С верой в «Надежду»

— Думал, что и детям хватит с долгами рассчитываться по кредиту. Тридцать тысяч рублей тогда были большими деньгами. Купил два трактора — колесный и гусеничный, комбайн, два прицепа, емкости под топливо. Сколько сейчас бы ушло тысяч на подобное приобретение? На одну единицу техники не соберу, а кредит не оформить — нечего предложить в залог. Есть четыре комбайна, четыре трактора, а все старое, из Казахстана с распродаж. Банку такое добро не нужно...

Когда вышел из совхоза, на имущественный пай получил небольшой склад. Первые семена взял под расписку у Егора Кина, перевез, отсеялся. В первый фермерский год урожай получил по 15 центнеров с гектара. Для солончаковых земель неплохой, отвез пшеницу на Зубковское хлебоприемное предприятие, сдал, получил деньги.

— Тогда государство закупало пшеницу без ограничений. Все было просто. Но как тогда, так и сейчас выше чем третьим классом пшеницу не принимали. Знаю, что по всем показателям она лучше, все равно не доказать, найдут причину. Здесь, в районе, зерно уже и не сдаю, вожу на Алтай, издержек больше, проблем меньше...

И приводит Иван Степанович такой пример. В начале марта с собственного склада нагрузил машину зерном, поехал на Половинновский элеватор, там поставили влажность пшеницы 19 процентов, но и неспециалисту понятно, что при таком содержании влаги зерно должно было бы сгнить. Специалисты же уперлись в эту цифру, сбили цену, расстроили до глубины души, заставив чувствовать себя дурачком.

Начало фермерского пути у Шталинского складывалось удачно, хотя работал по 20 часов в сутки, но не за копейки, хватало содержать семью, создавать задел на будущее. Период безудержной инфляции середины девяностых подкосил многих, фермер выстоял, не влез в долговую яму, не бросил работу. Хотя, как он считает, сейчас времена для крестьян — опять на выживание. Вся крестьянская прибыль уходит на запчасти и топливо, плюс душит спекуляция с ценой на зерно.

— Когда начинал работать, то занимался выращиванием зерна и бычков. Потом — только зерном, думаю возвращаться и к мясному производству. Специализироваться лишь на зерне нельзя, хотя с мясом тоже никакой определенности нет. Вырастишь и отдашь за бесценок, где гарантии, что импортом не затоварят всю область, как сейчас. Что за отношение к крестьянам, когда одной рукой раздают кредиты, другой рубят под корень неумными действиями? Почему те, кто при власти, не любят своих сограждан, особенно сельчан? Безработица, бедность, осталось только паспорта у крестьян отобрать, чтобы, как раньше, из деревни и носа не высовывали...

Земли у Шталинского за пятнадцать лет работы стало больше в девять раз, было 250 гектаров, теперь около двух тысяч, но и это не предел. Собственный надел только в сотню гектаров, 250 — фондовой земли, большая часть — паи односельчан. С земляками рассчитывается зерном, старается помогать, если обращаются. Оттого, наверное, не услышала ни одного плохого слова о единственном в селе фермере. Никто не завидует его работе, наблюдая со стороны, как зарабатывается маслице на фермерский хлебушек.

Кроме земли и работы, на ней есть у Ивана Степановича еще одно богатство — его семья. Жена Татьяна в семейном деле бухгалтер, старший сын Максим — правая рука отца, по технике главный специалист. На пятом курсе аграрного университета учится будущий агроном Иван. Младший сын Петр окончил среднюю школу с медалью, поступил в университет и теперь на втором курсе юридического факультета, будущий юрист. Дочь Лиля выучилась в техникуме, теперь грызет гранит науки в высшей школе, живет с мужем в городе Карасуке. Другая дочка, Таня, тоже студентка аграрного вуза, будущий бухгалтер, сейчас дома при родителях, сломала ногу, прыгает в гипсе. Трое внучат, скоро ожидается наследник в семье Ивана.

Если спросить о своей семье у Максима, то, думается, он вполне сможет перефразировать известное стихотворение на: «Семья-то большая, да два человека всего земледельцев: отец мой да я, остальные — студенты». Пока учатся, всем нужно помогать материально, образование дорого стоит. Какая новая техника? Старую техничат от и до, чтобы не подвела. Повезло, что поля хозяйства рядом с селом, если какие неполадки, то можно быстро устранить.

Есть практическая польза уже и от теоретических знаний Ивана, например, в использовании сидеральных удобрений (растительных). Был расчет на экологические показатели в определении качества зерна, соответственно, и цены. «А на это никто не смотрит. Неужели не важно, сколько химии в зернах пшеницы?» — изумляется студент-аграрник. Молодой он, не застал монологов Аркадия Райкина, его отец не удивляется, помнит знаменитое райкинское: «Забудь индукцию, давай продукцию!» Многому научился не удивляться Иван Степанович, хотя бы тому, что обещают с высоких трибун государственные мужи, а что имеется на практике в сельскохозяйственной политике. Пример свежайший по компенсации расходов на топливо. В каком еще государстве отдадут половину долга, а другую пообещают вернуть, если деньги останутся? При этом не учитывая, больше ты обработал земли или меньше, сориентировавшись на прежние отчеты. Да сколько таких примеров еще можно приводить и приводить!

— Мы выращиваем главный продукт питания, через зерно должна идти мощная энергетика положительная, а ее нет, наоборот, столько негатива набираешь, что руки опускаются, — недоумения веселого, легкого в общении, доброго человека Ивана Шталинского искренни. Опускаются руки или нет, но ведущим в его жизни является слово «надо». Рядом с небольшим складом, полученным на заре фермерствования, теперь высятся большие помещения для зерна, техники, построены прочно, надолго. Кто строил, можно и не спрашивать. Вот довести до конца отделку дома времени не хватает: «Не производство — успеется».

Есть надежда на будущий областной закон о поддержке сельхозпроизводителей. Импонирует позиция местного областного депутата Геннадия Антонова, который не отделяет фермеров от числа тех, для кого он принимается. Работаешь достойно — пользуйся поддержкой. Надежда фермера Шталинского на лучшие времена всегда при нем, а иначе чем жить? Даже в названии его хозяйства она отражена — «Надежда».

«Пятнадцать лет прошло от принятия решения стать фермером, а если бы снова начать?» — возникает, естественно, вопрос к Ивану Степановичу. Хотя об ответе догадываюсь, за отцовой спиной стоят, улыбаясь, живые ответы — сыновья, как и отец, уже прикипевшие сердцем к земле.

— Начинать было проще, многого не знал, вот и не боялся. Сейчас бы подумал, но в любом случае без своего дела бы не сидел. Наше поколение выросло на творчестве Владимира Высоцкого, там четко звучало, что мужчина должен оставаться мужчиной в любой ситуации. Вот и соответствую. Да разве я один такой? Фермеров в районе много, а у кого из них все идет без проблем? Много друзей, добрых знакомых, раз они помогут, в другой — я. Всегда могу рассчитывать на Леонида Вахонина, тоже фермера, Егор Кин и Александр Гросуль не единожды выручали. На людей-то полагаться можно, родное государство бы жизнь не усложняло...

На горячую пору пришлась моя встреча с Иваном Шталинским — готовились комбайны к предстоящей уборке. Приехала бы раньше, так застала бы при других делах: сенозаготовке, обработке земли и прочее. Разве есть у настоящего хозяина-крестьянина праздные дни? Но, с другой стороны, подгадала вовремя: большая семья Шталинских оказалась в сборе. Спокойные, доброжелательные, работящие, дружные. Все парни уже выше отца на голову, реальная опора в жизни на будущее. А будущее их при отцовской земле-кормилице.