«Жан и Жюли, серебряная свадьба» в «Старом доме»
|
| Сцена из спектакля |
Режиссер Семен Верхградский, поставивший «Жана и Жюли» на сцене своего театра, полагает, что жесткий театр Энтони Сверлинга - серьезное испытание для русского менталитета:
- Спектакль настолько сложен, его эстетика настолько непривычна, что зритель теряется, не знает, как к этому надо относиться...
История Энтони Сверлинга - своеобразное развитие темы пьесы Стриндберга «Фрекен Жюли» (ставилась на сцене «Красного факела»). Любовная история лакея Жана и хозяйской дочки Жюли нашла свое продолжение. Сверлинг решил поразмышлять на предмет, что было бы, если бы Жан и Жюли прожили вместе 25 лет...
Жана мы застаем не в парадном фраке с бабочкой, как было бы логично предположить, а в несвежих джинсах с пятнами мочи, с больной простатой и чувством глубокой ненависти к жене. Жюли - в инвалидной коляске (предоставлена театру в качестве спонсорской помощи дружественным госпиталем) и с гипертрофированной сексуальностью. Коляска - последствие неудачного суицида, после чего Жюли повредила не только спину, но и голосовые связки. И оказалась парализованной, немой и абсолютно беззащитной перед бывшим лакеем, который все два действия методично истязает супругу со всей ненавистью раба и всем энтузиазмом обманувшегося в ожиданиях мужчины. Главный козырь в его жестокой и безнаказанной игре - собственное тело, которым он дразнит сексуально озабоченную супругу и к которому не допускает ее ни за что. (Богатый материал для психоаналитиков, сексопатологов и прочих экспертов.)
Любителей хеппи-эндов создатели спектакля просят не беспокоить - счастливой развязки не будет, а будет несчастливая. Жан все-таки «достанет» свою Жюли, и она таки покончит с собой. А он, вместо ожидаемого облегчения, вдруг заскучает-затоскует по своей безответной, опостылевшей, но, как оказалось, столь жизненно необходимой жертве...
Сыгран весь этот «фрейдизм» весьма убедительно. «Бессловесный» театр Халиды Ивановой - потрясает, а резкий, хамоватый и при этом бесконечно одинокий и несостоявшийся Жан - несомненная удача Михаила Пичигина.
Можно было бы, конечно, задать вопрос режиссеру на предмет света в конце туннеля, который хотелось бы видеть, хотя бы иногда. Но задавать столь детские вопросы режиссерам не принято и неприлично.
С Энтони Сверлингом у театра роман особый. Пьеса «Жан и Жюли» в прошлом сезоне уже ставилась здесь (режиссер Анатолий Узденский, он же исполнитель роли Жана). Спектакль имел название «Запах горького миндаля», и от Сверлинга в нем осталось... разве что идея. Что же касается пьесы, то она была практически заново переписана Анатолием Узденским. Когда же театр со спектаклем был приглашен в Швецию, то с ним возникли некоторые проблемы. Обязательным условием для участия в фестивале было возвращение хотя бы 50-60% авторского (сверлинговского) текста. Тогда-то и было решено - поставить еще один спектакль (европейскую фестивальную версию), а спектакль Узденского оставить как есть. Так что теперь «Старый дом» имеет два режиссерских сочинения на одну тему. Спектакли столь разные, что единый первоисточник угадывается в них с трудом.
* * *
Мировая премьера «Жана и Жюли» состоялась на фестивале в Стокгольме. Шведская публика, по словам Семена Верхградского, принимала спектакль на «ура». Нашим актерам Швеция и шведы, в свою очередь, тоже очень понравились. «Особенно шведский стол и шведская семья», - шутят в театре.
