сентября 1942 года предприняли третью попытку ликвидации Рамушевского коридора. Был страшный бой, немцы оказали яростное сопротивление. Я читала выписку из журнала боевых действий 384-й стрелковой дивизии, в ней описан весь день 24 сентября.

На исходных позициях для атаки — 1 274-й стрелковый полк. Это полностью призыв из Куйбышевского района (смотрела архивы). К исходу дня 1 274-й СП потерял весь личный состав. Погибшие были захоронены у деревни Большие Дубовцы, за которую вели бой».

Хранитель местного музея попросила у меня материал и фото деда, — рассказала Елена. — Там оформили стенд о воинах, погибших за их край. И так приятно было встретить на вокзале города Старая Русса земляков из Барабинска, приехавших на могилу родных, которые воевали вместе с моим дедом. Я очень горжусь своим дедом! Я сделала все возможное, чтобы найти его и чтобы его имя не забыли. Когда я вела поиск, то представляла, как приду на могилу деда и скажу: «Дед, миленький, здравствуй! Как же долго я тебя искала!» А когда приехали на мемориал, то все слова куда-то исчезли. Мы только стояли и плакали.

«Как много их, друзей хороших, лежать осталось в темноте»
Попробуем и мы найти через Интернет координаты воинских захоронений в Старорусском районе, где погребены наши земляки.

…Длинные-длинные списки больших и малых деревень: «Как много их, друзей хороших, лежать осталось в темноте — у незнакомого поселка…»

Как хорошо, что родные не оставляют надежд найти места захоронений героев, чтут их память, рассказывают об их подвиге. А о гражданском подвиге тех, кто не успокаивается, ищет свидетельства героического прошлого, а по сути — пишет славную историю нашей страны, мы тоже не должны забывать.