Я выбрал бы свою судьбу. Судьбу солдата

По нескольку лет отслужив солдатами (начиная с 1944-го и с 1945-го), они становились кадровыми военными, офицерами и старшинами и тянули лямку службы дальше. До зрелых лет, до потери здоровья, потому что не умели себя щадить. Их не баловали чинами и орденами, однако именно на них держалась мощь великого Советского Союза.

Нынче им, тем, кто остался, за семьдесят восемь. Кто они?

Расскажу о себе: родился в 1927 году, служить начал с ноября 1944-го. Сначала попал во 2-е Ленинградское авиаучилище. Оно тогда находилось в городе Ишиме Тюменской области. Выучился на стрелка-радиста штурмовика Ил-2, освоил вооружение самолета, окончил школу младших авиаспециалистов. Потом перевели в Красноярск, в Бийск, где снова учеба. Ватутенки Московской области, Саратов, Тбилиси, Баку…

Окончил Киевское военное авиационное училище в 1951 году (изучали в основном реактивную технику, самолет Миг-15 и двигатель РД-45Ф, ВК-1). Направили в Качинское летное училище города Мичуринска (там ранее учился Василий Сталин). Во время отпуска в октябре 1951 года в Сибири, в городе Топки Кемеровской области, женился на учительнице и до сих пор вместе. Потом Борисоглебск — старший инструктор в школе младших авиаспециалистов (ШМАС). В 1952 году родилась дочь, сын — в 1960-м (он в армии служил, а этим летом и внук пошел в армию).

Я изучил в совершенстве двигатели, на которых летал. Лично знал Германа Титова. Хорошо знал тот тип самолетов, на котором погиб Гагарин. Не в обиду скажу летчикам с большими звездами на погонах: «кабину», то есть авиатехнику, они знали неважно, хотя летали прекрасно. Эти двигатели, РД-45Ф (спарка Ути- Миг-15) и ВК-1 на боевом (одноместном) Миг-15, я разбирал и ремонтировал, не говоря уже о регламентных работах. Старший инженер полка в училище доверял мне, и без моей подписи инструктор не имел права делать облет. Позже изучил и двигатели АШ-82 ФН. До училища 5 лет служил солдатом, причем на офицерских должностях. Радист 1-го класса, морзист 1-го класса, СТ-35 (это как сейчас телетайп) 1-го класса. Спортсмен по всем видам спорта 1 — 2-го разряда, кроме бокса. По стрельбе имел 1 — 2-й разряд. Участвовал в многоборье, даже по плаванию имел 3-й разряд, в лыжах — 1-й.

Зарплата у технического состава была маленькая. Работать на поршневых самолетах было тяжело.

Вот примерный распорядок дня (служба в Забайкалье). В 3 часа ночи — тревога, бегом на аэродром — 2—3 км. Подогреваю двигатели (минус 40 градусов мороза) МП-45 (моторный подогреватель) или ИП-40 — типа примуса на бензине. Состоятся прыжки с парашютом — посылаю механика-сверхсрочника (в то время еще не было прапорщиков) за другим бортовым техником. В 5 часов — прыжки с парашютом, прыгаю. Сам пристрелочный и укладчик парашютов солдат, выпускаю 7 летчиков, радистов и двух механиков. А потом и 2-й раз сам прыгаю. До 7 утра — заправка самолета. И еще 6 часов стартового времени. Уже отпустил «бортача», сам летаю. Летчики меняются, а мы с механиком одни (механика отпускал на завтрак, а сам без завтрака и обеда — как-то неудобно было просить, чтобы механик принес чего-нибудь из столовой. Иногда он сам приносил, а иной раз и нет). Потом послеполетный осмотр, заправка, один заправщик на 10 самолетов (в этот день летали 6 самолетов) и… до вечера. Потом зачехление самолета, устранение неисправностей, они часто бывали. Уже 9 — 10 вечера…

Плохие самолеты Ил-12, а еще хуже двигатели. Но нам, летавшим на поршневой технике в 1958 году, снизили выслугу с двух лет, зачетных за год, до полутора. Хрущев, должно быть, решил, что большие пенсии у офицеров будут.

Когда генсеком стал Брежнев, нас уже не замечали. Горбачев недолго продержался, а Ельцин вообще в армии никогда не служил и не знает, что это такое. Ну, Путин — военный человек, постепенно и государство обращается лицом к армии.

А в 1953 году я служил в Сталинградском летном училище имени Краснознаменского пролетариата. Оно было эвакуировано в Сибирь — аэродром Толмачево (Новосибирск-26). Потом в 1956 году это училище стало называться Сибирским. В то время в нем обучались курсанты из ГДР и наши. Командиром отделения одно время был курсант (мл. сержант) Герман Титов. Даже на спарке (Ути — Миг-15) с инструктором во второй кабине летал я, старший техник-лейтенант, на воздушный «бой» с фотопулеметом — с курсантом Титовым. Выпуская свою книгу, Титов меня не вспомнил: разве всех упомнишь?

Жили трудно и даже опасно. Практически ни за что можно было получить срок. Вот характерный пример того времени. Заведующий сельским клубом пошел со своим сторожем покупать бюст товарища Сталина. Купил бюст — тяжелый, большой. Надо бы на носилки поставить да нести вдвоем, но заву положение не дозволяет — донесут как-нибудь потихоньку. И ушел вперед. Старик сторож долго не мог приладиться. Под бок возьмет — не обхватить. Перед собой нести — спину ломит, назад кидает. Догадался все же: снял ремень, сделал петлю Сталину на шею и так через плечо понес по деревне. Ну, тут уж никто оспаривать не будет: случай статьи 58-8 — террор, 10 лет.

Другой пример. В бухгалтерии совхоза висел лозунг «Жить стало лучше, жить стало веселее. — Сталин». И кто-то красным карандашом приписал букву «У» — мол, Сталину жить стало веселее. Виновника не искали, посадили всю бухгалтерию. Я тоже мог загреметь по 58-й. По тем меркам было за что: подписал с офицерами-техниками коллективное письмо-жалобу Ворошилову. Но пронесло, и даже наши просьбы удовлетворили.

В моем звене было 4 самолета (обычно 3). Я же и техник самолета, и начальник группы регламентных работ. До 1956 года в полку из числа ИТР (даже старший инженер полка) никто не имел законченного военного училища. И ничего, летали.

После выпуска 29 курсантов нашей авиаэскадрильи (в их числе был и Герман Титов) разбросали по разным городам. Я ушел добровольно, с понижением в бортовые авиатехники, и летал в составе летного экипажа до 1967 года, одновременно был и бессменным начальником парашютно-десантной службы отдельной разведывательной эскадрильи (10 самолетов) без оплаты. По здоровью списался с летной работы и был назначен в ремонтное предприятие начальником производства — заместителем командира войсковой части. Помню 1958-й год: ночные полеты, экзамен сдал на «отлично», и вот последний полет в зону. Взлетаем. За спиной — экзаменатор майор Степанов. Я говорю: «Поехали!» Тогда все так говорили, но никто этого не слышал. Гагарин первый это на всю страну произнес. И ритуальная фраза военных летчиков стала знаменитой.

Отработал без замечаний. После полета майор дал мне нагоняй за «поехали». Мол, что вы, товарищ старший лейтенант, думаете, — мы, что ли, конюхи? Интересно, как потом он отреагировал на гагаринское «Поехали!».

Вспоминается и первый прыжок. Совершил его без подготовки в Петропавловске (Казахстан). За храбрость получил 3 рубля, хранил, не тратил до 1972 года.

В Петропавловск-Камчатский летал больной, на прыжках повредил позвоночник. Положили в госпиталь в Елизово. Пролежал два месяца. Потом санаторий. В госпитале врачебная комиссия списала с летной работы. Но врач эскадрильи, «наш человек», уничтожил документы, и я прошел комиссию в своей части: очень хотелось летать и продолжать службу. Я фанатик армии и ВВС. И все же меня «списали»…

507 прыжков, а налет в год в командировках 300 — 350 часов, порой приходилось менять двигатели (АШ-82 ФН) на точках без удобств и техники, при любой погоде.

Полетал по всему Советскому Союзу от Прибалтики до Магадана, от Читы — до Тикси. Не был только во Владивостоке и Кишиневе. Командировка от 3-х до 8-ми месяцев. И не жалею. Если бы стал вновь молодым, окончил бы летное училище. «Бортачи» все могли взлететь и посадить самолет, а это самое трудное. Как-то в Туруханске (где «отдыхал» Сталин) заправил самолет «под заглушку». Дали добро на вылет, командир экипажа отказывается взлетать — аэродром короткий. Я говорю: «Эх ты (он моложе меня), давай я сяду на левое (командирское) сиденье, а ты на правое. Уговорил, взлетели.
Всякое бывало, погибнуть мог раза четыре. Но еще жив. Из моих сослуживцев-офицеров в живых осталось мало. На нас (1927-го года) легла ноша тех, кто погиб на фронте. Но я не жалею, что моя судьба сложилась именно так, а не иначе. И если бы случилось чудо и можно было выбирать, я выбрал бы свою судьбу. Судьбу солдата. 1927-го года рождения.

На снимках: экипаж Ил-2 перед боевым вылетом; Виталий Попов; истребитель Миг-15.