Новосибирск 1.7 °C

Иерархия

29.04.2010 00:00:00
Иерархия
Штрихи к портрету юбиляра.

Пытаться изложить на доступном языке результаты полувековой научной деятельности нынешнего директора Института математики СО РАН им. С. Л. Соболева, лидера сибирской школы математической логики и алгебры академика Юрия Леонидовича Ершова — напрасный труд: рядовой читатель всё равно ничего не поймёт. Поэтому поверим на слово в первую очередь самим математикам, а также тем учёным, чья работа вплотную связана с этой точной и замечательной наукой: в нашем Академгородке живёт и с помощью чисел и формул творит человек редчайшего таланта, соединивший в себе исключительные математические способности, широчайшую научную эрудицию и — может быть, главное — огромную творческую волю и фантазию, без которых немыслима ни одна сфера научной деятельности.

О парадоксах науки

Строго говоря, «Иерархия Ершова» — это всего лишь научный термин, один из многих, которые привнёс в мировую математическую науку Юрий Леонидович, и он выражает одну из теорий структурной выстроенности математических понятий по мере восхождения на математическую «Фудзияму» — чем выше на «гору», тем глубже в логику и теорию алгоритмов.

«Чем выше — тем глубже» — не единственный парадокс современной математики и вообще науки. Уровень её нынешнего развития настолько дифференцировал специалистов в различных областях знаний, что не только математики, но и физики, химики, биологи и т. д. далеко не всегда понимают друг друга, не говоря уж о простых людях.

И, например, один из старших коллег Юрия Леонидовича, общепризнанный научный авторитет, академик Сергей Константинович Годунов при встрече с автором этих строк выразился так:

— Насколько я могу судить, ведь мы с Юрием Леонидовичем работаем в разных специализациях, его вклад в науку очень значителен. Начатая ещё в сороковых годах прошлого века перестройка парадигмы отечественного образования и науки, в спешном порядке приспосабливаемая для нужд создания ядерного щита (я, естественно, упрощаю), в последующие годы получила своё развитие. Но уже не только в целях обороны страны — в целом новые технологии нуждались в новом математическом аппарате, который бы позволил развивать машинное программирование. Эта работа была продолжена академиком Мальцевым, а уж от него эстафету развития математической логики и алгебры подхватил Ершов.

Но в этих заметках в понятие «Иерархия Ершова» мы бы хотели вложить более широкий смысл: иерархия — как ступени глубины (или высоты) не только научного познания, но и построения принципов отношения к жизни. Ведь, в конечном счёте, любой учёный, даже такой выдающийся, как Ершов, остаётся прежде всего человеком: со своими радостями и болями, у одних легко изливающимися на мир и окружающих, экстравертов по натуре (таким был, говорят, один из «отцов» Сибирского отделения академик С. Л. Соболев), у других, как у Ершова, не столь открытых, сдержанных, но всё равно где-то там, внутри, очень бурных, порой мучительных (иначе откуда болезни?). И тем, и другим наука и мы, общество, должны быть благодарны за их подвиг жизни. Потому что жизнь настоящего учёного — это именно подвиг, подвижничество, который, к сожалению, чаще всего по-настоящему могут оценить, увы, только они сами.

Характерный штрих: когда занимавший пост премьер-министра в то время Михаил Фрадков вручал Ершову Государственную премию Российской Федерации за монографию «Кратно нормированные поля», то тихонько спросил явившегося без галстука на церемонию в «Белый дом» учёного: «Это правда, что ваша работа имеет большое практическое значение?» На что несколько смущённый академик пробормотал нечто утвердительное. А за то, что явился без галстука, смешно поплатился: «непротокольный» снимок ему так и не прислали, кто-то забраковал...

И в этом тоже своеобразном парадоксе видится одна из драм современной действительности: жизнь, с одной стороны, требует вести себя по «протоколу», сообразно с общепринятыми правилами, с другой — стандартно мыслящие люди всегда не более чем хорошие исполнители. А науку двигают вперёд как раз личности нестандартные...

О «вехах» и «ухабах»

Если судить по внешним признакам, то за перечислением вех биографии академика-юбиляра не увидишь человека. Родился в благополучной и трудолюбивой семье инженеров-железнодорожников (настолько благополучной и трудолюбивой, что его родной брат Валерий тоже стал академиком). Школа с серебряной медалью, университет, Ленинская стипендия. Всего через несколько месяцев после защиты диплома — кандидатская диссертация на основе готовых публикаций в математическом журнале. В 25 лет уже доктор наук. В 30 — член-корреспондент Академии наук тогда ещё СССР (действительный член с 1991 года). Заведующий отделом математической логики Института математики, заведующий кафедрой, декан, ректор НГУ, директор Института дискретной математики и информатики, что был в ведомстве образования. И новый этап — директор одного из самых известных и старейших в Сибирском отделении Института математики им. С. Л. Соболева, председатель объединённого учёного совета по математике и информатике, главный редактор журнала «Алгебра и логика», председатель благотворительного общественного фонда и т. д. и т. п. — несколько страниц текста с перечислением его должностей, званий, наград, научных работ и т. д.

Важно во всём этом огромном списке выделить «корневое»: родился в Новосибирске, окончил новосибирскую школу № 30, затем Новосибирский гос-университет с предварительным «заходом» в ТГУ, откуда настойчиво добивался перевода не один год, вырос на родной «почве» сибирской математической школы до учёного мирового масштаба и сегодня её лидер. По общему признанию, Юрий Леонидович один из «столпов» сибирской науки в целом, на которых, собственно, и зиждется авторитет нашего города и Академгородка. Его работы по математической логике и алгебре, топологии и философии легли в основу новых направлений исследований, а результаты, полученные Ю. Л. Ершовым, составляют базис этих исследований.

Ершова постоянно приглашают с докладами на самые престижные международные математические конгрессы и симпозиумы, в 1996-м он сопредседатель конгресса ЮНЕСКО «Образование и информатика». Написанные им лично и в соавторстве работы переводят, цитируют, и несколько его книг являются для математиков настольными.

Загляните в Интернет: только на постсоветском пространстве на русском языке издано несколько учебных пособий по теоремам Ершова, в том числе и по иерархии, названной его именем. Но есть ещё язык английский, которым свободно владеет учёный, и одна из самых известных в математическом мире книг — созданный в соавторстве с американцами А. Нероудом и Дж. Реммелем и его учеником Сергеем Гончаровым фундаментальный двухтомник «Handbook of Recursive Mathematics».

Но когда я спросил Юрия Леонидовича о месте в мировой науке именно математиков-сибиряков, он задумчиво сказал:

— Видите ли, некоторые сотрудники нашего института являются членами Американского математического общества — крупнейшего профессионального объединения учёных. Там же состоят многие наши соотечественники, которые нынче работают и в США, и в других странах. Но и к нам на научные мероприятия, те же Мальцевские чтения, охотно едут со всего света. Мир математики, как, впрочем, и всей науки, сейчас, по сути, неделим. К тому же коммуникации позволяют. У нас есть масса совместных проектов, мы ведём не просто активную электронную переписку — мы совместно работаем. Поэтому или Американское, или Лондонское математическое общество — эти названия говорят, скорее всего, о местоположении «штаб-квартиры». Индус, японец, немец, русский — не важен цвет кожи и состав крови, важно то, что ты делаешь в науке. Что, впрочем, не умаляет ответственности и гордости именно за Академгородок, за судьбу российской науки. А состояние наших дел по многим позициям весьма тревожное, об этом уже говорено много.

Как происходит сложный, невидимый глазу процесс превращения просто талантливого юноши в большого учёного — во многом тайна и для самой науки. Но ясно, что без целеустремлённейшего труда никакого восхождения по «иерархической лестнице» не будет. Признание, слава, материальный достаток приходят к талантливым людям потом: сначала одержимость в работе. Иногда буквально по принципу: его бьют, а он лезет!

Забавные житейские детали: когда ещё совсем юного абитуриента провожала на учёбу в Томск его будущая жена и единственная подруга жизни Надежда Семёновна, некогда Надя-Надюша, то со слезами на глазах она спросила: «Юрка, ты хоть любишь меня?» На что юноша солидно ответил: «После математики». Сухарь, да и только. Дома Надя рыдала, мама утешала: «Будет тебе плакать! Ещё и получше парни найдутся!» Вряд ли кто тогда мог всерьёз полагать, что Юрий Ершов станет крупным учёным и организатором науки и образования, а его Надя так на всю жизнь и останется рядом с ним, с тремя общими детьми, четырьмя внуками и... с математикой.

Били его достаточно. По его внешней извечной сдержанности судить трудно, но что было, то было. С прекрасными математическими способностями он, начитавшись газет, поехал сначала поступать в Московский физтех. Столичная публика из приёмной комиссии и экзаменаторы отнеслись к нему снисходительно, если не сказать снобистски: ну, давай, сибирячок! Письменные экзамены по математике и физике Ершов сдал на пятёрки. На устном экзамене двое из них «резали» оставшихся как попадя. Ершов держался часа четыре. Потом, чтоб всё-таки «засыпать» «сибирячка», ему дали задачу, которую он в принципе решить не мог, потому что не хватало знаний. Тихое торжество на лицах экзаменаторов он запомнил на всю жизнь и в последующем, при наборе в НГУ, всегда стремился в первую очередь понять: насколько не просто подготовлен человек, а способен к математическому мышлению.

Или взять 2002 год, когда он, уже давно известный учёный, за плечами которого были и многолетнее заведование отделом в родном институте, и восемь лет руководства университетом, стал баллотироваться на должность директора Института математики СО РАН, но не тут-то было: с первого раза не одолел все ступени действительно демократических выборов. Потребовалось время, чтобы коллеги признали его право руководить коллективом с выдающейся историей, насчитывающим в своих рядах несколько других академиков и членов-корреспондентов, десятки докторов и кандидатов наук, по праву гордящимся своим «иконостасом» из барельефов великих математиков на фасаде здания. Со стороны никто никогда не поймёт, какие страсти бушуют порой в душах «сухарей-математиков», насколько сложна бывает картина столкновения научных взглядов, позиций. А если учесть, что всё это ещё к тому же люди с небывалым воображением, то можно понять, почему Ершову пришлось год доказывать, что именно он может привести в равновесие этот научный корабль, шедший вперёд по волнам не столь уж спокойного моря. Замечательное слово «консенсус» им было найдено и применено вовремя. Сохранить и преумножить авторитет института, предоставить каждому наилучшие возможности для реализации своих способностей, объединить всех вокруг непреходящей идеи — временно всё, кроме науки, — это и стало программой его деятельности в новой должности.

Мир Академии в широком смысле слова хоть и бесконечно разнообразен, но и в нём главенствуют те же принципы: руководитель научного учреждения опирается на авторитет своего коллектива, своих коллег, но и его личные заслуги перед наукой являются своеобразным гарантом устойчивости «корабля». И от того, насколько удачен этот «сплав», в конечном итоге зависит всё: уровень научной деятельности, авторитет института в научном мире и обществе, бюджетное финансирование, гранты, командировки, договора, зарплата, наконец.

НГУ — это тоже школа

На новом посту ему очень пригодился опыт руководства университетом. Член-корреспондент РАН, его ученик Сергей Гончаров, показав мне на компьютере историко-иерархическую лестницу, кто есть кто в математике (Гончаров — ученик Ершова, Ершов — ученик Мальцева, Мальцев — ученик Колмогорова и т. д. до классиков математики Карла Теодора Вейерштрасса и Карла Фридриха Гаусса), на мой вопрос, каким ректором был Юрий Леонидович, сказал:

— Очень хорошим. Он знал, что университету нужно, и последовательно добивался этого.

— А что НГУ было нужно?

— 1986—1994 годы: пик перестройки и ломки всего что было. Ершов сумел сохранить кадры, при нём полставочники получали в университете больше, чем была зарплата в ту пору в абсолютно обнищавших институтах СО РАН. Это почти невероятно, но именно в те годы он начал активно строить и укреплять материальную базу. Я знаю, насколько ему было трудно решать оргвопросы в условиях разбушевавшейся демократии, на него наседали «Швондеры», но он терпел, и я не помню, чтобы он хоть раз повысил голос, и упорно вёл НГУ вперёд.

Взять хотя бы такой факт: в этот период стали призывать студентов в армию, была буча, доходило до забастовки. Ершов летал специально в Москву, встречался с высоким начальством, конфликт был мирно улажен. А те ребята, которым пришлось служить, вернулись в НГУ все до единого. Ю. Л. Ершов добился создания на базе физико-математической школы Специализированного учебно-научного центра имени М. А. Лаврентьева, который стал частью НГУ, на основе реорганизации и включения в состав НГУ политехникума был создан Высший колледж информатики НГУ с техническим факультетом, который стал готовить специалистов в области информатики, потребность в которых растет все эти годы. Была также реализована программа по началу строительства нового спортивного центра НГУ.

Ну и немаловажная деталь, говорящая об атмосфере тех лет в университете: наша команда КВН была одной из сильнейших в России!

Смею утверждать, что ректора Ершова любили студенты и уважали преподаватели. Это очень современный, эрудированный, широко начитанный и в специальной, и в художественной литературе тип лидера. Но, подчёркиваю, главное в научном руководителе то, что он сам из себя представляет как учёный. И тут Юрий Леонидович на высоте.

Коллеги Ершова отмечают: при всей своей корректности, он очень твёрд и прям в суждениях, когда дело касается явных ошибок в чьей-либо работе. Так, например, однажды он написал заявление и оставил кафедру в НГУ, когда, по его убеждению, тогдашний ректор стал проводить неверную политику, которая девальвировала качество подготовки специалистов. Так всё на бумаге и изложил...

О позиции

Какой-либо общественной деятельностью в обыденном смысле слова Юрий Леонидович почти вообще не занимался. Когда ещё в студенчестве на него, вновь избранного члена комитета комсомола НГУ, навалились с упрёками, что он бездействует (а в это время он с головой зарылся в математическую логику), растерянный, он попросил совета у своего научного руководителя Анатолия Ивановича Мальцева. Тот почесал огромную лысую голову:

— Скажи им, что твоё общественное поручение — подтягивать по математике отстающих!

Так оно, впрочем, и было...

Это может показаться невероятным, другой бы, как говорится, всю жизнь гордился, что был делегатом последнего, исторического XXVIII съезда партии (автор этих строк хорошо помнит в составе делегации Новосибирской области молодого ректора НГУ), а Ершову это как-то «мимо»: «Ну, наверное, надо было, ректор — вот и избрали...»

Но общественная деятельность учёного — это не столько участие в различного рода съездах и заседаниях, сколько его чётко выраженная гражданская позиция. И здесь нельзя не отдать должное жёсткой последовательности Ершова, когда дело касается в первую очередь защиты интересов науки и образования. Автор этих заметок уже немало лет имеет возможность видеть и слышать высказывания академика Ершова на этот счёт.

Его статьи, интервью в журналах и газетах всегда проблематичны. Он не устаёт повторять: реформа науки и образования только тогда правомочна, когда она проводится на пользу делу, а не для удовлетворения тщеславия чиновников. «Интеграл будет отрицательный?», «Где же высокие цели?», «Для НГУ «гребёнка не подходит», — вот лишь несколько заголовков его публикаций на эту тему. Он прямо, по именам называет тех людей, кто — от министерства до СО РАН и НГУ — действует не сообразно потребностям развития науки и общества, а в угоду сиюминутным интересам. Его, как учёного и гражданина, возмущает некомпетентность, иногда даже дремучесть некоторых «руководителей от науки», тревожит опасность коммерциализации науки и образования, которая ничего общего не имеет с настоящей инновационной деятельностью.

В этом же смысле особенно показательна его недлинная речь на праздновании 50-летнего юбилея Института математики им. С. Л. Соболева. Рассуждая о непростой судьбе науки и образования в нынешней России, академик Ершов предложил ввести, как он выразился, в обиход термин «интеллектуальная безопасность общества, страны». С тем, чтобы по возможности снизить те непредвиденные риски, которые открываются перед человечеством сегодня. По его глубокому убеждению, решать всё новые и новые проблемы, которые нам преподносит само развитие цивилизации, можно только на основе высокоразвитых науки и образования. Трудно что-либо добавить существенное...

Совсем недавно автор этого очерка спросил председателя Сибирского отделения РАН академика Александра Асеева:

— Александр Леонидович, как лично вы оцениваете значение деятельности Юрия Леонидовича Ершова?

— Видите ли, математика изначально была «секретным оружием» Сибирского отделения. Это наш «конёк», базис, фундамент деятельности всех научных учреждений. А нынешний директор Института математики СО РАН Юрий Леонидович Ершов, как утверждают специалисты, входит в десятку лучших математиков мира. Так что судите сами...


Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: