Развитие речи начинается со сказки

Горячей воды в школе не было никогда: она просто не была проведена,— теперь есть. Телефонного кабеля не было, пользовались «воздушкой». Проложили. Поставили новые окна, двери. Спилили старый покосившийся тополь, который оказался таким великаном, что о его выкорчевывании нечего было и думать. Но, чтобы не торчал неинтересный пень рядом со школой, один из рабочих, Юрий Витальевич Шарапов, сделал из него замечательный гриб, которым теперь гордится вся школа. Но все же это — только во-первых.

Во-вторых, 77-я школа особенна тем, что в ней учится много не русских по национальности (но не по гражданству!) ребят: езидов (их большинство), армян. Есть цыгане, таджики. Ну и русские, конечно. Их в школе — около двух третей. А в начальных классах — меньше половины. Лет десять назад было совсем трудно: не только в первый, но и третий классы, и в среднее звено приходили ученики, совсем не знавшие русского языка. Не просто не умевшие читать или считать, а не понимавшие по-русски ничего. Сейчас в среднем звене таких школьников уже нет — это раньше семьи переезжали в Новосибирск с детьми-подростками. А нынешние первоклашки, как правило, родились в России. Кто-то в садик ходил, кто-то в совместных играх язык освоил. В общем, тех, кто совсем не знает и не понимает русского, 1 сентября в школу пришли три человека. Все они учатся в 1«Б» у Натальи Васильевны Никифорчук:

— Поначалу у нас именно на развитие речи упор идет. На это очень много времени уходит: и на уроках, и в «продленке». Если в обычной школе развитие речи начинается с понятий: предложение, слово, звук, то для нас они пока не очень актуальны. Сначала дети просто учатся говорить. Не знают русских сказок — изучаем. Открываем учебник, а там задание про «Гуси-лебеди». Хорошо хоть эти ребята мультик смотрели. А вот следующее задание — по сказке «По щучьему велению» — им совсем не под силу. Можно сказать, что начинаю с того, что сказки рассказываю. Ну а с ребятами, которые вообще по-русски не говорят, конечно, тяжко. Вызываю к доске: «Чем сказка закончилась?» Выходит: «Конец». Повернулся и пошел на свое место.

— Ничего, нам не привыкать,— рассказывает про школьников директор Светлана Михайловна Вишнякова. — Они адаптируются. И быстро адаптируются. Уже примерно к декабрю начинают довольно прилично лопотать по-русски. Так что к третьему классу проблема практически снимается, хотя им, конечно, гораздо сложнее. Представьте, вы пришли в школу, где все преподавание ведется на немецком языке.

Те, кто знает русский язык хорошо, учатся в смешанных классах. У тех, кто пришел в школу не зная или плохо зная русский язык, — классы свои. Их сейчас всего по школе, во всех параллелях, — семь. Конечно, никто ни на кого косо не смотрит, на своих и чужих не делит. И получается, что самые активные и сплоченные — как раз смешанные классы.

— Нерусские ребята очень эмоциональные, коммуникабельные, быстро схватывают, — рассказывает про учеников своей школы Светлана Михайловна. — В позапрошлом году на районном конкурсе чтецов девочка-езидочка из 4-го класса заняла призовое место. Призовые места на региональном конкурсе по черчению три года подряд занимали братья Чарказяны. Много ребят с художественными наклонностями. Мы еще не успели вывесить наши картины: например, пятиклассника Титала.

Что в семьях нерусских учеников 77-й школы самое, по мнению Светланы Михайловны, главное — это стремление дать детям образование. Раньше их даже специально старались записать в смешанные классы — чтобы в новой для себя культуре и языковой среде адаптировались быстрее. Но сейчас разницы между классами немного. И успеваемость от национальности отнюдь не зависит. Хотя бы 9 классов, считают родители, их дети окончить должны. Правда, уже в 10 — 11-м принято подключать парней к отцовской работе. А уж если у отца свое дело, то присоединиться к нему — традиция.

Семьи у большинства школьников из 77-й школы большие, бывает, что в школе, в разных классах, по пять человек из одной семьи, с одной фамилией. В семьях воспитывается уважение к старшим, к семейным традициям. Отцы много работают, а домохозяйки-мамы нередко не понимают по-русски. Поэтому учителям здесь не только разным предметам учить приходится. Получается, что они в целом адаптируют детей к стране, в которой те будут жить: и праздники российские вместе празднуют, и сказки русские вместе читают...