На выставке Владимира Гранкина (Союз художников), посвященной 60-летию художника, представлены его работы разных лет
|
| Владимир Гранкин |
К современному абстрактному (или, как принято говорить, нефигуративному, актуальному и проч.) искусству Владимир Гранкин относится весьма скептически. Утверждение художников-авангардистов «я так вижу» его не убеждают. Все это от лукавого, считает он, от отсутствия школы, от неумения рисовать:
- Если бы они питались пищей какой особой синтетической из тюбика, или еще чего, я бы еще понял, поверил, а тут...
А тут люди как люди, на столе те же колбаса, водка, селедка, а на холстах - ядовитая «зеленка», тела исковерканы, руки с четырьмя пальчиками и стилизованные треугольники вместо туловищ...
- Столько всякого дерьма насмотрелся, не приведи господь...
Школа, считает художник, дело великое.
- Потерять школу запросто, приобрести очень сложно.
В «заграницах» уже спохватываются, что школа утрачивается, пытаются заказывать фамильные портреты, а заказывать некому.
Конечно, он не законченный ортодокс и полагает, что художники должны быть разные. Но когда продвигается, тиражируется, рекламируется и пропагандируется только определенное направление - это не дело.
***
|
| Фото с сайта Владимира Михайловича Гранкина |
- Мертвая натура - она и есть мертвая. Не греет. Пейзажи - дело другое. Пейзаж надо душой писать. Не цветом, а душой. Чтобы состояние передать. Чтобы трогало. Такое можно писать только сердцем. Этим мне пейзажи и нравятся.
Пейзажами он занялся не так давно. Пристрастился лет десять назад, когда начал выезжать с учениками на пленэр (Гранкин - профессор кафедры живописи «худграфа» педагогического университета). Чтобы долго не объяснять студентам, что да как, начал писать сам. Так втянулся, что теперь без этого себя и представить не может. Пейзажи предпочитает преимущественно сибирские - Сузунка, Искитим, Бурмистрово, Нижняя Ельцовка. Все свое, родное. Среди представленных на выставке - много зимних.
***
О том, что непременно будет художником, он знал еще с трех лет, и никогда в своем предназначении не сомневался.
- Я родился художником. И желание всегда было одно.
Учиться на художника решил непременно не где-нибудь, а в Академии художеств:
- Только туда хотел, - признается Гранкин, - никуда больше. Начитался всякой литературы...
Набор в «репинку» (Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры им. Репина Академии художеств СССР) был только 30 человек, но его приняли. Повезло.
- Все шесть лет учебы жил как в сказке. Это такой праздник...
Стипендию в той сказке, правда, платили всего 14 рублей, из них 10 приходилось отдавать за квартиру. Но вспоминается, конечно, не это, а то, что через коридор от мастерской находился великолепный музей учебных и дипломных работ великих. Брюлов, Репин, Кипренский, Егоров, Чистяков... Заходи в любое время и смотри, сколько душе угодно. Далее через Дворцовый мост - Эрмитаж, дальше - Русский музей...
Еще в бытность Академии художеств императорской, ее ученики были кастой неприкасаемых, защищались особыми правами (не хуже наших депутатов Госдумы) - переступил заветный академический порог, и ты в полной безопасности. Живи там, не выходи, и ни одному жандарму тебя не отдадут. Если хорошо закончил заведение - на всю жизнь обеспечен работой и почетом. Гранкин, конечно, те легендарные времена не застал:
- Учишься-учишься в этой сказке, и вдруг, пых, - закончил... И ты уже никому не нужен, никому до тебя нет дела.
Через Художественный фонд получаешь те же заказы на портреты членов политбюро на общих основаниях. И не важно, учился ты или не учился, кто с этим будет считаться.
- Было очень тяжело, - вспоминает художник прошлую жизнь, - сохраниться, не скурвиться, не начать писать проходные темы, за которые заслуженных дают...
Он сразу застолбил свои любимые аполитичные портреты, сюжеты, ню...
***
 |
- Даже другу не подаришь, - смеется художник, - жена посмотрит, на голову наденет: «Кого ты мне принес, любовницу что ли?» Он ей, это произведение искусства, а она ему раму на шею...
На вопрос, чем нравится писать «обнаженку», отвечает:
- Ну что вы, это же пластика. Вы видели обнаженную женщину глазами мужчины... Да откуда вы могли видеть. Все женские образы описаны только глазами мужчины. Взять «Темные аллеи» Бунина. Только мужик мог так писать о женщине. Это чудо. Совершенство природы. Женским телом можно как музыкой любоваться.
Помимо «музыкальных дел», естественно, надо знать анатомию и уметь рисовать.
***
Портреты предпочитает писать преимущественно с близких или друзей.
Портрет матери («Моя мама») создан за полгода до ее смерти.
- Для меня все там дорого, каждый пальчик, каждый день ее жизни... Потому придумал фоном ее жизнь в фотографиях.
Портрет жены («Надежда») рисовал по памяти, когда его Надя (в прошлом - балерина) была на гастролях:
- Хотелось передать любимый образ глазами мужчины и влюбленного человека.
Портрет в свое время получил хорошую прессу как создание прекрасного нежного лирического образа русской женщины.
Много у него и автопортретов.
- Автопортрет пишешь, когда работать хочешь, а натуры нет, - объясняет художник. - Сам себе самая благодатная натура. Сиди перед зеркалом, никого не мучай. Забыл, как ухо строится, подошел рассмотрел.
Потому, оказывается, художники так и любят делать свои автопортреты (у Рембрандта их штук сто) - а не из нарциссизма, как можно было бы предположить.
***
 |
***
Не так давно Владимиру Гранкину предоставилась возможность еще раз убедиться в преимуществах своей академической школы.
История вышла занятная. Пригласили поработать в Германии по частному заказу - расписать зал для гостей на вилле Ланнсхуде под Мюнхеном. Заказчик - крупный немецкий бизнесмен. Мужик крутой, вроде наших «новых русских», характеризует Гранкин. (Кстати, немецкий «новый русский» имел великолепную художественную коллекцию - пять Рембрандтов, Рафаэль и прочее и держал 60 скаковых лошадей количеством 60 штук). Предполагалось, что расписывать гостевую придется пейзажами...
- Оказалось, там никакие не пейзажи, а фреска по сухой штукатурке, - вспоминает ту историю Гранкин. - Подготовлен зал в 120 квадратных метров, общая площадь фресок - 55 квадратов...
Все это предполагалось расписать в стиле Веронезе под XVI век. Вид на Неаполитанский залив, развалины замков... Множество горизонтов, итальянские пейзажи и прочее.
- Попал как кур в ощип... Надо было хоть эскизы, хоть договор какой составить, - сетует художник. - Ничего. Через посредников договаривались, из комсомольцев бывших...
Сухая штукатурка, как известно, дама капризная. Ее краской надо слоев на шесть-семь покрывать, пока не «насытится». И при рисовании лучше ничего не менять, сразу набело...
Посмотрел, подумал. Уезжать назад, вроде неприлично. Вспомнил Ломоносова и прочих матерых русских мужиков, которые и не из таких передряг выбирались. Вспомнил и свое академическое образование - не зря проходил все материалы и все школы.
- Поднапрягся. Сначала, правда, понервничал, но потом пошло...
Работал по 12-16 часов в сутки. Это у них в «германиях» принято бросать работу по звонку, а у профессора Гранкина сессия на «худграфе» начинается, надо экзамены у студентов принимать, и виза оформлена всего на три месяца. Успел. Хозяин остался доволен безумно. Сам тоже удовольствие получил колоссальное.
- Меня не будет, а фрески останутся...
***
Тему, насколько сегодня востребован художник, Владимир Гранкин предпочитает не обсуждать. Хотя, конечно, не востребован, нищ и, конечно же, достоин большего и лучшего. Но, с другой стороны, рисуешь не «для того, чтобы», а «потому что»:
- Не рисовать не можешь, как не можешь не дышать. Накопилось, надо выдавать. Тогда и спишь спокойно, и настроение хорошее, и не раздражаешься, и людям от тебя свет и тепло...
