Дискуссия «в русской долине»

Это была действительно информация из первых рук, потому что академик Добрецов единственный, кто представлен от Сибири в Совете по науке, технологиям и образованию. Особое значение командировка в Зеленоград имела еще и потому, что здесь выпускается с большой эффективностью продукция, применяемая в самых современных системах вооружения, включая и баллистические ракеты.

Это инновационное производство. О развитии инноваций во всей стране и шла речь, как в выступлении самого Президента РФ, так и в выступлениях представителей академической науки, бизнеса и высшей школы. От партнерства этих трех ветвей экономического и интеллектуального развития зависит, в сущности, будущее России.

Миллиард долларов в год
— Нас ждет, — рассказывал Николай Леонтьевич, — технологическое перевооружение экономики. Встреча в Зеленограде прошла не случайно. Это не только давний уже центр электронной промышленности, но там сейчас еще расположены две крупнейшие компании, выпускающие микроэлектронной продукции на один миллиард долларов в год. Одна компания — институт микроэлектроники и завод «Микрон». А вторая компания — «Ситроникс». Выпускают они базовые элементы, микропроцессоры и различное оборудование — от бытовых приборов до плейеров и мобильных телефонов.

Цифра один миллиард долларов в год не только впечатляющая, но и… опровергающая. На заседании говорилось и о том, что у нас занижают долю высокотехнологичной продукции. Мол, во всей стране такой продукции выпускается менее одного процента. Но «менее одного процента» уже означает три миллиарда долларов. Академик Пашин утверждал, что выпускается такой продукции, как минимум, на двенадцать миллиардов долларов, а не на три. Свидетельством этого служит и то, что мы только вооружений продаем на шесть миллиардов долларов. И примерно на такую же сумму продаем гражданской продукции, включая миллиард «АФК Системы». Одна из компаний в Зеленограде успешно распространяется по России и другим странам. Она развернула производство в Воронеже, закупила чешскую «Теслу», предприятия в Польше, Словении и работает даже в Северной Африке. Президент Владимир Путин поздравил компанию с успешной работой.

— Уточню, — сказал Добрецов, — что все в компании «АФК Система» построено заново, это не модифицированные старые объекты, а, главным образом, новые, возведенные на окраине Зеленограда. Во сколько все это обошлось? По словам Евтушенкова, в пятьсот миллионов долларов. Из них триста миллионов были потрачены в последние два года. А выпускают продукции уже на миллиард.

В компании очень велика доля научно-технических работников. Сорок пять процентов. Из десяти тысяч работающих четыре с половиной тысячи как раз они. (Услышав это, тут же подумал, что эта статистика — некая проекция будущих событий для нашего Академгородка, когда вступит в строй технопарк. Хотя, если честно, то такого возможного оттока специалистов из науки не хотелось бы… — Р. Н.).

Сразу выходить на мировой рынок
Но такой процент научно-технических сотрудников, по словам Николая Леонтьевича, весьма традиционный показатель для всех высокотехнологических компаний. Второе, что подчеркивал Евтушенков, таким компаниям надо сразу, не выжидая долго, работать на мировых рынках. А ограничиваться только национальным рынком — большого успеха не жди. Кроме того, работая на мировом рынке, когда сталкиваешься «впрямую» со всеми технологическими новшествами и достижениями науки, сразу же понимаешь, что свою, отечественную, продукцию и оборудование необходимо постоянно обновлять. Поэтому для работы и нужны ученые, конструкторы и грамотные управленцы.

Сегодня для развития таких компаний проблема — не нехватка денег, они есть, а гораздо важнее и острее — нехватка кадров. Об этом говорили не только Евтушенков, но едва ли не все остальные выступающие на совете. И не хватает прежде всего научно-технических работников: как исследователей, так и техников, проектировщиков и инженеров самого разного профиля среднего и высшего звена. Компании Зеленограда имеют свой техникум, заключили договоры с МГУ и МВТУ имени Баумана о «поставке» специалистов, но им и этого недостаточно. Знаю, что сейчас и более мелкие, но успешно развивающиеся компании тоже ищут толковых специалистов по всей стране. Конкуренция нарастает. Впрочем, как и демографические проблемы. По уже признанному мнению, в ближайшие годы главным тормозом в развитии высокотехнологичного производства будет нехватка кадров. На сегодня доля выпускников вузов в целом по России, которые могут пойти работать на такое производство, составляет не более десяти процентов от всех выпускников. А остальные сюда не придут.

По-прежнему «доим» бюджет
Доклад Владимира Путин на заседании совета уже широко известен и прочтен, поэтому нет необходимости говорить о нем подробно. Тем более что он почти сразу же появился в интернете. Однако на некоторых моментах этого доклада академик Добрецов все же остановился.

Во-первых, отметил Президент страны, на науку и НИОКР у нас по-прежнему идут преимущественно бюджетные деньги, хотя за рубежом главная скрипка при финансировании исследований принадлежит не- государственному сектору. Неблагополучна и структура затрат на инновации отечественных компаний. Мы по давней привычке приобретаем не новые технологии, а машины и оборудование, да к тому же часто устаревшие. Затрат таких — более шестидесяти процентов. Конечно, это не имеет отношения к Зеленограду, где государственного участия в развитии компаний почти нет, и закупают здесь в основном не оборудование, а новые технологии.

Было бы ошибочно, говорил Добрецов, обвинять наш бизнес в консерватизме и недальновидности, равно как и сетовать на недостатки отечественной науки. Хотя, надо признать, в предпринимательской среде не так широко, как хотелось бы, распространена инновационная психология, что не раз подчеркивал Владимир Путин. Прежде всего, надо… «сдвинуть мозги». (Можно добавить, что они у нас и так сдвинуты, но не в ту сторону. — Р.Н.)

Но очевидно и другое: даже при большом стремлении к инновациям нашему бизнесу в нашей стране нередко некуда идти со своими деньгами. Но этот тезис в основном докладе на заседании пытался опровергнуть академик вице-президент РАН Некипелов. Он доказывал, что есть куда, в какие экономические сферы идти, но бизнесмены не хотят. Диалог по многим вопросам продолжался в ходе всего заседания в Зеленограде. Например, некоторые утверждения того же Некипелова оспаривал Шохин, председатель Союза промышленников и предпринимателей. Словом, характер обсуждения был совсем иной, чем обычно. А обычно дискуссия в присутствии Президента страны, скажем так, не очень популярна.

Конечно, обсуждались и многие другие вопросы, «обращенные» к инновациям. Например, о налоговой системе, которая по-прежнему не стимулирует производство с высокой добавленной стоимостью, льготы для проведения научно-исследовательских и конструкторских работ (НИОКР) практически отсутствуют, нужны другие налоговые и правовые механизмы для стимулирования бизнеса к инновациям и т. п. Было заявлено также, что первым номером в ближайших заботах будет создание инновационных центров совместно с бизнесом, кроме технопарков и особых экономических зон. А Евтушенков считает, что две компании в Зеленограде готовы стать открытым инновационным центром, куда приглашаются для исследований и выполнения другой работы и ученые, и другие компании, ориентированные на инновации. Фактически глава «АФК Система» предлагает свое детище расширить до технопарка. Пока не очень понятно, как это сделать, но предложение провозглашено.

Президент говорил еще о том, что в ближайшее время необходимо дальнейшее реформирование единого социального налога и нужны абсолютно прозрачные модели, исключающие «серые» схемы ухода от налога под видом инновационной деятельности. Ну и о качестве образования (правда, уже в который раз в последние годы) тоже шла речь. Пока как сохранялся, так и сохраняется большой разрыв в связи учебных заведений как с предприятиями, бизнесом, так и с научными организациями. Ныне даже привычная когда-то производственная практика стала проблемой.

Болевые точки науки
Основной доклад на заседании сделал крупный экономист академик Некипелов. Как теперь стало известно, первоначально доклад был хорошо «подправлен» в администрации президента. Но это не помешало ученому сказать почти все, что он хотел. И сказать в противовес другим мнениям. Ученый отметил те проблемы, которые уже согласованы, хотя и с запозданием. Основное направление возражений не вызывает. Это создание системы венчурного (рискованного) финансирования, отработка правовых механизмов при использовании интеллектуальной собственности. Тут уже многое сделано и ясно, что предстоит сделать. Но пора добиваться смещения сделанного из правотворческой сферы уже в область правоприменения. И крайне важно воспитание в обществе уважения к интеллектуальной собственности. Совпадало с устоявшимся мнением утверждение Некипелова о необходимости образования мощных научно-образовательных кластеров. А вот дальше основной докладчик перешел к тем вопросам, которые вызывали несогласие или дискуссию.

Первое: как должны быть организованы фундаментальные исследования в нашей стране, хотя это, как помнится, обсуждалось у нас еще при социализме?! Правда, сейчас академическая форма организации науки рассматривается нередко как анахронизм, хотя этот «анахронизм» позволял науке быть передовой. Мировой опыт, замечал Добрецов, свидетельствует о разнообразии организационных форм, пригодных для проведения поисковых исследований. Одна из них — исторически сложившаяся в России модель Академии наук. Она полностью соответствует природе научной деятельности. Почему? Она минимизирует опасность волюнтаристских (добавлю от себя — и чиновничьих) решений при определении перспективных направлений научного поиска.

— Это было достаточно резкое заявление Некипелова, — детализировал Добрецов, — но его никто не комментировал, и можно было предположить, что с ним все согласились.

Дальше Некипелов задел еще одну «болевую точку» — финансирование. Он заявил, что ничего противоестественного нет в финансировании РАН. В теории это называется финансированием на расстоянии вытянутой руки. Правда, практика реализации этого принципа у нас еще далека от идеала. И степень регламентации бюджетных расходов в России столь велика, что связывает государственную академию (все-таки не РАН, а ГАН) буквально по рукам и ногам и не дает возможности своевременно решать многие назревшие и перезревшие вопросы. Голос ученых дошел уже, видимо, до власти. Сейчас во властных структурах обсуждается вопрос о том, что надо дать Академии наук больше свободы. Но как это будет решено и будет ли решено — пока туман.

Панацеи с изъяном
Не без иронии Некипелов говорил и о том, что у некоторых руководителей самого высокого ранга утвердилось представление, а вернее убеждение, что у всех проблем есть простые решения. Сейчас, например, в качестве панацеи рассматривают финансирование, которое ориентировано на результат. Но панацеи оказываются, по обыкновению, с изъяном. Любую разумную идею легко превратить в противоположную ей, то есть извратить. У нас часто увязывают финансирование с системой показателей. Но она приводит только к одному: работать начинают на показатели, а не на результат. В науке простые решения чреваты извращениями. Например, наивная вера во всесилие различных конкурсных процедур при применении к сферам деятельности, результат которых не может быть однозначно формализован, сплошь и рядом приводит к тому, что сейчас называют распиливанием бюджетных средств. Это утверждение докладчика было очевидным камнем в огород Министерства науки и образования и стиля проводимых им конкурсов.

(Позже один из журналистов спросил у Николая Леонтьевича, как он относится к главе этого министерства. Он ответил, что не большой поклонник Фурсенко, но при этом признал, что это один из самых деятельных министров, которые были во главе научного ведомства за многие годы.)

Министр на высказанную в Зеленограде критическую оценку не отреагировал, и, таким образом, опять заключил Добрецов, «можно признать правоту сделанного замечания». Хотя можно признать и другое: министр затаился...

Говорилось и о другом: создавать благоприятные условия для развития корпоративной науки, использовать возможности государственных научных центров (например, нашего «Вектора»), но было бы странно игнорировать и инновационный потенциал академической науки. То есть того сектора, который вышел из процесса радикальных реформ с наименьшими потерями. Не в пример, положим, прикладной науке. Тем не менее предложения РАН по формированию инновационного коммерческого сектора просто игнорируются.

Кроме тактических вопросов, о которых говорилось на совещании, было еще выделено три плюса и пять минусов (что ж, минусов у нас всегда больше). Три плюса — это те принципиальные решения, которые уже приняты. Например, по повышению зарплаты в науке. А «минусы» ждут решения, и устранять их все равно надо, потому что они тормозят развитие. Но главное, подчеркивал Некипелов, — это стратегические вопросы. Россия должна сделать стратегический выбор: как развивать науку — по всему фронту или по отдельным направлениям.

Есть немало стран, вполне благополучных и развитых, которые возделывают отдельные «полянки» науки. Но выбор Россией уже сделан — создание экономики, которая в перспективе должна играть одну из ведущих ролей в мировом, научном и технологическом развитии. А основой этого должно быть широкое поле фундаментальных исследований. И вопрос стоит не об игнорировании складывающихся в мире инновационных цепочек, а в подключении к ним на достойных и даже лидерских условиях. Цели амбициозные. Для достижения их необходимо развитие науки — фундаментальной и прикладной — по всему широкому фронту современных технологических производств и эффективной системы образования.

О выводах…
…которые сделал академик Добрецов в Зеленограде.
Первый кажется странным. Необходимо, на его взгляд, завершить процесс создания эффективного механизма изъятия природной ренты. То есть такого механизма, который учитывал бы разницу в качестве и степени при освоении месторождений. Решение этой задачи важно не только и не столько по фискальным соображениям, сколько с позиций выравнивания условий хозяйственной деятельности между топливно-сырьевой сферой и другими отраслями экономики. Никто такой вывод сильно не оспаривал, кроме Шохина. Видимо, Союзу промышленников и предпринимателей лучше (а скорее, выгоднее) не рентой заниматься, а найти другие механизмы, позволяющие направить средства из топливно-сырьевой сферы в высокотехнологичную. Но Шохин другого механизма не назвал. И смею (опять же от себя) предположить, что и не назовет. А вот Некипелов назвал, предложив раздутый и сильно увеличенный стабилизационный фонд превратить в доллары, закупить необходимое оборудование и технологии и все это передать на льготных условиях инновационным предприятиям и передовым институтам. То в виде льготного кредита, то безвозвратного. Словом, кому как.

Это предложение тоже на обсуждалось, дополнил Добрецов. Возможно, оно прозвучало слишком революционным и многих даже ошарашило.

Еще один вывод: объем частных инвестиций, конечно, должен быстро увеличиваться. В противном случае российскому бизнесу уготована незавидная судьба в мире, который глобализируется и модернизируется в высоком темпе. Был в рассказе Николая Леонтьевича и призыв. Суть его в том, что надо весьма критически относиться к часто используемому тезису о том, что сегодня у нас отсутствуют институты, способные эффективно использовать выделяемые ему ресурсы. А такие институты есть. Практически по всем мыслимым и немыслимым показателям эффективность при правильном расчете работы российской фундаментальной науки очень высокая. Российская наука, бесспорно, один из мировых лидеров.

И еще. Решение вопросов, которые поднимались в Зеленограде, больше откладывать «на потом» нельзя. В силу демографической ситуации. И в силу ограниченности сроков. Для массового перехода на инновационное производство у нас времени очень мало осталось. Уже лет через двадцать, если мы не достигнем поставленных сейчас задач, многие наши намерения останутся несбыточными навсегда. К счастью, признается и сегодня, что лидером при решении поставленных задач остается Академия наук, и без ее активного участия их не решить.

Встреча в Зеленограде опровергла и еще одно устоявшееся представление о том, что у нас электроника как бы приказала долго жить. Явно не так. Она развивается, и есть большие резервы для ее дальнейшего подъема. Но локомотивом в промышленности России, по мнению академика Велихова, должно быть энергетическое машиностроение. Дальнейшее развитие России больше всего упирается, как было уже сказано, в нехватку кадров и в дефицит электроэнергии. И дефицит этот будет нарастать.

На совещании подчеркивалась роль предприятий и прикладной науки ВПК, которые сохранились и даже развиваются в «оборонке», при освоении продукции гражданского назначения. По мнению академика Алферова, у нас может быть быстро развита солнечная электроника. В этом, кстати сказать, убеждала и дискуссия по производству и использованию кремния на последнем заседании президиума СО РАН. Пока доля солнечных элементов от всего производства электроэнергии 0,2 процента, а есть возможность увеличить ее до 20 процентов. По мнению Николая Леонтьевича, в нынешний период приоритет номер один — повернуть сырьевые энергетические отрасли на инновации. Это и энергомашиностроение, и атомная энергетика, и водородная, и многое другое.

Президент России в своем резюме выделил несколько важных направлений. Это формирование в России крупных национальных исследовательских центров по приоритетным направлениям развития современных технологий. При совместном финансировании деятельности таких центров, то есть вместе с крупными компаниями. Как выяснилось в Зеленограде, Владимир Путин не просто готов к налоговым льготам ради развития инноваций, но и к широкому спектру этих льгот. А раньше считал, что льготы ведут только к уходу от налогов и процветанию всяких жуликов. Конечно, льготы, по сути, протекционизм, но во всем мире им занимаются, если это для страны выгодно и они работают на те приоритеты, которые определило государство. Сегодня важнее льготы даже не для науки, а для предприятий, которые глохли и останавливались под гнетом непосильных налогов. Без преференций им было невыгодно осваивать новую технику и технологии.

Далее. Президент поддержал тезис о важности фундаментальных исследований. С их помощью создаются условия для обеспечения лидерства страны в сфере высоких технологий на длительную перспективу. Но без полноценной прикладной науки фундаментальные исследования останутся базой только для других экономик мира, а не России. В том числе и для развития экономики стран-конкурентов. Самоценность фундаментальной науки, а она ею обладает, без прикладной науки будет уходить за рубеж. Фактически мы станем готовить первоклассные кадры для других стран. Надо повернуть «мозги» и фундаментальной науки, которая издавна считает, что у нее одна задача — исследование. А как там и кто применит добытые знания — не ее задача. Согласиться сейчас с этим трудно. Стоит единая задача для всех, кто вовлечен в инновационный процесс.

Когда академия становится клубом
Говоря о судьбе отечественной науки, Николай Леонтьевич привел пример, связанный с Академией наук Казахстана, которая фактически прекратила свое существование и превратилась, в сущности, в клуб по интересам. В котором примерно тридцати старым ученым будут платить повышенную пенсию. Институты либо перепрофилированы, либо распались. А все остальные будут даже сами платить за вхождение в этот клуб. Словом, Академии наук в Казахстане больше нет.

Нам такая судьба, полагаю, не грозит. В Зеленограде Владимиром Путиным не было сказано ни слова об умалении роли РАН. Наоборот: всячески подчеркивалось ее значение. Не говоря уже о том, что президента РАН будет утверждать Президент страны. Тем самым он становится главным защитником Академии наук России.