 |
Прежний краеведческий музей был здесь. Вот за этими окнами, где теперь студенты художественного училища запечатлевают на белом ватмане античные обломки. За этими стеклами, в которых отражается поток иномарок, ниагарской волной устремляющийся вниз по проспекту, когда-то угрюмо торчал похожий на остов заржавевшего отечественного грузовика скелет мамoнтенка. По ту сторону рам, в которые, зеркалясь, умудряется вставиться и синь неба, и белое облачко, и бюст Покрышкина, - лежали в витринах кости первобытного человека, кольчуга и меч висели на стене, коренастый скульптурно-металлический Ермак крепко сжимал в руках боевой топорик. Блуждая по лабиринтам залов, можно было наткнуться и на макет сибирского подворья, сооруженный из бивня, и на воспроизведенный в миниатюре исторический переезд Ильича через Обь в марте по пути в Шушенское...
В зале фауны, флоры и природных ресурсов красовался внушительный, как торпеда, осетр, символизировавший рыбные запасы. Чучела тетеревов и глухарей убеждали в наличии дичи в борах и березовых рощах. В одной из витрин покоился муляж корявого самородка... Обок с краеведческим музеем располагалась картинная галерея. В недрах, словно упрятанных одна в другую залов-шкатулок, светилась и манила жемчужина луны Куинджи. Казалось, что в багетовой раме запрятаны батарейки от китайского фонарика и по ту сторону холста имеется лампочка. Но всякому, норовившему заглянуть за холст, открывалось: лампочки нет!
Ешь ананасы, «Сникерсы» жуй!
|
| 20-е |
Все, все здесь преобразилось, расцветившись пестрой рекламой. Витрины и витринки осупермаркетивших магазинов. Экзотические вывески кафе и ресторанов, приглашающие там вкусить китайского национального колорита («Шанхай»), в другом месте приобщиться к пиратской романтике («Капитан Флинт»), в третьем вспомнить о своих исконных корнях («Сибирская тройка»). Двигаясь от площади Свердлова вверх - и по левой, и по правой стороне, видишь, что и пельменной-забегаловки нет на прежнем месте, и «фотография» стала сущим салоном, и на месте кафе «Эврика» теперь фирменный обувной магазин...
Всяк входящий нынче в кинотеатр имени пролетарского поэта невольно отметит, что ничего в нем по-аскетически пролетарского не осталось. Невозможно представить сидящими за стойками бара аллегорические фигуры с молотом, шестерней, серпом и снопом; они напоминают о славном прошлом, взирая с кровли бывшего обкома КПСС на поток иномарок, подобно химерам, зависающим над посетителями Нотр-Дам в Париже.
«Мне - бильярд, отращиваю глаз», - писал некогда Владимир Маяковский, чью порывистую скульптурную фигуру можно было когда-то видеть в торце здания, которого давно уж нет. Пожалте! На первом этаже кинотеатра - и бильярдная, и прекрасный буфетик со столиками. Выпивка. Закуска. Игорные автоматы приглашают «в сплошной лихорадке буден» не забывать о том, что и расслабиться - не грех... Футуристично выглядит манящий молодежь ночной клуб НВН. Где ты - бронзы звон или гранита грань? Вместо задуманного когда-то Александром Чернобровцевым панно, где бежал бы матрос, бежал солдат, стреляя на ходу, - монументальная стойка бара... Бутылки, этикетки... В глазах рябит! Масштабы увеселительного заведения соизмеримы с батальными сценами демонстрирующихся в кинозале лент Голливуда. По ту сторону стены долби-стерео. По эту - заведенно пульсирующий хип-хоп... Внучки и внуки «рабкринов» вполне пристойно имитируют движения, почерпнутые во время сидений возле экранов цветных телевизоров... Танцующее поколение. Паренек Слава, учившийся на саксофоне долго и упорно, продал сакс, подался в диджеи.
- Ну как же это тебя угораздило?
- А на саксофоне играть не выгодно! Диджеем же быть - просто класс... И деньги платят...
Так что теперь балаболит Слава в микрофон. Вставляет в аппаратуру записи, скрипит пластинками...
Здесь, за этими столиками на антресолях, уместнее представить цедящим текилу голубоглазого создателя «Москвы кабацкой» с богемной Айседорой, а не сурового бойца окон РОСТа, изображавшего богатых с воткнутой в шарообразный буржуйский живот винтовкой... Если бы, ожив, монумент сошел с поэтического поднебесья на землю - многому бы удивился. К примеру, тому, что на одном из магазинов теперь монархическая вывеска «Николаевский». К духу же дома Романовых можно приобщиться живьем - стоит только заглянуть в картинную галерею к двойнику Николая II, известному в городе искусствоведу, поэту, интеллектуалу Владимиру Назанскому. Ну где сейчас, к примеру, в Москве, найдешь двойника Ивана Калиты? А вот у нас с живым символом Новониколаевска можно потолковать запросто...
- Конечно, лазил и по крыше, и по чердаку, - говорит живой символ. - Что там! Кучи голубиного помета! А скульптуры рабочего и колхозника накрепко приделаны... Не свалятся... Вот ведь как бывает, - переключается Владимир Олегович на вполне искусствоведческую тему, - один архитектор Крячков по сути дела создал облик нашего города... А не стало его - и все слилось в серую массу... Ведь вот эта площадь Свердлова - вся сформирована зданиями Крячкова... Он и в Омске, и в Томске плодотворно работал...
Наверное, по душе бы пришлись неисправимому футуристу Маяковскому и залы с работами современных художников, и не заформализованные поэтические тусовки, где можно услышать стихи таких хороших и разных поэтов, как Станислав Михайлов, Игорь Лощилов, Анатолий Соколов, Владимир Светлосанов...
Наверняка огорчило бы Владимира Владимировича, воспевавшего отечество, «которое будет», то, что толпящиеся возле стекляшки турагентства достают свои краснокорые паспортины из широких и узких штанин уж не с той былой гордостью. Ведь сюда не только за путевками в Речкуновку и на турбазу «Катунь» стоят...
Некоторым памятна отделанная «под Палех» табачная лавка, располагавшаяся в снесенном в конце шестидесятых здании, на месте которого выросла «свечка» из стекла и бетона. Во времена дружбы с Кубой здесь продавались поштучно и в коробках гаванские сигары, обмененные на наш пролетарский хлеб. Теперь табак - повсюду, какой хочешь. Вместо прежней «табакерки» киоск с «иноземной» надписью «Marlboro». Зато на противоположной стороне - казино с вполне «патриотичным» названием «Князь Игорь»...
Жестокое танго и крутой брейкданс
Спасибо Крячкову! Этот архитектор украсил наш город подобно тому, как Растрелли преобразил Питер. Начало главной улицы города - это прямо-таки вернисаж произведений новосибирского Растрелли. И здание нынешней картинной галереи, и облисполкома, и легендарный - стоквартирный, завоевавший Гран-при на международной выставке в Париже, и здание бывшего городского торгового корпуса - все шедевры Крячкова. Исследователи его творчества говорят о том, что архитектору приходилось творить в условиях недостатка стройматериалов и несовершенных механизмов - и тем не менее он смог придать своим детищам своеобразный, неповторимый вид.
В праздничные дни в Первомайском сквере со всех сторон слышна музыка. У фонтана рисуют художники. За доступную плату «сфотографируют» без фотоаппарата. На сцене, сооруженной с торца чуть было не попавшего под нож бульдозера крячковского произведения, нет-нет да грянет джаз. И тогда вдруг образуются парочки, покачивающиеся в жестоком танго.
Бурлит жизнь и на «задворках» торгового корпуса. Здесь, сидя прямо на ступеньках, собирают приличные аншлаги и безвестный ветеран-баянист, наигрывающий «Амурские волны», и духовой оркестр, ностальгирующий «Подмосковными вечерами». Барабанщик Гена - душа-парень и весьма разносторонне развитая творческая личность. Во время передыха на подковообразной скамейке возле кафушных зонтиков, под кленами, он и гитару в руки возьмет, и на трубе может выдать что-то вполне внятное. Так возникают стихийные сэйшены. Пиво льется рекой. Бабушки - охотницы за стеклотарой караулят в кустах...
Гоняющих на роликах тинейджеров стеклотара не интересует. И от самовыражающихся в танго и вальсах пенсионеров они держатся в сторонке. Зато стоит только расстелить на асфальте свой коврик выпендрежистому исполнителю брейкданса, как они - тут как тут. Обступают кольцом и, покачиваясь, впадают в коллективный транс. Крутящийся, как юла, совершающий кувырки и вращения на одной руке танцор, будто пульсирующее внутри часового механизма колесико или вращающийся «барабан» на игорном столе. Вот он - пульс проспекта, где от стрелок «дома с часами» до ударов колокола под золочеными куполами собора все движется хоть и с разной скоростью, но в каком-то едином ритме...
«Дети» подземки
|
| 70-е |
Женя «чешет» по струнам, отбивая цоевские аккорды прямо под стенами мэрии. «Чес» доносится из каменного «колодца» входа в метро. У Жени одна гитара на двоих с Сашей. Да и у той дырка в деке, заклеенная аккуратно вырезанным фанерным квадратиком. Женя мечтает создать группу. Лидировать в ней. Есть у него и своя песенка про звезды, которые, как верно замечал пролетарский поэт, если зажигают, то, значит, это кому-нибудь нужно.
Молодежь, рассевшись на по-ковровому зеленых газонах в скверике возле оперного, панкует. Этот пан-клуб на свежем воздухе временами «втекает» в воронку подземного перехода. Девочка в маечке и лосинах сидит в позе лотоса. Паренек с золотой сережкой в ухе и несколько меломанов при нем свесились вниз через поребрик. Слушают, прихлебывая пиво...
Чем же берет за живое эта мяукающая «блюзовая фраза» даже консерваторской выучки скрипача, спешащего в оркестровую яму оперного? Чем волнует это хрипловатое пение даже солиста, исполняющего партию Ленского в «Евгении Онегине»? Кто его знает... Падает монета в кепку. Подкатывает инкассаторская машина к кубику банка, что на противоположной стороне площади. Банк выглядит надежным сейфом-поплавком на волнах асфальтового моря, кубышкой, в которую накрепко упрятаны и пальмы далеких тропических островов, и пятизвездочные отели... Хлопцы с автоматами, в бронежилетах спешно тащат холщовый мешок в недра непроницаемого куба. Что-то уже не видать змеевидных очередей вкладчиков: обожглись - не заманишь. Ну а охрана - дело совсем не лишнее. Ведь известно, как в ювелирном по-соседству грабитель ухлопал охранника и, совершив свое черное дело, ушел... Наверное, отдыхать на те самые острова, кайфовать на тех самых пляжах...
Эти дома напротив
Бродить по этажам этого памятника архитектуры, где сейчас размещается обладминистрация, заглядывать в его кабинеты и кабинетики не менее увлекательно, чем путешествовать по лабиринтам картинной галереи, где на тебя вдруг «наезжают» гималайские вершины, икона или концептуальные красочные пятнышки. Иной аграрный руководитель выглядит этаким музейным бронзовым Буддой. Иные лица, положения, манеры совершенно неожиданно могут воспроизвести сюжет какого-нибудь полотна. Принимаемые здесь решения порою странным образом напоминают абстрактные «глюки» силящегося передать маразм эпохи мастера кисти. К примеру - решение бывшего губернатора возить бычью сперму аж из Франции! Так было задумано когда-то: обком партии и облисполком - два здания, разделенные проспектом, две половинки единого целого... Власть вдохновляющая. И власть - исполняющая...
- Раньше я как-то соотносил расположение бывших кабинетов обкома с залами галереи, - говорит Владимир Назанский. - Теперь - нет... Ушло это...
Совсем обгалереился бывший обком, обрел какую-то подобающую музею умиротворенность, сосредоточенность на вечных ценностях. Трудно даже представить, что когда-то тут царила партноменклатурская суета с ее страстями и страстишками... Коридоры власти - они к благоговению должны предрасполагать, а мы несемся, сминая замаранными грязью окраин башмаками ковровые дорожки... Все течет... Самыми нетленными оказались две скульптуры, взирающие на времена перемен с высоты крыши. Помянутые уже молотобоец и жнец. Сколько волн прокатилось за минувшие десять лет по проспекту! И местная демократия зарождалась здесь, хиппуя на тех газончиках, где нынче панкует молодежь. И собор Александра Невского требовали вернуть верующим. И аграрии во главе с директором «Шиловского» Полтараниным настаивали на том, чтобы упразднить «ножки Буша» и ненавистные «Сникерсы», вытесняющие отечественный продукт. И вкладчики перекрывали проспект, протестуя. И учителя устраивали пикеты. И искусствоведы учиняли протестные акции...
Ну а о прежнем Новониколаевске напоминает разрушенная некогда, а затем восстановленная часовня, возведенная первоначально к юбилею дома Романовых. Всепонимающим взором смотрит с фасада златокупольной часовни чудотворец Николай Мирликийский на накатывающие волны людей и машин. Предание гласит, что силой веры чудотворец мог укротить бурю на море...
