«Рыбак рыбака...» - страница для любителей рыбной ловли
 |
Как ни странно, но хищные щуки являются близкими родственницами мирных лососей, так как являются представителями отряда лососеобразных. Отличительной чертой щуки является ее сверхпрожорливость, поэтому и щучьи поклевки бывают самыми непредсказуемыми. Бывает, что клюет она на простого червяка и даже на кусочек жмыха. Случаи, когда щука попадается на обычную удочку, заглотив попавшуюся на крючок рыбку, тоже нередки. В основном же ловят ее на живца и блесну. Всеядная и коварная хищница - гроза всякой мелкой рыбешки, да и не мелкой тоже. Подводные фотоохотники не раз запечатлевали сцену, когда из щучьей пасти торчит хвост солидной рыбины. Случаются, что добычей хищницы становятся утки, гуси и другие водоплавающие. Поедает щука и икру, в том числе и собственную, боятся взрослых особей и маленькие щурята - родители иногда не прочь полакомиться собственным потомством. Кормится щука по утрам и под вечер, в полдень же и ночью почти всегда отдыхает - спит, нередко на глубине нескольких сантиметров.
Как и любой хищник, щука - своеобразный санитар природы. Опытные рыбоводы знают: если в водоем запустить щуку, то рыбы в нем будет больше, так как в первую очередь поедает она больную рыбу, не давая болезни распространиться по всему водоему. Излюбленные места обитания щуки - это реки и проточные озера с камышистыми и травянистыми берегами и заливами. Водится щука в изобилии и во многих стоячих водах, в невымерзающих зимой прудах, даже болотах, дающих начало рекам. Весной щука встречается в неглубоких ямах и в лужах заливных лугов, куда заходит во время нереста. О трагикомичном случае, случившемся как раз во время весеннего разлива, поведал нам в письме постоянный читатель «Вечерки» Михаил Фролов, рассказ которого мы публикуем.
Пошли за луком,
а поймали щуку
Наше село Ольгино (Венгеровский район) стоит недалеко от речки Тартас. В далекие сороковые годы Тартас имел свойство в весенне-летнее время выходить из берегов и заливать низины, ямы, болота. Теперь таких половодий не бывает. Потом вода уходила, но в низинах оставалась, и по этим низинам буйно рос полевой лук и щавель - хорошее подспорье к столу. В конце сороковых годов уже прошедшего столетия, когда мне было лет десять, мы с другом Шуркой и отправились за луком да щавелем. Нарвали по целой корзине зелени и идем себе домой, разговаривая на разные темы. Вдруг видим, как по мелкому ручейку в сторону речки кувыркается рыба. Что за диво? Откуда в поле рыба? Смотрим, еще одна кувырком катится к речке. Стали осматриваться и увидели ямку, из которой вытекал тоненький ручеек, а в ямке той кишела рыба - маленькие щурята. Мы с Шуркой обрадовались, прямо в штанах кинулись в ямку, и давай щурят ловить руками. Наловили десятка два, поделили, и с этим уловом пришли домой, немало удивив своих домочадцев.
После обеда приходит Шурка и говорит: «Пойдем, Мишка, на болото, может, и там щурята есть». Я согласился. Взяли по котелку и пошли на болото. Как сейчас помню, день выдался погожий, солнышко светит, вода в болоте прогрелась. Ходим по болоту и видим: то там, то здесь рыба играет. Сняли мы рубахи и стали щурят рубахами ловить. Штук пятнадцать поймали, и радости нашей не было конца. Вдруг, вижу - Шурка мне сигналы подает: палец к губам прижимает и рукой машет, давай, мол, сюда! Подошел я тихонько и гляжу - в воде что-то черное, как полено лежит. Это была большая щука. Мы с Шуркой объяснились без слов: я захожу с хвоста, он с головы. Плюхнулись мы в чем были прямо на рыбу, ухватили ее руками и стали вытаскивать из ямы. Я держу за хвост, Шурка - за голову. И тут щука извернулась и как схватит Шурку за палец! Я растерялся, а Шурка кричит благим матом: «Помоги!» Схватил я щуку двумя руками за пасть, разжал ее, и Шурка руку вытащил, но уже без части пальца. Кровища хлещет, друг мой корчится от боли. В сердцах я эту щуку заломил в хребте, другу палец его рубахой кое-как перевязал, и мы рванули домой. Хоть и переживали за палец, но радость от неожиданного улова переполняла сердце.
Дома я поставил котелок с рыбой и бегом к Шурке, узнать, что к чему. Руку ему уже перевязали и ругали почем зря. Потом его мама, тетя Дуся, пошла чистить рыбу. Сидим мы с другом и обсуждаем свою «рыбалку». Тут слышим, тетя Дуся нас зовет. Подбежали и видим: среди кишок лежит откушенная щукой Шуркина фаланга пальца. Дома, когда я рассказал обо всей этой истории, меня тоже поругали, но ужин с рыбой был очень хорош. Что касается поврежденного пальца, то он у Шурки со временем зажил, и мой дружок даже в армии отслужил три года. С тех пор прошло много лет, мы с Шуркой уже старики, а как встретимся, то вспоминаем: «А помнишь, как рыбачили?»
